— Спокойной ночи… — прошептал он и, широко зевнув, закрыл глаза. Усталость привычно навалилась разом: так было всегда после эмоционально насыщенных дней, а таким был каждый день, проведенный рядом с Диланом. Томас сонно улыбнулся.

— Хорошо, что твоя мама не решила вдруг вернуться от подруги пораньше, — уже в полусне пробормотал О’Брайен, а потом моментально отрубился.

========== Часть 15. ==========

Дилану казалось, что все вернулось к началу.

Парень испуганно вздрогнул и осмотрелся: кругом были люди, которые смотрели на него, смеясь. Желание бросить все и убежать росло в геометрической прогрессии, но О’Брайен был слишком гордым, чтобы сдаться на полпути. Люди все смеялись и смеялись, а брюнет испуганно озирался вокруг, еле сдерживаясь, чтобы не закрыть уши руками.

Стараясь не обращать внимания на пронзительные взгляды, парень начал пробиваться сквозь толпу. Та самая дверь. Он схватился за ручку. Повернул. Запах крови затхлой волной ударил в нос, пришлось захлопнуть дверь и согнуться пополам, судорожно хватая ртом воздух. Только спустя несколько минут О’Брайен нашел в себе силы снова заглянуть в помещение. Отсюда не было видно ничего, что находилось в комнате, но бегун почему-то знал все до мелочей. Он мог с уверенностью сказать, что на стене, справа от входа, висит картина с видом ночного города, такая неуместная в этой голой бетонной коробке. На потолке должна быть тусклая лампа с надетым на нее китайским фонариком. А еще там должен быть человек.

Дилан сделал глубокий вдох и зашел в комнату.

Откуда-то раздался тихий вздох, и брюнет пошел на звук, слепо озираясь. Под потолком и правда покачивался светящийся фонарик, но света от него хватало только на небольшое подрагивающее пятно на бетонном полу в центре комнаты. Пространство вдоль стен отпугивало своей чернотой. Человек лежал, сжавшись в самом дальнем углу, держался за бок, хрипло дышал и испуганно вскрикнул, когда темноволосый приблизился.

— Все в порядке, я помогу, — пробормотал О’Брайен, присаживаясь рядом.

Дверь позади скрипнула. В замкнутом пространстве выстрел прозвучал оглушительно. Брюнет рывком обернулся, но снова не увидел того, кто стрелял. В воздухе запахло порохом, а запах крови, который был здесь до этого, усилился. Стало жарче. Когда Дилан снова посмотрел на парня, лежащего на полу, тот как-то испуганно выдохнул и неловко завалился на бок. О’Брайен никак не мог разглядеть его лицо, но светлые слипшиеся волосы казались смутно знакомыми. Разве в прошлый раз они были светлыми? Неожиданно незнакомец схватил Дилана за руку, пачкая запястье кровью, и он инстинктивно отдернул ладонь. Нервно вытерев пальцы о футболку, бегун перевернул раненого, и внутри все оборвалось. Дикий, животный страх захлестнул мощной волной, руки задрожали. О’Брайен наконец смог рассмотреть лицо парня.

Зажимая пальцами дыру в груди, на него смотрел Томас.

Дилан распахнул глаза, судорожно хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. В комнате было еще темно, только тусклый желтый свет уличного фонаря бросал блики на мебель. Брюнет до боли прикусил губу, тщетно пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Сангстер рядом недовольно заворочался.

— Все хорошо? — сонно пробормотал блондин, не открывая глаз. — Ты бормотал во сне…

— Все в порядке, спи. Прости, что разбудил.

— Тебе кошмар приснился? — Томас все-таки разлепил веки и обеспокоенно посмотрел на своего парня. О’Брайен нехотя кивнул. Светловолосый вздохнул, обвил торс Дилана рукой и уткнулся носом в чужую шею, снова прикрыв глаза. — Мне тоже снятся. Иногда. Все нормально, попробуй поспать еще.

— Мне страшно. Я боюсь, Томми. Боюсь того, что может случиться.

— Ты снова думаешь о том, что не сможешь меня защитить? Дилан, все будет хорошо, я обещаю. Если что, я смогу-

— Нет. Я думаю о том, что сделаю тебе больно сам.

В комнате повисла напряженная тишина. Сангстеру хотелось успокоить брюнета, сказать, что все будет в порядке, но так ли было на самом деле? «Да», — решительно оборвал Томас сам себя. — «Все обязательно будет в порядке».

— Ты не навредишь мне. Я верю в это.

— Нет, ты не понимаешь. Ты не знаешь, на что я способен, не знаешь, что я делал и что я могу сделать, — в голосе О’Брайена было такое отчаяние, что блондину стало почти физически больно. Он успокаивающе провел ладонью по груди парня.

— Дилан, не думай об этом, ладно? Пожалуйста, это все, чего я прошу сейчас. Все будет хорошо, я обещаю. А теперь спи.

Темноволосый закрыл глаза, но страх никуда не ушел. Кошмары ему не снились уже давно, поэтому сейчас было еще хуже. О’Брайен знал, что вряд ли уснет снова, так что, аккуратно выбравшись из объятий сонного Томаса, встал с кровати и пошел на кухню.

Томас недовольно нахмурился во сне, когда из-под бока пропал источник тепла, но выяснять причину не было никаких сил: блондин слишком устал и чертовски хотел спать. Как это бывает всегда, моментально появилась куча мелких причин, почему заснуть снова не удалось. Слишком непривычно, а, следовательно, неуютно было лежать одному. Свитер вдруг показался слишком колючим и душным, а приглушенные звуки из кухни — слишком громкими. С одной из этих неприятностей Сангстер расправился быстро: он приподнялся и, все так же не открывая глаз, стянул свитер через голову, небрежно швырнув его куда-то в сторону, кажется, на пол. Снова устроившись на кровати, светловолосый провалился в сон, натянув одеяло по пояс.

В это время Дилан на кухне поставил чайник, сел за стол и устало потёр глаза ладонями. Судя по всему, было около трех-четырёх часов ночи. Чайник щелкнул. О’Брайен заварил себе кофе, вот только не карамельный и сладкий, а крепкий, без сахара, без молока. Не обращая внимания на обжигающее пальцы тепло, брюнет взял кружку и пошел на балкон, по дороге вытащив из куртки, висящей в прихожей, пачку сигарет.

Снаружи было холодно, даже морозно, снег блестел внизу на асфальте, отражая свет уличных фонарей. Парень поставил чашку на перила балкона и зажег сигарету. Облокотившись о заграждение, Дилан затянулся и посмотрел в черное небо. Ему было не впервые проводить так ночи: когда он только начинал работать, кошмары были постоянным явлением. Тогда же пришла бессонница, паранойя и проблемы с самоконтролем. С тех пор прошло уже довольно много времени, и брюнет начал привыкать. Справляться с паникой по ночам стало гораздо проще. Руки уже не дрожали, сердце замедлилось, но липкий страх все равно теплился на задворках сознания. Сделав глоток горького кофе, О’Брайен даже не поморщился.

Как бы Томас не старался заснуть, ему было все-таки слишком неуютно. Не выдержав, он поднялся с кровати и, закутавшись в плед, пошел на поиски своего парня. На кухне того не оказалось, зато в воздухе витал непривычный запах крепкого кофе, что заставило Сангстера наморщить нос и побыстрее покинуть комнату: аромат казался слишком резким спросонья.

Из гостиной тянуло холодом, поэтому блондин направился именно туда, зябко ежась. Увидев Дилана на балконе, хозяин квартиры нахмурился, вышел к нему, сильнее кутаясь в теплый плед, подошел к парню и обнял его со спины в попытке согреть.

— Ты совсем ебанулся? Заболеть решил? — Сангстер прижался к брюнету всем телом и, отобрав у него сигарету, затянулся.

— Ты чего не спишь? — О’Брайен нахмурился, повернув голову. — И это вообще-то мое.

— И это вообще-то мое, — передразнил бегуна Томас и выдохнул табачный дым. Дилан закатил глаза, улыбнулся, вспомнив точно такой же диалог в самом начале их знакомства, на вечеринке, и забрал сигарету обратно.