— Я же говорил тебе! Я, мать твою, сказал тебе остаться дома! Ты обещал! — темноволосый сжал чужие пальцы с такой силой, что, казалось, мог их сломать. — Ты должен был-
Договорить парень не успел, потому что его резко отшвырнули в сторону, практически отрывая от Томаса. Не удержав равновесие, О’Брайен упал, раздирая ладони о деревянный пол, но тут же вскочил. Один мужчина схватил его сзади, а второй направил автомат прямо на Сангстера. Брюнет судорожно вдохнул. Казалось, у него начиналась паническая атака. Звуки выстрелов, крики учеников — все смешалось в единый гул и звучало как будто из-под толщи воды. Весь мир сжался до дула автомата, направленного на испуганного Томаса. Решение Дилан принял за долю секунды. Выкрутить руки, рвануться вперед, прыгнуть. Закрыть собой.
Нога предательски проскользнула на мокром от крови полу, раздался выстрел. Подлетев к тому месту, где секунду назад стоял Сангстер, брюнет успел подхватить на руки оседающего на пол мальчишку, того самого, пробежавшего тут всего пару минут назад. О’Брайен попытался вдохнуть и не смог. Он неверяще смотрел на умирающего в его руках мальчика, в то время как Томаса грубо схватили за руки и повели в другой конец зала.
Светловолосый просто не понимал, что происходит. Его тащили по залу, а перед глазами стоял образ того парнишки, который не обязан был жертвовать своей жизнью. Он мог выжить, если бы Сангстер послушал друга и остался дома! Но из-за его упрямства умер маленький мальчик, который теперь никогда уже не увидит солнца, не почувствует на своей коже первый, слегка обжигающий своим холодом, снег. Никогда не увидит своих родителей. Томас, которого грубо швырнули на пол, не сдержался и беззвучно зарыдал. Происходящее все еще казалось глупым кошмаром, и хотелось только одного — проснуться. Внезапно кто-то дернул блондина за рукав. Обернувшись, парень обнаружил, что прямо позади него сидит Ки Хонг.
— Никогда бы не подумал, что буду настолько рад тебя видеть, — прохрипел Сангстер и бесцеремонно обнял азиата. Тот почти сразу отстранился.
— Разве Дилан не сказал тебе оставаться дома, пидор ты чертов? Ты ебаный самоубийца, — Ки отвесил светловолосому смачный подзатыльник, но сразу же снова его обнял.
Когда О’Брайена буквально волочили по полу, он не видел ничего вокруг. В голове снова и снова вспыхивала мысль о том, что Томас мог умереть, а брюнет был готов пожертвовать собой ради него. Парня толкнули к группе до смерти перепуганных людей, возле которых дежурило двое мужчин в масках. Дилан осмотрелся. Сангстер сидел метрах в десяти, рядом с Ки, и это немного обнадеживало: брюнет даже позволил себе облегченно выдохнуть, увидев, что с друзьями все в порядке, насколько это вообще было возможно в такой ситуации. Где-то на улице выли полицейские сирены, люди закричали, послышались выстрелы. В затхлом воздухе спортивного зала повис металлический запах крови и пороха. О’Брайен подтянул ноги к груди, обхватил колени руками и закрыл глаза, пытаясь убедить себя, что это все нереально. Он закрыл уши ладонями, лихорадочно соображая, как ему пробраться к друзьям.
В зале постепенно стемнело. Никто до сих пор не понимал, что происходит, никто не знал, что нужно террористам, сколько их тут еще продержат, что с ними будет дальше. Оглядев ребят, которые сжались в кучи, Томас увидел брюнета и вздохнул. Нельзя было сказать, что они далеко находились друг от друга, но незаметно оказаться рядом им не представлялось возможным. Надо было думать. Повторно оглядев зал, насколько это было возможно, Сангстер заметил, что некоторые ребята не спят и перешептываются, на что люди в масках никак не реагируют. Это уже радовало. Светловолосый развернулся и толкнул в плечо Хонга, который даже умудрился заснуть.
— Просыпайся, — прошептал Томас, как можно тише, дабы не привлекать к себе внимание.
— Чувак, твою мать, — азиат сонно заморгал. — Какого черта тебе надо?
— Как я могу оказаться рядом с Диланом? — сейчас было все равно, насколько неоднозначно прозвучал вопрос.
— Ты про сейчас или вообще? Ну там замуж за него выйти…
— Именно сейчас. — Сангстер уставился на друга, сидящего, казалось бы, совсем недалеко, кусая свои губы. Черт, ему было просто необходимо сейчас быть рядом. Но вряд ли Дилану будет в радость обнимать труп.
— Плохая идея, — Хонг покачал головой. Он поднялся и сел рядом с Томасом, почти касаясь его плеча. — Зачем тебе сейчас к нему?
— Надо и все, Ки. Есть варианты?
— Боюсь, что никаких. Если ты не хочешь попасть к нему по частям, конечно. — Азиат помолчал. Он не был особо разговорчивым обычно, но раз уж поспать все равно не удалось… — Дилан выдержит. Это только кажется, что он сломался, на самом деле он сильнее. Был раньше, по крайней мере.
— Очень обнадеживающе… — блондин отвернулся от Хонга и снова принялся усиленно думать о том, как пробраться к О’Брайену.
Дилан всю ночь просидел, всматриваясь в темноту зала. Просто сидел, смотря прямо перед собой. Так как место, где он сидел, было довольно близко к окну, его лицо то и дело освещали мигалки спасательных машин. Красный, синий, желтый, и так по кругу. Уснуть было нереально, так что брюнет думал, думал, думал. Думал о том, сколько семей больше никогда не увидят своих детей. Думал о том, как ему повезло, что никого из его знакомых не задело. И все время, каждый раз, мысли неизменно возвращались к Томасу. О’Брайен не решался смотреть на блондина. Он боялся увидеть бледное, окровавленное тело. Оставалось только ждать и вслушиваться в тихие звуки. Где-то тихо шептались люди: худой парень успокаивал светловолосую девушку, учителя обсуждали между собой произошедшее. Кто-то плакал. На улице слышались громкие голоса, видимо, террористы вели переговоры с полицией.
Уже под утро, когда первые лучи солнца осветили зал, брюнет провалился в тревожный сон. Аккуратная дымящаяся дыра в груди. Слипшиеся от крови светлые волосы. Стеклянный взгляд ореховых глаз. Холодные ладони. И везде кровь, кровь, кровь: толчками вытекает из раны, пропитывает толстовку, пузырится на губах. О’Брайен, тихо вскрикнув, проснулся.
В дальнем конце зала, у двери, толпились несколько человек, как будто ожидая чего-то. Сидящий рядом парень, бросив на Дилана сочувствующий взгляд, пояснил, что людей группами отпускают в туалет, сопровождая до самых кабинок. Тех, кто пытается дергаться, расстреливают сразу же. Темноволосый нахмурился, обдумывая всевозможные варианты побега. Смотреть в сторону Томаса он все еще не решался.
Сангстер проводил взглядом еще одну группу. Он давно проснулся и последние несколько минут с каким-то болезненным любопытством наблюдал за действиями террористов. Томас наконец оторвался от разглядывания захлопнувшейся двери, развернулся и увидел, наконец, проснувшегося брюнета. Засмотревшись на него, светловолосый и не услышал, что кто-то к нему обратился. Только когда спину пронзила неприятная боль от того, что в нее ткнулось дуло автомата, Сангстер, пошатываясь, встал на ноги. Краем глаза блондин заметил, что О’Брайена также подняли и погнали к выходу.
Уже в коридоре, когда Дилан оказался достаточно близко, Томас протянул руку к брюнету и переплел их пальцы, смотря прямо перед собой, как будто ничего не произошло. Темноволосый крепко сжал чужую руку в ответ и едва не упал от облегчения. Снова чувствовать прикосновения Сангстера было невероятно, как будто открылось второе дыхание. В ту секунду, когда им пришлось расцепить пальцы, О’Брайен пообещал себе, что обязательно окажется рядом с Томасом, когда они вернутся.
Около двери в туалет стояло трое мужчин в масках. Тот, который стоял ближе всего, открыл дверь, без слов приказывая следующим людям заходить. Перед Диланом была ещё одна пара, и… Он узнал их. Кая и ее парень. Тушь девушки была размазана, так же как и помада, волосы растрепаны, а синяки под глазами говорили о бессонной ночи на жёстком полу физкультурного зала.
