Обратим внимание на такой момент творения человека в шестой день: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни» (Быт. 2:7). В Библии ничего не говорится о том, что при творении рыб, птиц и животных Творец «вдувал» в них Свое дыхание. Человек отличается от других живых существ чем-то принципиальным. Может быть, секрет этого принципиального отличия и скрывается в словах «вдунул в лице его дыхание жизни»? Наш философ В. Н. Тростников полагает: то таинственное, что Бог вдунул в человека, было даром слова. Воспроизведу фрагмент рассуждения Виктора Николаевича: «Уникальной характеристикой человека является его богоподобие, несвойственное животным, т. е. подобие Троице. В животных есть что-то от Отца, ибо в них возникают целостные идеи или побуждения (например, у рыбы возникает идея съесть червяка) и что-то от Духа, ибо они способны перевести эти идеи на язык поступков (рыба, пожелавшая съесть червяка, бросается на него и заглатывает). Но в них начисто отсутствует подобие Сыну, и именно поэтому они называются бессловесными тварями. Вот где пропасть: мы причастны Богу Слову, а они – нет. Дар слова – это и было то таинственное, что вдунул Господь в человека во второй половине шестого дня творения»[19].

Бог вскоре после того, как создал человека, дал ему «домашнее задание» для развития способностей. Он предоставил Адаму возможность самому назвать часть творений Бога: «Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел их к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей. И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым…» (Быт. 2:19–20).

Кстати, в Книге Бытие и других книгах Священного Писания присутствует одна важная мысль: тот, кто дает вещи (предмету, явлению) название, имя, тот над этой вещью (предметом, явлением) и властвует. Бог дал имя первому человеку, Адаму. Поэтому Бог властвует над человеком. Бог, творя вселенную и Землю, называл объекты Своего творения. Например: «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» (Быт. 1:3). И что удивительно: после этого Бог дополнительно совершает акт, который можно назвать «именованием объекта творения»: «И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью» (Быт. 1:4–5). Бог дал человеку полномочия именовать животных, и одновременно Он дал человеку власть над ними: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, [и над зверями,] и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле» (Быт. 1:26). Эти слова Бог произнес еще до того момента, когда произошел акт творения человека. А после совершения этого акта творения Бог еще раз подтвердил, что наделяет человека властью над земной природой: «И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими [и над зверями,] и над птицами небесными, [и над всяким скотом, и над всею землею,] и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (Быт. 1:28).

Похожее объяснение происхождения языка и слов мы находим и в других религиях. Согласно индийским Ведам, главный бог дал имена другим богам, а имена вещам дали святые мудрецы при помощи главного бога. Согласно Корану, Адам был сотворен Аллахом из праха и «звучащей глины». Вдохнув в Адама жизнь, Аллах «научил его именам всех вещей и этим возвысил его над ангелами» (2:29).

Вернемся к христианскому пониманию единства языка. Еще в допотопные времена в человечестве начались разделения. Основное разделение произошло после убийства Авеля его братом Каином – на потомков Каина (до Ламеха и его детей) и потомков Сифа (до праведного Ноя и его детей). После Великого потопа три сына праведного Ноя также стали жить автономно друг от друга, образовав три ветви (расы) человечества – Сима, Иафета и Хама.

Несмотря на эти разделения, по свидетельству Библии, «на всей земле был один язык и одно наречие» (Быт. 11:1). Сегодня даже некоторые православные авторы, идя навстречу ученой публике, пытаются утверждать: мол, мы не знаем, был ли тогда один язык или их было несколько (или даже много). Мол, в любом случае у всех людей был общий язык для взаимного общения, что-то наподобие английского языка сегодня. Вот, например, известный библеист Андрей Десницкий в статье «Вавилонская башня и вопросы языкознания» пишет: «…нигде в 11-й главе не сказано, что этот общий язык был единственным. Очень может быть, что разные племена уже говорили на своих диалектах, просто у них был некий язык межнационального общения, мы тут ничего не знаем наверняка»[20]. Но приведенная выше цитата из Библии не дает оснований для такой «гипотезы». Более того, мысль о существовании одного языка в Книге Бытие повторяется чуть ниже: «И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык» (Быт. 11:6).

Мы хорошо помним, что в послепотопные времена царь Нимрод начал строить в долине Сеннаар город Вавилон, а в нем – «башню до небес». Это описано в главе 11 Бытия. Это была «стройка века», на которую Нимрод созвал людей со всех уголков тогдашней ойкумены. Этот проект был вызовом Богу: «И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя…» (Быт. 11:4).

Бог разметал стройку, разрушил башню. Но нас в этой истории интересует вопрос языка. Задумав прервать стройку, Бог сказал: «сойдем же и смешаем там язык их» (Быт. 11:7). Так Он и сделал: «И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город [и башню]. Посему дано ему имя: Вавилон, ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле» (Быт. 11:8–9). Если принять в расчет, что в потомстве сыновей Ноя в главе 10 Книги Бытия упоминаются семьдесят семей, то это «рассеяние», предположительно, началось с семидесяти исходных групп, положивших начало разным народам и языкам.

В «Толковой Библии» профессора А. П. Лопухина читаем объяснение причин исчезновения единого (одного) языка в Вавилоне: «…Единый язык – этот величайший дар… – был обращен людьми в зло, на содействие к развитию бурных и низших инстинктов их природы… Видя, что человечество твердо стало на этот гибельный путь нечестия и не обнаруживает намерения сойти с него и раскаяться, милосердый Господь и решил Сам, чрезвычайным действием Своего всемогущества, свести с него людей и тем самым спасти их от полной нравственной гибели. Бог… заставил говорить на разных языках и тем самым уничтожил средство взаимного обмена мыслей»[21].

Обратим внимание на то, что «язык» как совокупность слов, соединенных грамматикой и другими правилами, и народ, как совокупность людей, имеющих общую культуру, общие представления о мире, общие ценности, также называется по-церковнославянски «языком». Ф. М. Достоевский отмечал: «Язык – народ, в нашем языке это синонимы, и какая в этом богатая глубокая мысль!» Некоторые языковеды, стоящие на позициях языкового эволюционизма, считают, что сначала, мол, складывается словесный язык, а уже на его базе появляется народ. Но с точки зрения христианства, полагающего, что словесный язык – одномоментный дар Бога, – все наоборот. Вторую точку зрения (которой придерживается и автор) формулирует философ и языковед Георгий Емельяненко: «Язык несравнимо сильнее и умнее самого человека, потому как вначале Творец создает язык как идеальный образ будущего народа. Вначале есть лишь не созревший и бушующий этнос, который может только с помощью богоданного языка (чрез благочестивых праотцев) объединиться и стать национальным образованием, народом как соборной личностью и уникальной культурой на земле. Вначале язык, потом – народ»[22] (курсив мой – В. К.).