– К открытию чтобы там были, к девяти, – Костя скинул очередной вызов, – и сразу обратно. Я бы сам съездил, но у меня две встречи завтра с утра, по сделке. Помнишь, я тебе говорил, – он понизил голос, – скоро большие федеральные деньги в район придут, надо помочь их освоить. Через пару дней все решится.
Ткнулся в экран мобильника, потом исподлобья глянул на Дениса и проговорил вполголоса:
– Проследи, чтобы без эксцессов. И аргумент с собой возьми, как полагается, чисто на всякий случай.
Аргументы «на всякий случай» хранились у них в оружейке, по всем правилам оборудованной, зарегистрированной и учтенной в компетентных органах, как того требует закон.
– Сделаю, – Денис уже прикидывал завтрашний день. Выехать пораньше, прихватив тощего, вечно недовольного жизнью, погодой и всем на свете Андрюху, управляющего Костиным монстром – строительным холдингом из одиннадцати предприятий. Отвезти его куда следует, подождать и в лучшем виде доставить обратно – дел на полдня, не меньше. Даже если пробок не будет, на Гоголевском их не ждут: сегодня воскресенье, стало быть, придется завтра ждать, пока заказ соберут, а это время. Впрочем, всегда собирали, даже за час до закрытия, и такое бывало. Значит, и завтра с пустыми руками не отпустят.
– Сейчас домой езжай, – распорядился Грачев, – отдохни, подготовься. Пашку я тоже отпустил, а то он неважно выглядит. Завтра позвони, как поедете. А Иру, если она захочет, к нам завези, мы в ресторан сейчас. На такси потом доберется, я прослежу.
И вышел под снег, побрел к своему «инфинити», на ходу глядя на экран мобильника. Сказал что-то водиле микроавтобуса, тот плавно взял с места и покатил в сторону остатков бетонного забора. И едва пропал с глаз долой, как из снежной мути показалась плоская черная морда «форда». Денис кинулся наперерез, Пашка остановился, опустил стекло.
– Я домой…
– Знаю, – оборвал его Денис, – ты как, нормально?
Нормально, выглядел Пашка уже почти как обычно, только бледноват и руки чуть сильнее, чем надо, сжимают руль. И взгляд прежний, и красная «сеточка» на белках пропала, и улыбка полна ехидства. Вымученного, что заметно, но все не так, как полчаса назад.
– Не волнуйся, командир, завтра к девяти буду, не опоздаю.
Раздался короткий басовитый гудок, и Пашка торопливо отъехал вбок, пропуская Грачева. «Инфинити» баржой проследовал мимо развалин и обломанной елки, покачиваясь, выбрался на дорогу. Денис махнул Пашке, тот выждал немного и поехал следом. Денис уселся в «ровер», завел двигатель.
– Костя тебя в ресторан приглашает.
Ира оторвалась от зеркальца и уставилась на Дениса. Тот развернулся, выровнял машину в колеях и поехал к выезду с заводской территории. «Инфинити» и «форд» пропали из виду, снег усилился, в стекло будто кто-то снежки кидал, и те разлетались крупными ошметками.
– В таком виде? – Ира оглядела свои джинсы и простой черный свитер. – Смешно.
– Там все такие, – «дворники» скрежетали по стеклу, стирая снег, – и он в том числе. Поедешь?
– А ты? – Ира бросила косметичку в сумку.
– Завтра вставать рано, дела.
«Ровер» выбрался на плиты бетонки и покатил по свежим, еще почти не заметенным снегом следам: то ли Пашкиным, то ли грачевского «сарая», как он сам называл свое транспортное средство последней модели. В их городе этакое чудо техники имелось в единственном экземпляре и Костя не упускал случая покрасоваться на родных улицах, по коим на велике еще рассекал, аж с трехколесного начиная. Как и Денис, он Костю по школе помнил, но смутно, тот старше был на пять лет, потом пропал надолго, потом Денис уехал, а потом оба вернулись. И вот свела судьба: один монстром строительным рулит, а второй его безопасность обеспечивает, уж третий год пошел, и обе стороны друг другом довольны (тьфу-тьфу, чтобы не сглазить).
– И я тогда домой. – Ира пересела Денису за спину, обняла его за плечи. – Костю твоего я и так поздравила, шариком в глаз…
– Ты? – Денис обернулся. Он, и правда, не заметил в суматохе гонки за флагом противника, кто вырубил с одного выстрела их обожаемое руководство, так увлекся, что обо всем забыл.
Ира легонько щелкнула его по носу и усмехнулась.
– Только не говори, он обидится, – фыркнула девушка.
– Не знаю, не знаю, – протянул Денис, – если будешь плохо себя вести, то пожалуюсь.
– От тебя зависит, – на ухо ему прошептала Ира.
«Ровер» выбрался с бетонки на заснеженную трассу, и погнал к городу, набирая скорость. С обеих сторон потянулся редкий березняк с темной стеной елей за ним, мелькнули развалины кирпичной будки. Проскочили поворот и развилку: обе дороги вели в город, но та, что справа вела к вечно закрытому переезду, другая – через промзону – выводила почти в самый центр. Денис повернул налево, выехал к разделительной полосе, стрелка спидометра поползла к цифре «200».
– Тут камеры кругом, – Ира смотрела в окно, но руки не убирала.
– У нас премия скоро.
Денис обогнал белую, заляпанную грязью по самую крышу «тойоту». «Ровер» мотнуло на полосе, Ира ойкнула, Денис быстро выровнял машину. Водитель грязной «японки» недовольно просигналил, фура на встречке мигнула фарами.
– Так ты всю премию ментам отдашь. – Денис не видел лица девушки, но по голосу чувствовал, как та улыбается. Хотел еще поднажать, но не рискнул: снег быстро таял, превращаясь в мокрую кашу, да и скорость потока стала снижаться. В снежной мути показались красные огни габариток, Денис тихонько ругнулся и перестроился в правый ряд за «газелью».
– Ну не всю, – он приподнялся на сиденье, и ничего не увидел за ржавым корытом, что ползло впереди, потом высунулся в окно, но с тем же успехом. Поток тормозил, а снег вдруг усилился, и в мутной пелене виднелись сине-красные ленивые всполохи.
– Не всю, – гася злость на нежданную преграду, – повторил Денис, – а что такое?
Ира откинулась на спинку сиденья, отвернулась, поправила волосы. Денис прикусил язык: разговор предстоял не из приятных. Помолчали минуту, две, машины намертво встали в пробке, по разделительной проехала машина ДПС и потерялась в снегу. Ира так и смотрела в окно, Денис включил печку, и по остывшему салону дунуло тепло.
– Подожди немного, – глядя на ржавый бампер «газели», сказал он, – сейчас пока не получится. Я помню, что обещал, – Денис глянул в зеркало заднего вида, на гладко причесанную, волосок к волоску, темную макушку, – сделаю, только позже.
Поток неспешно тронулся вперед, потихоньку доехали до Шараповки, старого района на выезде из города. Вдоль дороги показались старые, больше похожие на бараки двухэтажные дома. Их зачем-то выкрасили в веселые цвета: розовый, желтый, нежно-зеленый, и халупы диковато смотрелись меж темных кривых тополей и лип, уже облетевших на зиму. По обочине ковыляли две бабки, они то и дело оглядывались и переговаривались между собой. Выбрались на проезжую часть перед носом «ровера» и побрели на ту сторону, волоча за собой коляски.
– Сколько ждать? – негромко спросила Ира. – еще год, два? В этом деле каждый месяц на счету. Денис, я не могу так, мне придется уехать, здесь у меня ничего не получится.
Про отъезд речь зашла впервые, Денис сжал руль так, что пальцы побелели. Думал, что передумала она, но чуда не произошло. Ира профессионально занималась танцами и успешно, надо сказать, на конкурсы ездила, на отборы. И в конце лета ей пришло приглашение в школу если не всемирно, то в Европе хорошо известную. Учиться предстояло три года, а по окончании на выпускниц стояла очередь: без до неприличия хорошо оплачиваемой работы не оставалась ни одна из девушек. Загвоздка была в одном: школа была итальянской, и обучение стоило, мягко говоря, немало, и Денис себе позволить этого пока не мог. Только-только квартиру купил без ипотеки, и денег осталось в обрез.
– Нафиг тебе этот Мулен-руж, – пробормотал он, – одни понты.
– У меня для них роста не хватает, – мигом откликнулась Ира, – и акробатика слабовата. Да и не нужен он мне, я бы вернулась после учебы и сама могла тут учить других, у кого способности, задатки и желание есть. Я же не собираюсь там оставаться! Но время-то идет, мне практика нужна на другом уровне, понимаешь?
