— Но почему? — Регулус глубоко хмурится, готовый ее умолять.
— Я жду ребёнка, — признается Нарцисса, и лицо Регулуса вытягивается. — Я не смогу взять на себя такую ответственность, скоро у меня её будет и без того предостаточно.
— Я рад за тебя, Цисси... — говорит Регулус, хотя по его лицу видно, что мысли его сосредоточены совсем на другом. — Люциус знает?
— Разумеется. И не думаю, что он будет в восторге, если я возьмусь за покровительство полукровок.
Драко и Гермиона смотрят на Нарциссу, уже догадавшись, о чем просит её Регулус. И, беря в расчёт настоящее, ему все же удастся её уговорить.
— Почему бы тебе не попросить Сириуса? — предлагает она, заметив на лице любимого кузена разочарование.
— Он терпеть меня не может, ты же знаешь, — потерев переносицу, устало бормочет себе под нос Регулус. — И я очень сомневаюсь, что из этого верзилы выйдет хороший крестный, — с вымученной ухмылкой добавляет он.
— Ну да, — понуро соглашается Нарцисса, как тут её лицо озаряется: — А что насчёт Андромеды?
— Мы с ней тоже остались не в лучших отношениях, я очень нагрубил ей, когда она бросила все ради того магла. — Регулус безрадостно усмехается. — Уверен, она бы посмеялась мне в лицо, если бы узнала, что я сам тайно помолвлен с маглорожденной... И пока ты, не дай Мерлин, не предложила Беллу, я говорю тебе сразу... — Пристально посмотрев на самую близкую из своих кузин, Регулус сообщает ей: — Из всех наших у меня есть только ты, Цисси. Только тебе я могу доверять.
Растроганная таким признанием, Нарцисса с минуту размышляет, опустив ладонь на свой пока еще плоский живот, и оглашает свой вердикт:
— Ну, хорошо, Регулус, так и быть... Я дам обет оберегать твоих детей и хранить тайну их рождения.
Драко думает, что весьма необычно видеть свою молодую мать перед собой как наяву, да ещё и вынашивающую тебя же, но вот, воспоминания в очередной раз сменяются и теперь он видит ещё более необычную картину. Сквозь черную завесу рассеивающегося тумана они с Гермионой сперва слышат детский плач. Потом перед ними предстаёт уже округлившаяся Нарцисса, явно на восьмом или девятом месяце беременности. В белом винтажном платье до пола склонившись над кроваткой близняшек, женщина пытается их успокоить, напевая колыбельную. Её на тот момент длинные, чисто платиновые волосы собраны в женственную причёску на затылке с парой выбившихся прядей.
Несколько поразившись, Драко отрывает взгляд от живота своей молодой матери, в котором на тот момент находился совсем ещё крошечный он, и вместе с Гермионой осматривает остальные детали воспоминания.
Горе. Первое впечатление при виде Джозиан Робер, закутавшейся в плед на королевских размеров кровати. Сверкающие глаза влюблённой девушки из предыдущих воспоминаний больше не сияют. Они поблекли и ничего не выражают. Словно внутри неё что-то безвозвратно сломалось. Часть души и сердца, что она разделяла с Регулусом, погибли вместе с ним. От них остались лишь осколки, сокрытые функционирующей оболочкой человеческого тела. Её безжизненный взгляд направлен в никуда. И даже плач её детей не в силах ее оживить.
Нарцисса, оставив кроватку близнецов, пытается достучаться до неё: просит, чтобы Джозиан попробовала покормить малышей из бутылочки, но она не реагирует. Тогда Нарцисса по очереди достаёт полугодовалых детей и укладывает их рядом с матерью.
— Джози... уже полгода прошло с того, как его нет, а ты никак не приходишь в себя... — Нарцисса с грустью отводит взгляд на близнецов, умиляясь, как они находят друг друга серыми глазками и тянуться ручками, силясь прижаться к друг другу. — У тебя такие замечательные малыши... — Подтолкнув их ближе, Нарцисса садится на край кровати и продолжает разговаривать с пребывающий в глубокой депрессии Джозиан. — Ты должна жить ради них. Они так нуждаются в тебе. Если они врозь, то постоянно плачут, ведь им нужно тепло... — Близнецы затихают, посасывая пальцы рук друг друга и сплетаясь ножками и ручками. — ...Повезло, что их у тебя двое, так они могут возмещать друг другу недостающую им любовь.
После минуты ожиданий хоть каких-то изменений в состоянии своей снохи, Нарцисса огорчается и серьёзно заговаривает:
— Я больше не смогу приходить, Джози... Люциус недоволен, что я так часто отлучаюсь, будучи на девятом месяце беременности... Темный Лорд набирает силу, переаттестация волшебников по статусу крови уже началась... Так что вам с близнецами лучше пожить у твоей матери во Франции.
Джозиан моргает, глубоко вдыхая.
— Как только родится Драко... Так я назову своего сына, в честь созвездия Дракона, по традиции Блэков, — поясняет Нарцисса, накрыв свой круглый живот рукой. На её кисти на свету переливаются драгоценности, в числе которых особенно выделяется бриллиант на фамильном обручальном кольце Малфоев. — Я реже смогу навещать вас... — Погладив подругу по плечу, Нарцисса утешительно добавляет: — Но я уверена, у меня получится убедить Люциуса, чтобы мы с Драко пожили какое-то время в моем поместье в Париже, хотя бы пока война не закончится. За это время ты должна оклематься, Джози, — напутственно говорит она. — Я буду помогать. Я дала Регулусу обет заботиться о вас... Но твоим детям нужна мать. И, если ты не придёшь в себя, твои дети будут несчастны, лишившись не только отца, но и матери...
Чёрные сгустки дыма завешивают выражение полной опустошенности и обречённости на лице девятнадцатилетней Джозиан Робер. Ее глаза, застланные пеленой слез, ещё мгновение видятся Гермионе, когда она ощущает, как омут выталкивает их с Драко наружу. И они, пошатнувшись, приземляются на полу в кабинете нынешней взрослой Джозиан Робер.
Саундтрек: Саундтрек: Lana Del Rey – Dark Paradise
Все мои друзья говорят, что я должна двигаться дальше.
Я одна посреди океана.
Любовь к тебе вечна,
Это я могу сказать с точностью.
Без тебя я не могу сдвинуться с мёртвой точки,
Таковой была наша игра.
И нет спасения от воспоминаний.
Твое лицо, словно мелодия,
Не покинет мои мысли.
Твоя душа преследует меня и повторяет мне,
Что все хорошо,
А мне хотелось бы умереть...
Каждый раз, как я закрываю глаза,
Будто наступает темный рай,
Никто на свете не сравнится с тобой.
И я боюсь, что ты не станешь ждать меня
Там, где уже иная сторона.
Все мои друзья спрашивают,
Как я все ещё держусь?
Я твержу им, что настоящая любовь не погибает.
Ах, вот почему я здесь.
В ночи лишь увидеть лик твой могла.
Но, кроме как во снах, нет со мною тебя.
И я не хочу просыпаться сегодня.
Мне не становится легче,
Я вижу тебя в своих снах,
Все торопят меня,
Но я чувствую твои прикосновения.
От этого не освободиться,
Я чувствую тебя в своих снах,
Ты говоришь мне, что все в порядке.
Но лучше бы я была мертва.
— Lana Del Rey «Dark Paradise»
Некоторое время Драко и Гермиона собираются с мыслями после всего увиденного. Джозиан стоит к ним спиной и смотрит в окно. Она не особо изменилась. Стала старше, но оставалась такой же красивой, как и в воспоминаниях. Но все же взгляд ее изменился. Из сломленного, он стал черствым, порой даже суровым. Но все же на глубине что-то ещё оставалось. Гермиона всегда могла различить эти проблески мимолётного тепла.
— Что было дальше? — первым решается заговорить Драко. Как бы трагично и печально все это ни было, он не забывал тот факт, что эти дети из воспоминаний теперь их враги.
— Через год Гарри Поттер закончил первую магическую войну, — натянутым голосом начинает Джозиан. — Все думали, что Волан-де-морт повержен. И я решилась вернуться из Франции в Англию. Одна. По той причине, что... — Джозиан на секунду замолкает и, разворачиваясь к ним лицом, не без труда признается: — ... По той причине, что я видеть своих детей не могла... Я не могла смотреть им в глаза и не видеть в них Регулуса... Не знаю почему, но во мне не взыграли материнские чувства, я... я была так сломлена, что не способна была их любить... Тьма была вокруг и внутри меня, я чувствовала себя мертвой изнутри... — Гермиона видит, что Джозиан сложно говорить, и она едва сдерживает слезы. — А их глаза... и в особенности мой сын — напоминали мне его, напоминали о его потери, — продолжает мадам Робер, сглотнув и поджав губы. — Я понимала, что не способна дать им то, чего они заслуживают, и избегала их. Я оставила их во Франции со своей матерью и не часто навещала... Я прятала их в страхе, что однажды Волан-де-морт вернётся и захочет мстить за попытку Регулуса его уничтожить. Ведь Нарцисса рассказывала мне, что Люциус глубоко убеждён в том, что он далеко не повержен и ещё вернётся... — Прерываясь, измотанная болезненными воспоминаниями прошлого, Джозиан прислоняется о край стола. — Регулус просто исчез, оставив прощальную записку, в которой говорилось, что он собирается выступить против Тёмного Лорда и, если в скором времени не вернётся, значит... мёртв. Кикимер даже мне не выдал его намерения. И мы с Нарциссой были в неведении при каких обстоятельствах он погиб до тех самых пор, пока вы после войны не рассказали о крестражах и роли Регулуса в борьбе с ними.
