– Ты же сказала, что он уехал! – ворчливо воскликнул Серега.

– Пошел вон, осеменитель-самоучка! – Шакиров вернулся на диван, наполнил опустевшую рюмку и исподлобья взглянул на жену. – Думаю тебе тоже пора собирать вещички… Не стану препятствовать вашему счастью.

– Ты как меня назвал?! – вмешался Серега, вразвалочку направляясь к Олегу. – Думаешь, что если я твою сучку трахал, мы с тобой родственниками стали?!

Шакиров молниеносным движением выплеснул коньяк в лицо Сереги и не удержался от смеха, наблюдая за тем, как тот комично отфыркивается.

– Я… Да я… Бифштекс из тебя сделаю!

Серега прыгнул к столу и схватил нож с наборной ручкой, которым Олег недавно нарезал лимон. В следующую секунду лезвие мелькнуло в опасной близости от лица Шакирова и ему осталось только неуклюже перевалиться через спинку дивана.

Олег никак не ожидал потасовки и был по натуре пацифистом, но теперь ему приходилось спасать свою жизнь. Он успел вскочить на ноги за секунду до того, как Серега перепрыгнул через диван, сбив по пути бутылку «Аиста». Удача продолжала сопутствовать Сергею: пытаясь уклониться от нового выпада, Шакиров зацепил ножку журнального столики и грохнулся на пол.

– Ну, паскуда, что теперь скажешь?! – прошипел Серега, пытаясь, как гладиатор, поставить босую ногу на грудь поверженного противника.

Времени отвечать на вопрос у Шакирова не было. Он согнул ногу в колене и, распрямив ее, впечатал носок ботинка в запястье Сереги. Тот взвыл от боли и выронил оружие. Олег воспользовался коротким замешательством соперника и пополз к ножу. Серега пытался ему помешать, вцепился обеими руками в лодыжку, но Шакиров вырвал ногу и добрался-таки до ножа. Он сел, твердо уверенный в том, что, оставшись без оружия, десантник немного поостынет.

– А теперь, паскуда что скажешь ты?

Насмешливый тон Олега произвел на Сергея такой же эффект, как красная тряпка на быка. Вены на лбу вздулись, губы свела судорога ярости.

– Голыми руками на куски порву!

держал нож перед собой, но новой атаки никак не ожидал. Серега ринулся на него, протягивая руки к горлу и, по всей видимости, собирался сдержать свою угрозу. Порвать Олега на куски голыми рукам помешала бутылка коньяка, валявшаяся на полу. Нога атакующего скользнула по ней. Серега попытался восстановить равновесие и замахал руками, в тщетной надежде отыскать опору. В итоге, вместо того, чтобы рухнуть на спину, он упал вперед, прямо на а. В лицо Олега ударил фонтан горячей крови. Откуда-то из-за завесы багрового тумана он услышал пронзительный вопль жены и начал выползать из-под удивительно тяжелого тела Сергея. Когда наконец-то додумался протереть глаза, то увидел заключительный акт драмы. Дружок Любаши дергался в агонии, пытаясь зажать руками глубокую рану на шее. Его тело напряглось как струна, выгнулось и обмякло. Держась за стену, Олег поднялся, обернулся к жене.

– Он… Я не…

– Убийца, – тихо прошептала Люба и, бледнея на глазах, медленно осела на пол.

Вместо того чтобы привести жену в чувство Шакиров поднял злополучную бутылку, в которой чудом осталось немного коньяка, сделал несколько жадных глотков и пошел к телефону. Пробил час отдаться в руки правосудия. Рука сдавила телефонную трубку с такой силой, что та едва не треснула. Ну, уж нет! Шакиров отшвырнул аппарат и тот, ударившись о стену, разлетелся на полсотни пластмассовых брызг. Олег переступил через два неподвижных тела и прошел в ванную. Стоя под горячим струями душа, быстро составил план, реализовав который сможет начать новую жизнь. Спрятаться. Дождаться темноты и выйти на трассу. Денег на первое время хватит, а работу он себе найдет. Со временем дела обстояли хуже. Тем не менее, Олег старательно намылил голову и, перед тем как покинуть ванную, не забыл с помощью лосьона освежить кожу, еще хранившую память о крови Сереги. Когда застегивал «молнию» куртки услышал тихий стон. Любашка медленно, но верно приходила в сознание. Для того чтобы очнуться рядом с трупом и бежать к параллельному телефону на стене коридора. Грустно улыбнувшись, Шакиров распахнул створку платяного шкафа и снял с вешалки один из своих галстуков. Итальянский. Подаренный женой на годовщину свадьбы. Совесть Олега была чиста, как свежевыпавший снег. Любашка вполне заслуживала того, что он собирался с нею сделать. Когда переворачивал супругу на живот, она попыталась вырваться.

– Что ты делаешь?

– Разве непонятно? Связываю тебе руки. Мне самое время откланяться и очень не хочется, чтобы с твоей подачи по моим пятам ринулась орава наших доблестных милиционеров.

– Убийца! – Люба попыталась укусить мужа. – Тебя все равно найдут!

– Во-первых, никакой я не убийца, – Шакиров влепил жене пощечину, и та захныкала скорее от бессилия, чем от боли. – Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет. Твой Ромео схватился за нож и сам на него напоролся. Разве нет?

– Нет! Я дам другие показания и избавлюсь от тебя раз и навсегда. Врубился?

– Поэтому я тебя и связываю, – Олег старательно затянул узел и встал. – А насчет избавиться… Избавилась еще тогда, когда в первый раз легла в нашу постель со своим Тарзаном. Счастливо оставаться!

Свернув в безлюдный переулок, Шакиров ускорил шаг. В ноябре темнеет рано, но в данный момент до спасительных сумерек оставалось никак не меньше двух часов. Скоро его начнут искать. Лучшего места для беглеца, чем возвышающийся над рекой старинный замок придумать было нельзя. Впрочем, громкое название «замок» вряд ли подходило груде развалин на горе.

Сейчас, пробираясь между куч битого кирпича, с опаской поглядывая на свисающие с потолка балки перекрытия, Олег мог воочию оценить масштабы разрушений.

Вдоволь налюбовавшись руинами, он выбрал себе местечко посуше, устроился на обломке доски и задумался над своим бедственным положением. Звуки проезжавших по дороге автомобилей, стук дождевых капель по жестяной крыше, мягкий полумрак создавали иллюзию покоя и позволяли надеяться на то, что из передряги удастся выбраться. Неожиданно Олег услышал еще один звук, который не смог сразу распознать. Мерное гудение, похожее на урчание сытого кота. Оно доносилось снизу. Шакиров нагнулся и провел по полу пальцами. Олег понял: где-то под замком работал электродвигатель.

Неужели он наткнулся на некий подпольный цех? Иначе чем объяснить то, что в заброшенном замке гудит электрический двигатель? Пока Шакиров размышлял над этим, электродвигатель выключился.

Олег подошел к окну и посмотрел вниз, на поле, прорезанное серебристой лентой реки.. Новым объектом, заинтересовавшим Шакирова, стал особняк у подножия горы. Сверху был виден широкий двор, большой соединенный с домом гараж. Тот, кто построил дом, как видно сильно старались обезопасить себя не только от любопытных взглядов, но и от вторжений. Огороженный высокой стеной, особняк будто бы противопоставлял себя городу и его жителям. Это была самая настоящая крепость. А еще Шакиров понял, что дом внушает ему… Почтение? Нет, скорее страх.

– Кто я? Что я? Только лишь мечтатель, синь очей утративший во мгле, – хриплый голос за стеной звучал нарочито противно. – Эту жизнь прожил я только кстати, как и все другие на земле…

Иван Кароль попытался оторвать голову от подушки, но она оказалась настолько тяжелой, что приподнялась меньше чем на сантиметр.

– Бо… Борис, чтоб тебе сдохнуть! Заткнись!

– И тебя целую по привычке, – Борис Чуркин сунул в комнату свою помятую, но тщательно выбритую круглую рожу. – Потому, что многих целовал. Чего тебе, Ванюша?

– Сказал же: заткнись!

– И, как будто зажигая спички! – Чуркин специально поднял голос и последней строкой четверостишия буквально оглушил Кароля. – Говорю любовные слова! Чем тебе не нравится мое пение, милый?

– Голова раскалывается. Есть похмелиться?

– А то, как же! – Борис исчез и спустя несколько секунд торжественно внес в комнату, наполненную до половины стограммовую рюмку. – Кто ж о тебе позаботится, как не я? Выпей, Ваня, сразу полегчает! Может огурчика малосольного сообразить?