Теперь же оставалось дождаться пятницы, когда, наконец, начнутся их занятия. А пока не пришел этот день, Гарри наслаждался одиночеством в пустой аудитории и никак не мог взять в толк, отчего же ничем не примечательная комната называлась Тайным Сердцем Дома. Это же волшебный замок! Неужели одно из самых потаённых его мест оказалось самой обыкновенной пыльной комнатой?

Соскочив со стола на пол, Поттер неторопливо прошелся вдоль стен, надеясь заметить ещё одну руну с ключом или какой-нибудь рычаг, открывающий… что-то очень важное и таинственное. Увы, ничего подобного найти ему не удалось и, потеряв интерес к бесцельному блужданию по периметру комнаты, Гарри рухнул на сложенные в зоне отдыха подушки, прикрыв глаза.

— И кто был шестым стражем? — пробормотал он. — Четыре главы орденов: Кольца Змея, Крылья Ворона, Пасть Льва и, — он насмешливо фыркнул, — Нора Барсука. Неужели это и правда был почетный титул? Ну ладно, — Гарри сделал глубокий вдох. — Пятый страж — король. А шестой? Что было раньше там, где располагается ванна для старост? — он медленно выдохнул, теряясь в догадках.

Герб Хогвартса там был выложен из мозаики на одной из стен, там же располагалась дверь в тоннель, который, в отличие от остальных, был куда просторнее. Но если мозаика была на этой стене ещё со времен Салазара, то выходит, что сама комната мало изменилась с тех пор. Ну и кто же тогда обитал в ванной? Какой-то призрак? Магическое существо? Очень любопытно.

Гарри поудобнее устроился на шелковых подушках и прикрыл глаза. Умиротворяющая тишина навевала на него сон, и он даже не заметил, как размышления его становятся всё более вялыми и расплывчатыми, а уже через несколько минут он крепко спал, так и не успев додумать последнюю мысль.

Ему снился умопомрачительный запах выпечки и залитая светом небольшая гостиная. Каждая деталь обстановки казалась такой знакомой и уютной, что Гарри хотелось остаться здесь навсегда, хотелось запомнить каждую мелочь, каждый уголок этой комнаты, каждую фотографию на стене. Он не знал, что это за место, но единственное слово, приходящее на ум, пока он блуждал взглядом по гостиной, было «дом». Он был дома. И всё здесь было наполнено теплом, любовью и солнечным светом, льющимся из больших окон с широкими подоконниками. Это было лучшее место в мире. Здесь было спокойно и безопасно. Здесь не было тревог и страхов, не было чувства одиночества и тоски. Взгляд Гарри остановился на нарядно украшенном рождественском дереве и горе разноцветных свертков под ним, за спиной слышалось потрескивание огня в камине, а из соседней комнаты, прилегающей к гостиной, слышалось негромкое пение. Гарри прислушивался к приятному женскому голосу, который казался неуловимо знакомым, как и комната, где он находился.

— Так и будешь гипнотизировать их взглядом?

Сбитый с толку, он медленно повернул голову, встречаясь взглядом с кареглазым мужчиной, чьи черты лица были так похожи на его собственные, что Гарри на мгновение показалось, будто он видит более взрослую версию самого себя. Заметив замешательство на лице сына, Джеймс Поттер насмешливо фыркнул.

— Не витай в облаках, Сохатик, — взъерошив волосы на голове Гарри, он весело ему подмигнул, — подарки сами себя не откроют.

Гарри почувствовал, как по губам у него расползается такая же шутливая усмешка, как та, что была на лице его отца.

— Я практикую заклинание по разворачиванию подарков! — заявил он, горделиво задрав нос. — А ты меня отвлекаешь.

— Гарри, дружочек, если тебе нужен список самых полезных в быту заклинаний, лучше спроси меня! — возмутился Джеймс. — Зачем тебе такая ненужная штука, как саморазворачивающиеся подарки?

— А почему бы и нет? — младший Поттер в деланом непонимании изогнул брови.

— А как же дух Рождества, Сохатик? — всплеснул руками отец. — Куда веселее разучить чары, подменяющие настоящую коробку с подарком на связку фейерверков!

— Которые забрызгивают всё вокруг разноцветными красками? — подхватил Гарри.

— А как же! И меняют цвет волос всех присутствующих на рыжий!

— Почему на рыжий?

— А ты представь, как будет вопить наследник Малфоев, когда поймет, что невольно разделят главную черту семьи Уизли, — рассмеялся Джеймс.

— Точно! — обрадовался Гарри. — Так и вижу, как хорька перекосит от ужаса!

— И черта с два он поймет, кто подложил ему такой сувенир под ёлочку, потому что…

— Гриффиндорцы не оставляют следов! — громко продекламировал Гарри одновременно с отцом.

— О, ради Мерлина, только не говори мне, что ты опять устроил рождественскую засаду в школе! — простонал за их спинами женский голос.

Продолжая широко ухмыляться, оба Поттера обернулись к красивой рыжеволосой женщине, которая как раз входила в гостиную, держа в руках поднос с кексами. Она одарила мужа и сына строгим взглядом, хотя от них не укрылась искра веселья в её изумрудных глазах.

— Ну что ты, мама! — делано возмутился Гарри. — Как я могу?

— Тебе напомнить, как ты распихал пикси по всем рождественским подаркам слизеринцев в прошлом году? — проворчала Лили, поставив поднос на кофейный столик и развернувшись к сыну. — Слышал бы ты кричалку от Северуса, которую мы с Джеймсом получили на следующий день!

— Я слышал кричалку от тебя, — проворчал Поттер. — Мне и этого хватило.

— Ты это заслужил, — нравоучительно сказала Лили.

— Это был не я, а Рон! — тут же воскликнул, защищаясь, Гарри.

— Ага, а чья была «блестящая» идея? — язвительно уточнила мать.

— Сириуса! — Гарри ухмыльнулся.

Лили со стоном закатила глаза.

— Я могла бы и догадаться, что во всём следует винить твоего безумного крестного.

— Ну брось, Лилс, — Джеймс взял с подноса пару кексов и уселся обратно на ковер рядом с сыном. — Смешно же получилось.

— Обхохочешься, — хмыкнула та, присев на диван. — К слову о безумцах: когда его ждать?

Ответ Джеймса прервал стук в дверь.

— Это Сириус! — Гарри радостно подскочил на ноги. — Я открою.

Он уже был на самом пороге, когда вдруг по комнате пронёсся порыв ветра, свет померк, и со всех сторон его окружила кромешная тьма. Гарри застыл на месте, не в силах пошевелиться, когда за его спиной раздался полный ужаса голос отца:

— Лили, хватай Гарри и беги! Беги! Быстрее! Я задержу его…

Яркая вспышка зеленого света на мгновение ослепила его. Гарри пытался обернуться, пытался пошевелиться, но не мог сдвинуться с места и лишь слушал, как позади рушится удивительная сказка его жизни. За спиной послышался кошмарный грохот и женский крик, который звучал так близко, словно всё происходило в паре шагов от него.

— Только не Гарри, пожалуйста, не надо!

— Отойди прочь, глупая девчонка… Прочь… — от этого ледяного голоса на лбу Гарри выступил холодный пот.

— Пожалуйста, только не Гарри… Убейте лучше меня, меня…

— Предупреждаю в последний раз…

— Пожалуйста, только не Гарри, пощадите… Только не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста, я сделаю все, что угодно…

— Отойди… Отойди, девчонка…

— Пожалуйста…

Он знал, что последует за этим. Знал. И ничего не мог сделать, чтобы предотвратить это. Гарри обреченно закрыл глаза и в это же мгновение увидел искаженное отчаянием лицо матери, увидел самого себя за ее спиной. Его годовалый двойник стоял, ухватившись за прутья кроватки, и с любопытством рассматривал того, чьими глазами за всей этой сценой наблюдал Гарри. Пальцы Волдеморта — его пальцы — чуть сильнее сжали волшебную палочку, мгновение, и она со свистом рассекла воздух, оборвав жизнь Лили Поттер.

Гарри закричал, и отчего-то вместо крика с его губ сорвался триумфальный смех, но прежде, чем Тёмный Лорд перевел взгляд на ребенка в колыбели, Гарри вновь окутала темнота и видение исчезло. Боясь вздохнуть или пошевелиться, он прислушивался к стихшему дому. Его душили безмолвные слёзы и скорбь. Он остался один. Совсем один в этом доме. В этом мире. Беспомощный, жалкий, слабый… Холод сковывал всё сильнее, и по телу волнами прокатывалась дрожь. До его слуха доносился скрип провисшей на петлях двери и скорбный плачь ветра. В нос ударил запал плесени и затхлости, под ногами проседали отсыревшие половицы старого паркета.