И где носит Тома с Гермионой? Они же договорились встретиться и поработать над картой! Гарри сел в кресло и, подперев рукой голову, тоскливо уставился в окно. На подоконнике чистила перья почтовая сова, которая принесла ему свежий номер «Пророка» и, после того как Гарри налил ей воды и угостил совиным кормом, решила задержаться и отдохнуть. В кресле напротив окна, вылизываясь, тихонько мурлыкал Живоглот, периодически поглядывая на сову краем желтого глаза. Вот и вся компания.

А Том и Гермиона тем временем опаздывали уже на час.

Гарри решительно велел себе не обижаться. Возможно, ребят задержали обязанности старост, он ведь и сам теперь тратил кучу времени на тренировки, гоняя новеньких, чтобы те были максимально готовы к грядущему матчу. Никто же на него не ругался, когда он опаздывал. Вот и он не будет.

Мысли Поттера невольно переметнулись к догоревшему в камине номеру «Ежедневного пророка».

«Должно быть у директора сегодня выдалось насыщенное утро, — подумал Гарри. — Не каждый день великого светлого мага обвиняют в таких ужасах. Интересно, как он на это отреагировал?»

Спускаться в Большой зал на завтрак Гарри не хотел. Несмотря на то, что в этот раз в грязи изваляли не только его имя, Поттер уже предчувствовал, какими взглядами его будут провожать в коридорах.

Откуда вообще Скитер берет эту информацию?

«…людей, которые взяли Гарри Поттера к себе и в тайне сильно любили его…»

Гарри презрительно скривился, представив на мгновение свою тетушку, которая, вытирая платком глаза, горюет о его судьбе. Смешно право. И всё же… была в этой статье и крохотная частица правды. Правды, о которой знало очень мало людей, и никто из них не стал бы добровольно передавать Скитер эти сведения.

«Второй Тёмный Лорд, — он фыркнул. — С первым бы разобрались».

Кстати, насчет первого.

Гарри уже не раз за последний месяц задался вопросом, что сейчас делает страшнейший тёмный маг, имя которого все боятся произносить. Строит свои жуткие козни? Мучает невинных? Планирует убийство Гарри?

Очень любопытно.

Все говорили о Волдеморте, как о чудовище. Так ли это? Наверное, да. В воображении Поттера вспыхнул образ полубезумного тёмного мага, восседающего на каком-нибудь жутком троне в огромном тёмном зале. Много ли добьешься, сидя на троне и ничего не делая? Может, о нем потому ничего и не слышно, что Волдеморт всё никак не насидится? Гарри едва не рассмеялся.

«Придите ко мне мои верные слуги! — завопил в его воображении Тёмный Лорд, комично размахивая тонкими, костлявыми руками, — я буду сидеть на золотом троне, а вы стоять передо мной на коленях и мы будем таращиться друг на друга, упиваясь нашим величием. Иногда я буду кого-нибудь из вас пытать и громко хохотать. Как вам перспектива грядущего сотрудничества?»

Да кто в здравом уме станет такого психа поддерживать? Гарри фыркнул. Глупости всё это. Вполне очевидно, что Волдеморт являет собой куда более серьезную фигуру. И куда более опасную.

Интересно, где же он все-таки был все эти годы? И что делал? Откинувшись на спинку кресла, Поттер прикрыл глаза и чуть нахмурился. В камине негромко потрескивали, прогорая, поленья, со стороны окна слышалось шебаршение чистящей перья совы, в кресле напротив утробно мурлыкал Живоглот, разглядывая сову с подозрительно плотоядным интересом. Атмосфера в Выручай-Комнате навевала сон, а мысли Гарри тем временем, становились только мрачнее.

Тома интересовала идеология Волдеморта. Он не говорил об этом открыто, но Гарри и так видел, что его лучшего друга куда больше привлекают взгляды Тёмного Лорда, чем Ордена Феникса. Да и со слизеринцами у Арчера было гораздо больше общего, чем с членами Ордена. Представители змеиного факультета Тома не просто слушались. Они его уважали. Гарри замечал взгляды, которые бросали на Арчера некоторые ребята. Порой они даже будто ждали его разрешения, прежде чем что-то сказать или сделать. Власть, которую Том обрел на факультете, даже немного пугала. О чем Арчер разговаривал с однокурсниками на собраниях слизеринского клуба?

Гарри сделал глубокий вдох.

И снова всё повторялось. Том, казалось, уже определился с выбором. Гарри не совсем понимал, каким именно выбором, но Арчер всегда очень чётко осознавал, чего хочет и уверенно двигался к цели. И поддерживать Орден Том определенно не собирался. Неужели он и правда принял решение присоединиться к Волдеморту?

Но что тогда делать Гарри? Последовать за другом и тем самым настроить против себя кучу народа, включая Гермиону, Ремуса и Сириуса? Присоединиться к Дамблдору и стать врагом собственного факультета и лучшего друга? Гарри всегда пугало, что они с Томом станут врагами. Именно этот страх когда-то подтолкнул его к решению пойти на Слизерин. Он думал, что если попадет на Гриффиндор, их с Томом дружбе придет конец. Раньше Гарри всегда хотел оправдывать чьи-то надежды, даже не понимая, ради чего это делает. Куда же теперь заведет его судьба? Тогда он тоже задавался вопросом, что скажут люди, если он чуть-чуть побудет эгоистом?

Только теперь этот эгоизм приведет к куда более серьезным последствиям.

Его уже кем только ни считали: от опасного сумасшедшего до второго Тёмного Лорда. И если он продолжит оставаться на стороне слизеринцев, все тут же запишут Гарри в число опасных тёмных магов и начнут паниковать, что Мальчик-Который-Выжил их всех погубит.

Тогда как отреагирует общественность на союз с Дамблдором? Наверное, неплохо, если бы не последняя статья Скитер. Кто-то может решить, что Гарри — как она там сказала? — марионетка директора, а вовсе не спаситель. Получается, что и тут найдутся недовольные. Не говоря уже о слизеринцах, которые Дамблдора на дух не переносят и после такого тут же запишут Гарри в ранг заклятых врагов.

Интересно, а что подумают люди, если он пошлет всех к чёрту и просто отойдет в сторону, а не станет защитником справедливости под знаменами Ордена Феникса или сторонником Волдеморта?

Но ведь кто-то что-то всегда будет говорить, думать и домысливать. Если постоянно об этом переживать, пытаясь всем угодить, можно умом тронуться. Так чего же хочет он сам?

«Чтобы меня все оставили в покое», — тут же решил Гарри.

А помимо очевидного?

Очередной тур в неизвестность в поисках себя? Он отправился на Слизерин не только за другом. А за самим собой. Но что же в итоге он нашел? Куда завела его эта погоня? На очередное перепутье судьбы. И до каких пор он будет заниматься самокопанием? До сих пор это ничего не принесло, кроме головной боли.

Гарри вздохнул.

«Ну хорошо, — подумал он. — Давайте взглянем на вопрос с другой стороны. Что я повторял себе на протяжении последних семи лет? Что в моей жизни есть только один человек, чье мнение имеет для меня смысл. И этот человек никогда ничего от меня не требовал и ничего не ждал. Так? Так».

Ну и что же сейчас этот самый человек делает?

«Требует и ждёт от меня решения», — сказал себе он.

Просто отлично.

«Таким образом, все чего-то от меня ждут, включая того, чьё мнение меня волнует, — Гарри потерянно уставился в потолок, понимая, что сам себя завел в тупик. — А кого волнует моё мнение? Похоже, даже Том что-то пытается мне навязать в последнее время. Чего он от меня хочет?»

Вполне очевидно, вроде бы…

«Мы с Томом всегда шли одной дорогой, стоит ли что-то менять сейчас?» — подумал он и где-то в глубине сознания вдруг раздался далекий и полузабытый голос сомневающегося одиннадцатилетнего мальчика:

«А последовал бы он за тобой?»

Забавно, а ведь на распределении, когда его тревожил этот вопрос, он даже не подумал о том, что они с Арчером никогда не шли друг за другом. Они шли плечом к плечу.

До этого года.

Куда теперь заведет их эта дорога?

И если так подумать, какие мотивы у самого Арчера? Да, он всегда стремился к силе и власти. Том хотел изменить мир. Хотел, чтобы им восхищались, чтобы его боялись и уважали. Но вот чего Том не стал бы делать, так это служить кому бы то ни было. Он был слишком горд для этого. Присоединиться к Волдеморту значило отказаться от своей гордости и амбиций. Признать себя слугой. Том хотел править, а не служить. Так с чего тогда он вообще взял, что Арчер решил к кому-то там присоединиться? Тем более к человеку, который убил родителей Гарри и собирался убить самого Поттера! Это же абсурд! И почему всё это время Гарри спокойно допускал мысль, что его лучший друг вообще на такое способен?