Гарри в ужасе распахнул глаза.

— Боже мой! Как я мог?! — выдохнул он. — Простишь ли ты меня когда-нибудь?

Она едва заметно улыбнулась.

— Даже и не знаю, Гарри. Тебе придется очень постараться, чтобы вернуть мою благосклонность.

— Ради этого я готов на любой подвиг! — с жаром пообещал Поттер, глаза его смеялись.

— Прекрасно, — довольно заключила Дафна, игнорируя его кривляния. — Тогда объясни, почему ты был сам не свой?

— Тебя так взволновало моё состояние? — умилился Гарри.

— Просто я любопытная, — Гринграсс нетерпеливо отмахнулась от его сияющего взгляда.

— По правде сказать, всё дело в неудачном эксперименте с зельем, — тот досадливо скривился.

— Эксперименте? — теперь она выглядела заинтересованной.

— Да. Видишь ли, я пытался усовершенствовать формулу успокоительного эликсира, переусердствовал с ингредиентами, моё научное изыскание взорвалось, и я нанюхался дыма, который, как ни смешно, оказал на меня строго противоположное воздействие. Всё прошло только пару дней назад, — на одном дыхании протараторил Поттер давно придуманное оправдание, которое до этого момента так ни разу ему и не пригодилось. — Конец истории.

Дафна с минуту молчала, с подозрением разглядывая его лицо и наконец с легким разочарованием протянула:

— И это всё?

— Ну да.

— Совсем неинтересно, — досадливо насупилась она.

— А ты чего ждала? — удивленно полюбопытствовал Гарри.

Дафна в ответ только неопределенно повела плечом.

— Чего-нибудь более увлекательного, — призналась она и насмешливо взглянула на него. — Но ты все же запиши где-нибудь формулу, возможно, наш декан будет рад с тобой её обсудить, когда ты придёшь к нему извиняться.

— Вообще-то ему я не собираюсь рассказывать, — пробурчал Гарри, прекрасно понимая, что Снейп запросто учует неискренность в таком объяснении даже не смотря на то, что Поттер действительно набросал примерный состав экспериментального зелья, на случай если придётся-таки поделиться этой версией событий с деканом Слизерина.

— Есть вероятность, что у тебя не будет другого выбора, — заметила Дафна.

— Я в курсе.

Гринграсс на это лишь безразлично хмыкнула. Отчего-то у Поттера возникло подозрение, что та ни слову из его рассказа не поверила. И всё же они оба сделали вид, что его объяснение всех устраивает.

Гарри оглянулся, услышав, как с шорохом открылся проход в коридор. К его разочарованию, это всего лишь возвращались двое семикурсников. Заметив его взгляд, Гринграсс зевнула, прикрыв рот рукой, и потянулась, явно собираясь уходить.

— Я рада, что мы всё прояснили, — заключила она.

— Так я прощен? — с надеждой спросил Поттер, снова переключая на неё своё внимание.

— Пока не знаю, — уголки её губ подрагивали в улыбке. — Наверное, тебе придется пару раз сводить меня в Хогсмид, прежде чем я подумаю, стоит ли мне пересмотреть своё решение.

Гарри широко улыбнулся.

— Как насчет субботы?

— Трудно сказать, — она сделала вид что задумалась, — у меня очень плотный график.

Поттер откинулся на спинку дивана, насмешливо её разглядывая.

— А ты не пытаешься упростить мне задачу, да? — весело прокомментировал он.

— Даже и не надейся на это, — мурлыкнула девушка, — в следующий раз будешь осторожней со своими… экспериментами, — быстро поцеловав его в щёку, она поднялась с дивана. — Спокойной ночи, Гарри.

— Спокойной ночи.

Поттер проследил, как она скрылась за дверью спальни для девочек, и снова обратил взгляд на вход в гостиную. Похоже, Том тоже не пытался упростить ему задачу, пропадая неизвестно где. Повздыхав ещё какое-то время в гордом одиночестве, Гарри не выдержал и сам отправился на поиски друга.

К тому моменту, как Арчер нашелся в Тайной Библиотеке, боевой запал Поттера отчасти выветрился. Теперь он тоскливо переминался с ноги на ногу рядом с рабочим столом, за которым в окружении дневников Салазара расположился его лучший друг, и не знал, что сказать.

— Том? — тихо позвал он, тот в ответ лишь молча изогнул бровь, сосредоточенно что-то записывая. — Извини.

Друг, нужно заметить, совсем не помогал ему найти верный путь к примирению, продолжая сохранять ледяное молчание. Гарри прочистил горло.

— Мне правда жаль…

— Сочувствую, — отозвался Арчер. — Можешь пойти со своими сожалениями в другое место? Ты меня отвлекаешь.

Гарри нахмурился.

— Я вообще-то тут пытаюсь извиниться.

— Неужели? — Том иронично глянул на него. — А я думал, ты дыру в полу протоптать пытаешься.

Гарри перестал перекатываться с пятки на мысок и решительно свел брови у переносицы.

— Я был не прав.

— О?

— Том, серьёзно, я… ну… эм…

— Гарри, — Арчер со вздохом откинулся на спинку кресла, обратив на друга раздраженный взгляд, — либо сформулируй внятное предложение, либо иди порепетируй где-нибудь. На листочке себе шпаргалку напиши, выучи и возвращайся. У меня нет ни времени, ни желания тут всю ночь слушать твои заикания.

— Я же сказал, что мне жаль! — насупился Поттер.

— Я слышал. Ещё что-то? Нет? Тогда спокойной ночи, — Том вернулся к своим записям.

Гарри сердито цокнул языком и размашистым шагом направился к выходу, но уже у самой двери остановился и, резко развернувшись на каблуках, вернулся обратно.

— А знаешь, это ты виноват! — рявкнул он.

— Прошу прощения? — Арчер в вежливом недоумении поднял брови.

— Именно! — Поттер скрестил руки на груди. — Если бы ты всё это время не вел себя как надменный засранец, мне бы в жизни такая чушь в голову не пришла!

— То есть опять я виноват? — с издевкой уточнил Том.

— Нет! — тут же воскликнул Гарри. — То есть да!

Арчер язвительно усмехнулся. Поттер открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но, передумав, снова его закрыл, шутливый настрой исчез, словно его и не было. Дёрнув уголком губ в досадливой полуулыбке, он отошел к стеллажам с книгами и замер спиной к Тому. В библиотеке повисла густая, наполненная сумрачным молчанием тишина. С тихим вздохом Гарри медленно поднял руку и постучал костяшками пальцев по корешкам книг, собираясь с силами сказать то, что давно хотел.

— Как давно наша дружба превратилась вот в это? — не оборачиваясь, спросил он.

— Во что, Гарри? — Арчер вполоборота смотрел на него, закинув локоть на спинку стула.

— В сплошную ложь, — голос Поттера звучал напряженно и подавленно.

— Не понимаю, к чему ты клонишь, — ровно отозвался Арчер.

— Ради Мерлина, Том! — разворачиваясь к нему всем корпусом, почти в отчаянии выдохнул Гарри. — Ты даже сейчас врёшь! Ты врёшь постоянно! С самого начала этого года ты только и делаешь, что умалчиваешь о чем-то! Я не слепой и не дурак, — Гарри сделал сиплый, судорожный вдох. — Я понимаю: что-то происходит, я вижу это в твоих глазах, твоём поведении, твоих словах и поступках! Я, чёрт возьми, совершенно не понимаю, что творится в твоей голове, и не понимаю, какие цели ты преследуешь. Но дело в том, что мне, — он на миг замолчал, переводя дыхание, — мне всё равно. Что бы ты ни задумал, мне всё равно!

Брови Арчера удивленно изогнулись.

— Вот как?

— Том, пойми же, ты мой лучший друг! Ты моя семья! Единственная семья, которая когда-либо у меня была. А семью, как известно, не выбирают, и каким бы заносчивым, самовлюбленным паразитом ты ни был, я… принимаю тебя. Поэтому я прошу тебя, Том, — Гарри шагнул ближе, — пожалуйста, если наша дружба хоть что-то для тебя значит, если моё мнение, мои мысли и чувства имеют для тебя значение, пожалуйста, не лги мне! — он сделал ещё один шаг навстречу. — Возможно, тебе кажется, что я тебя не пойму или что от меня нет никакой пользы и даже если это так, даже если я и правда ничем не могу помочь, просто поговори со мной. Расскажи мне, что ты делаешь, о чем думаешь, чего добиваешься? Я выслушаю, я буду рядом, что бы ты ни решил, чего бы ни хотел. Я обещаю, что…

— Что? — насмешливо перебил Арчер, когда Гарри запнулся, чтобы сделать вдох. — Что не отвернёшься от меня? Что не возненавидишь?