- Во что я вляпался? - Ее замечание привело его в ярость. - Этот мерзавец пришел ко мне! Рая, послушай меня: этот сукин сын собирается убить кого-то еще. Подумай об этом! Он собирается убить кого-то другого. А потом кто-то еще, а потом... друзей, моих близких друзей! Мне плевать, как Сергей остановит его, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь ему.

Она снова могла только смотреть на него. У Раисы было то же выражение лица, тот странный угол рта, который был у нее, когда она внезапно испугалась и еще не успела собраться с мыслями и преодолеть адреналиновое замешательство. Он видел подобное, когда она в свое время услышала о несчастном случае с отцом на охоте и о болезни матери.

- В это невозможно поверить, - сказала она, - во все это. Я просто не знаю, как... - она судорожно вздохнула. - Я не могу поверить, что ты не обратился в полицию. ФСБ ... - она покачала головой. - Кому-то с юридической ответственностью.

- Я только что обсудил с тобой причины этого.

- По-моему, ты сошел с ума, Боря.

- Я пытаюсь спасти жизни, - сказал он.

- И ты думаешь, что это правильный способ? С этим ... линчевателем?

Он хотел было вернуться к ней, но остановился.

- Я доверяю совету Жоры Нечаева, - сказал он.

- Здорово! Парень, с которым ты познакомился четыре года назад, и даже тогда он был немного скользким.

- Я этого не говорил.

- Ты говорил мне, что он подозрителен.

- Он просто не работал шаблонно, как остальные, - сказал он. - Это все, что я имел в виду.

Они снова уставились друг на друга. Это убивало его. Он увидел, как ее глаза снова покраснели.

- Боря, - сказала она, и ее голос дрогнул, что удивило даже ее, он увидел это по ее лицу, - мы пожалеем об этом? - Она действительно дрожала. Борис никогда не видел, чтобы Раиса дрожала.

- Я принимаю решения, которые должен принять, - сказал он, - и делаю это наилучшим из известных мне способов. Ты должна понять, для этого нет никаких правил, Рая. Это похоже на пробуждение от кошмара и открытие, что бодрствование не остановило сон. Мне просто нужно пройти через это как можно лучше.

Он колебался.

- Мне нужна твоя помощь, Рая. Я не могу сделать это без тебя.

Выражение ее лица изменилось. Она не была уверена, что хочет, чтобы разговор пошел в том направлении, о котором говорил его тон. В этот момент ее эмоции не были настроены на примирение.

- Мне нужно, чтобы ты помогла мне сейчас, - сказал он. - Я попрошу Сергея найти тебе место, где ты будешь в безопасности.

-Боря! - Раиса остановила его, не сводя с него глаз, ее лицо застыло от гнева и разочарования.

Он знал, о чем она думает: он не понимает... даже понятия не имеет, о чем спрашивает. Но он знал. Дело в том, что она была единственной, кто не имел предствления. Ее преданность пугала его до чертиков, потому что подвергала ее риску, и он едва мог жить с мыслью о возможных последствиях.

Они уставились друг на друга.

- Мне нужно распаковать вещи, - отрезала она, развернулась и направилась к дому.

Он не пытался остановить ее. Он знал лучше. Она устала. Она была эмоционально измотана. Она была напугана. Так Раиса реагировала на эти стрессы. Когда она боялась, она злилась, потому что чувствовала, как ускользает от нее контроль, и это было самое страшное. Ей нужно время. Конечно, им всем нужно было время, но вряд ли они получат то, что им нужно. Израильянц собирался похитить вместе с деньгами как можно больше времени. Он собирался продолжать давить.

Пока он смотрел на спину Раисы, мелькавшую в тени сосен в аллее, жужжание кузнечиков становилось громче, как будто кто-то прибавил громкость. Жара, казалось, тоже немного усилилась, распространяя ароматы лета, перегретой растительности, фруктов, смолы, хвои. Теперь все это казалось ему гораздо более привлекательным, гораздо более желанным, чем несколько дней назад, когда он принимал это как должное. Он наслаждался этим, понимая теперь, как никогда раньше, что это было конечным, что это не будет длиться вечно, потому что не может. Это всегда было лишь временным явлением, но он никогда не думал об этом раньше.

Глава 22

Координаты из армяноязычных передач медленно просачивались внутрь, пересылаемые сразу же первой мобильной группой, как только координаты были определены. Когда несколько первых запинговались на экране Хазанова, и нагрузка сразу возросла, ожидая информации от второй мобильной группы, Никольский сразу сказал в наушник Хазанову.

- Каковы характеристики вашей новой программы? - спросил он.

- Она выведет нас в зону поисков радиусом около ста метров, - сказал Хазанов, глядя на экран.

-Хорошо. Давайте просто посмотрим, сможем ли мы что-нибудь исключить. Может быть, торговые комплексы, юридические фирмы, правоохранительные органы. Что-то, что может иметь законную потребность в шифровании. Нас заинтересует жилой дом. Арендованное имущество, скорее всего.

Хазанов просидел за компьютером почти два часа, прежде чем ноутбук Никольского просканировал все сообщения. Когда армяноязычные сообщения были изъяты из списка 116 зашифрованных звонков, список сократился до 14. Он перезвонил Никольскому.

- Хорошо, - сказал Никольский. - самолет будет на месте через пятнадцать минут. Так что у нас есть?

Хазанов вывел сводку на оба экрана.

- Из четырнадцати зашифрованных передач на армянском языке, - сказал Хазанов, - две исходили из загородного клуба, одна-из агентства недвижимости, три-из адвокатской конторы и две-из воинской части.

Он потер лицо, оперся на локти и уставился на экран. Он сидел на дорожке одного из вентиляционных отверстий в гостевом домике, и холодный воздух был ему очень кстати.

- Остается посмотреть только шесть передач, - продолжал Хазанов. - Три возникли на этой стороне озера, три-на другой. Те, что с этой стороны, были мобильными. Но у нас по-прежнему нет никакого содержания.

- Помощники сказали, что шифровка сложная, - сказал Никольский. - Мне не потребовалось много времени, чтобы выяснить, были ли они русскими или армянскими, но сами переводы-это другое дело.

- Есть предположения?

- Нет. Но я надеюсь, что мобильные вернутся в один из домов на другой стороне, - сказал Никольский. - Если это произойдет, то я надеюсь, что у нас будут координаты их базы и подразделения наблюдения.

Хазанов уставился на экран, снял целлофановую обертку с леденца и сунул его в рот.

- У нас есть еще один шанс, - сказал Никольский. - Завтра этот самолет должен вылететь в Пермь. Хазанов нервно сосал леденец, сосал, думал, думал, а потом откусил кусочек и проглотил его в два укуса.

- Я позвоню на самолет, - сказал Никольский. - Я собираюсь сказать им, чтобы они оставались на этих шести каналах и сканировали как можно больше новых в течение двухчасового полета.

Хазанов ждал, пристально глядя на экран ноутбука, подергивая одной ногой, словно подросток-геймер. Выполнение операций заставило его забыть о том, что он расслаблен.

- Черт возьми, - сказал Никольский в наушник Хазанова, - это немного. Если они просто не будут передавать в течение этих четырех часов... - пауза. Тишина. - Но у меня предчувствие, что они как раз будут действовать вовремя. Во время первого полета "L410" займет позицию и начнет действовать всего через пару минут после того, как Смирин отправит письмо Израильянцу. Если Рубен собирается быстро среагировать, а он всегда это делает, он должен будет сделать зашифрованные звонки в течение времени первого полета. Он просто должен быть в одном из этих трех домов.

Глава 23