- Ого! - Никольский казался одновременно удивленным и взволнованным. - Неужели? Ну тогда вот ваш человек.
Третье фото. Это был Артур на фотографии среднего качества, снятый с небольшого негатива наблюдения, переходящий улицу-Борису показалось, что это похоже на Барселону, может быть-газета, зажатая под мышкой, когда он оглянулся в сторону фотографа, но не на него.
- Да, - сказал Борис, - это он.
- Рубен Израильянц. Армянин, - сказал Никольский.
Борис испытал одновременно и облегчение, и тревогу, как человек, узнавший от врача, что тот наконец-то определил загадочную болезнь, которая его калечит. Он не знал, хорошо это или плохо.
- Дайте мне ваш ноутбук, - сказал Никольский и, когда Борис протянул его ему, передал брюнету.
- Мы немного его настроим, - объяснил он. - Когда он закончит, все сообщения от этого человека к вам будут автоматически переадресованы нам. Это совершенно безопасно. Он не узнает. И мы соорудим для вас очень тщательные брандмауэры, так что наши собственные коммуникации тоже будут в безопасности.
Он посмотрел на Бориса и кивнул на огромную фотографию на экране.
- Хорошие и плохие новости, - сказал он. - Давайте поговорим об этом.
Глава 11
Когда они снова вошли в кабинет, Борис ожидал, что Никольский включит свет, но вместо этого он подошел к дивану и креслам и жестом пригласил Бориса сесть где угодно. Мужчины сели.
- За пять с лишним лет никто, ни один человек в моей организации не видел Рубена Израильянца, - сказал Никольский. - Парень, который сделал ту фотографию, которую вы только что видели, был последним. Теперь он мертв, фотограф. Прошло более десяти лет с тех пор, как Израильянца видели в России.
- В каком смысле?
- Ну, я не уверен. Он здесь только из-за размера выкупа? Может быть. Может и нет.
Борис сидел на диване, лицом к стене в одном конце комнаты, напротив стола Никольского, который находился позади него. Когда глаза привыкли к тусклому освещению, он увидел, что большая часть стены занята черно-белой фотографией около метра двадцати сантиметров высотой и около четырех метров длиной, утопленной в нише в простой черной рамке и окруженной книжными шкафами. На ней была изображена полулежащая обнаженная женщина.
- Послушайте, у меня не так много времени, - сказал Борис, нервничая от спокойного поведения Никольского. - С чего мы начнем?
- Вы получите полное досье на Израильянца, - сказал Никольский, - и будете знать, с кем имеете дело. Но, вкратце, вот главные моменты. Предки Рубена выросли на землях, которые теперь заняты Турцией. После резни девятьсот шестнадцатого года они перебрались в Россию. Рубен вырос в состоятельной семье в Москве, получил университетское образование. Он никогда по-настоящему не интересовался законным бизнесом, и к концу семидесятых его уже тянуло к торговле наркотиками. С начала афганской войны он уже находился в Средней Азии, помогая осуществлять переброску наркотиков из Афганистана в Союз. Позже он перебрался в Москву, выполняя разнообразные поручения лидеров армянских ОПГ в столице. У Рубена было чутье на похищения, и вскоре он стал похищать людей по заказу, прежде всего "цеховиков" и членов их семей.
- Во второй половине восьмидесятых его опыт работы в похищениях привлек внимание Отари Квантришвили. Спрос возрос по мере того, как возрастала потребность Квантришвили дисциплинировать и убеждать конкурентов. Но Рубен, проявивший редкую мудрость в этой области, никогда не работал непосредственно на Отари. Он всегда следил за тем, чтобы у него была пара связей, позволяя другим брать на себя ответственность... и проблемы, если что-то пойдет не так.
Борису достаточно было лишь на мгновение перевести взгляд с Никольского на фотографию, которая, по мере того как появлялась из окружающей тени, становилась все более рассеянной.
- Итак, когда в начале девяностых красная империя начала разваливаться, - продолжал Никольский, - Рубен понял, что можно, используя связи Отари, выходить на международный уровень и покинул страну. с девяносто первого года он жил в Греции и несколько лет прожил в Афинах, когда Квантришвили убили в Москве в апреле девяносто четвертого года.
Но Рубен был занят в Афинах, оттачивая свое мастерство. По данным Министерства юстиции Греции, Рубен Израильянц был причастен к четырем самым дерзким похищениям людей высокого класса, которые произошли в Греции между девяносто первым и девяносто седьмым годами. Все жертвы были иностранными чиновниками, и эти четыре случая принесли Рубену неплохой доход-больше пятидесяти миллионов долларов выкупа.
- Какой размер выкупа?
Никольский кивнул.
- Все по порядку. Размер неуклонно увеличивался от похищения к похищению. Рубен начал более тщательно изучать своих будущих жертв, и то, что он узнавал о них, влияло на то, как он справлялся с операцией похищения и требования выкупа. Это определяло то, как он планировал операции.
Все это было изложено в мягкой форме, как будто Никольский был психиатром, объясняющим обоснование схемы терапии. Время от времени он изящно жестикулировал руками, которые, как теперь заметил Борис, были неожиданно изящны. Иногда он проводил пальцами по волосам, чтобы убрать прядь с глаз.
- Техника Рубена тоже улучшилась, - продолжил Никольский с намеком на удовольствие в глазах, как будто он наслаждался тем, что собирался открыть. - Я проанализирую для вас четыре этих дела. Важно, чтобы вы поняли, что с вами произойдет. Итак, первая акция. Целью был французский чиновник из международной энергетической корпорации. Корпорация обращается к греческим спецслужбам. Переговоры занимают три месяца. Похитители сократили свои требования наполовину. Люди из спецслужб срывают переговоры. Жертва погибает в ходе операции, но Рубен получает пять с лишним миллионов долларов.
Второй случай. Немец, генеральный директор. На этот раз похитители связываются с семьей, а не с корпорацией. Похитители позволяют семье оказывать давление на корпорацию, в то время как похитители экономят много пота. Но семья консультируется с полицией Афин по гражданским похищениям. Все замедляется, но тут кисть жертвы прибывает в посылке. Семья расплавилась. Оказывает давление на корпорацию, которая в итоге соглашается выплатить семьдесят процентов от первоначального спроса: восемь с половиной миллионов долларов.
Номер три. Испанская торговая компания. Но на этот раз похитители знают, что исполнительный директор и его семья являются основными акционерами компании. Жертва будет убита, если будет привлечена гражданская полиция или спецслужбы. Семья соглашается, но потом начинает торговаться. После этого брат директора, представлявший компанию в Мадриде, также похищен. Не ради дополнительного выкупа, а чтобы оказать давление на первоначальные переговоры. Платите или он умрет. Семья продолжает раздувать спрос. Брат директора, руки и ноги которого были связаны проволокой, был облит бензином и подожжен на длинной подъездной аллее, ведшей к фамильному поместью в пригороде Мадрида. Семья платит восемьдесят процентов от первоначального запроса: шестнадцать миллионов долларов.
- Ну и наконец номер четыре. Генеральный директор британской фирмы, сфера айти-технологий. Также крупный акционер, большое личное состояние. У похитителей стандартные требования: никаких спецслужб, никакой гражданской полиции. Огромный выкуп. Несколько членов совета директоров корпорации имеют влияние в британском правительстве. Суперсекретная команда из МИ-6 прилетела под патронатом греческого правительства. Но они не на своем поле, потеряли пару людей, испортили переговоры. Их вытаскивают так же тайно, как они и входили, поджав хвосты. Правда, они причинили очень много неприятностей похитителям. Тут же два других сотрудника корпорации погибли в автомобильной катастрофе. Похитители уведомляют семью, что другие сотрудники также, якобы случайно, будут погибать, если выкуп не будет выплачен. Они все же заплатили. Похитители получили сто процентов выкупа, о котором просили: 22 миллиона долларов.
