— Это ведь был несчастный случай?

— Так постановила следственная комиссия, — подтвердил Слав. — Но ты же понимаешь, о чем я.

Я кивнул. Происшествие, в отчетах названное несчастным случаем, быть таковым не могло — вот только доказательств этого не было. А на мысль об этом нас натолкнул довольно странный факт: никто, вообще никто не предвидел несчастного случая такого масштаба. А так обычно не бывает.

— Конечно, сведений пока недостаточно, быстро их не собрать, — произнес Слав. — Но у меня есть основания подозревать, что сегодня произошло то же самое… То есть, сегодня, к счастью, не произошло. Но могло… — он перевел дыхание. — Рик, на сегодняшнее событие не было ни единого намека, даже анонимных предупреждений от провидцев. Я связался с несколькими наиболее способными магами по этой части — представь себе, некоторые из них очень удивились, когда я стал расспрашивать их. Они, видите ли, на всякую ерунду время не тратят. Ничего себе ерунда… В общем, опять никто ничего не предвидел. Хорошо хоть жертв удалось избежать. И готов поспорить на то, что никаких улик мы снова не найдем… А теперь, Рик, два варианта объяснения. Либо никакой реальной опасности не было — вообще не было, понимаешь? — и поэтому даже профессиональные маги-провидцы, сотрудничающие со Стражей, не представили никакой информации. Либо кто-то очень могущественный настолько заглушил эфир Потока, что никто ничего и не мог предвидеть. Какой вариант тебе нравится больше?

— Первый, Слав. Но его, я думаю, можно отбросить сразу.

— Почему?

— Потому что корабль все-таки затонул. А сегодня… Сегодня нам просто повезло, Слав. Мы случайно оказались рядом. Кальт, Гин и я… Послушай, а еще вариантов у тебя нет? Этот Лайнед Кэролл… Возможно, гибель корабля — это тоже его работа?

— Ну да, конечно! На покойника теперь все и свалим! Очень удобно.

— Я не говорю, что это сделал именно он. Но он мог организовать. Или быть как-то связанным с катастрофой.

Слав помотал головой.

— Не знаю, Рик. Но я подумаю над этим. Если до чего-нибудь додумаюсь, скажу. А ты пока… Знаешь, что? Иди-ка ты наверх хотя бы, отдохни.

Я поднялся. Может, я просто мешаю Славу работать? Даже если и так, никуда я не пойду.

— Слав, что с твоими руками?

Он поднял голову и посмотрел на меня снизу вверх.

— Пытался подсмотреть за Кэроллом, когда тот на крыше выкаблучивался.

— Как ты узнал, что он там?

— Мне один мальчишка зов прислал. За пару минут до того, как вы там появились. Его насторожило поведение мага, и он решил сообщить об этом Страже. Я его выслушал и решил сам взглянуть, прежде чем отправлять зовы — кстати, именно тебе, Кальту и Гину. Но видишь, чем это закончилось? — он продемонстрировал изрезанные ладони. — Тогда я послал зов Коэну. Он приказал мне сидеть в штабе и ждать распоряжений.

— И какие были распоряжения?

Я ждал, что Слав улыбнется: виновато, неловко, злорадно, беспечно — как угодно. Но он не улыбнулся. Он долго смотрел на меня, потом серьезно проговорил:

— Коэн просил присмотреть за вами.

— Слав, я в порядке. За кем еще?

— За тем мальчишкой, что сообщил о выходке Кэролла… Рик, да ты знаешь его. Он же вечно за тобой увивается, словно ты его старший брат. Его, кажется, Ником зовут.

— Да… Ник. Где он сейчас?

— Спит на кушетке в архиве. Он пришел сюда вместо того, чтобы наблюдать за твоими подвигами — каково, а? Он под заклятием?

— Да. Долгое Безразличие, второй порядок. Кальт накладывал…

Отвечал я почти машинально. Меня растрогало, что Ник предпочел не спрятаться где-то, а прийти именно сюда. Значит, штаб особого отряда Стражи кажется ему самым безопасным местом… Но как Ник там оказался? Неужели опять пытался за мной следить? Вот же прилипчивый мальчишка… В самом деле, как младший брат… Но в наблюдательности ему не откажешь. Может, все-таки поговорить с Коленом, вдруг позволит взять мальчишку в Стражу… Ну, кем-то вроде стажера. Помощником лейтенанта, например.

Я устало улыбнулся.

— Знаешь, а ты прав, Слав. Мне и в самом деле следует отдохнуть. Я буду наверху. Позови меня, если понадоблюсь.

— Хорошо, Рик, — ответил Слав и, заметно успокоившись, уткнулся в свое зеркало. А чего это он так разнервничался?..

Я поднялся по лестнице на второй этаж нашего штаба. Здесь располагалось несколько комнат, в том числе и кабинет капитана особого отряда Стражи, по совместительству Верховного светлого мага рубежа Ланса Коэна. Мне, как лейтенанту, кабинет не полагался, но у меня он тоже был: небольшая угловая комната с двумя окнами, письменным столом, этажеркой, парой стульев и диваном. На столе стояла лампа с большим желтым абажуром, лежало несколько старых, но интересных дел, взятых мной из архива. Я старался знакомиться с ним по мере возможности. Этажерку я постепенно заполнял книгами. А еще всех, кто бы ни зашел сюда, заставлял улыбнуться старый привинченный к полу несгораемый шкаф с огромным замком. Я хранил там обед, взятый на дежурство.

Стены в комнате были оклеены бумажными обоями с рисунком из стеблей и листьев. Шторы на окнах были светло-желтыми. На подоконниках стояли герани, за которыми ухаживала Тарья. Одно окно выходило на Дворец светлых магов, из другого можно было увидеть порт. Несмотря на то, что это был всего второй этаж, комната почему-то вызывала у меня ощущение значительной высоты, словно я находился на вершине башни или на маяке. Это было странно, но мне это нравилось. Здесь было по-своему уютно, как уютно бывает в гостиницах, где никто не знает твоего настоящего имени.

Я прошелся по вытертому темно-красному ковру с простым геометрическим орнаментом, а потом растянулся на диване. Пока впечатления оставались свежими, нужно было еще раз хорошенько обдумать сегодняшнее происшествие, но думал я совсем не о гостинице — я думал о корабле. В отчетах о той катастрофе значилось, что на борту было сто двадцать восемь человек. Это не правда. Их было сто двадцать девять.

Мне было просто любопытно, правда. А так как это должны были быть плановые военные учения, на корабле вполне мог присутствовать кто-то из Стражи.

Если ты взрослеешь в маленьком, замкнутом мирке, не покидая его, большой мир уже никогда не будет восприниматься тобой как настоящий. Ты вырос во дворе — значит, соседняя улица станет для тебя несколькими лишними страницами в книге, которую ты сейчас читаешь. Ты хорошо освоил свой город — другая страна навсегда останется для тебя яркой иллюстрацией к рассказу побывавшего там приятеля…

Я думал об этом, когда мы выходили на рейд. Я никогда не был в открытом море, я ждал новых впечатлений, и мне хотелось, чтобы они были как можно более глубокими.

Мне следовало бы наблюдать за действиями тех, кто находился на борту. Но я, словно ребенок, любовался небом и морем. Мне было немного грустно. Мир, распластавшийся у моих ног, казался слишком ярким, чтобы быть еще и настоящим.

В таких случаях часто говорят: «ничто не предвещало опасности». Или наоборот: «все наталкивало на мысль о том, что должно что-то случиться». Но ни то, ни другое не подходит. Придется обойтись без этих удобных клише. Просто интуиция внезапно изо всех сил крикнула мне в уши: «Вниз! В Поток! Немедленно!!!» Позже я подумал, что этой интуицией вполне могла быть Хельга, но это было позже. А тогда я просто подчинился. Провалился в Поток сразу, без вдоха и задержки дыхания — и камнем пошел ко дну. Это и спасло меня в момент взрыва.

Выпавший из разорванной утробы фрегата, я летел в Потоке, а мимо меня устремлялись вниз, в воду, пылающие куски обшивки. Что-то горящее лилось и пенилось, прикасаясь к черным волнам, а я падал, падал. До меня докатывались цунами горячего воздуха, они проходили сквозь меня, оставляя на лице и руках пепел и запахи горелого дерева, оплавившегося металла, обожженной плоти. Хорошо, что я мог не дышать, потому что дышать было невозможно.

Я не сразу понял, что произошло. Немного привела в чувство вода — ее податливое тело, покрытое горящим разлившимся маслом, показалось мне ослепительно холодным. Небо сверху было серым. То и дело на нем появлялись алые мазки — отблески пламени, плясавшем на догорающих остатках корабля.