Ланс Коэн нахмурился.
— Было кое-что… Но я не уверен…
— Что случилось?
— В последние дни перед отъездом я много думал о том, не совершаю ли я ошибку. Все-таки я, можно сказать, рискую карьерой, да всей своей дальнейшей судьбой, пожалуй, тоже. Но ведь я сам написал рапорт с просьбой о переводе, идти на попятный было поздно…
— Так что случилось?
— Когда я уезжал из города, мне казалось, меня кто-то преследует. Я пару раз оборачивался, но никого так и не увидел. И только когда я выехал из городских ворот… Людвиг, я боюсь, ты сочтешь меня сумасшедшим. Понимаешь, я увидел самого себя. Обернулся — и увидел себя, тоже верхом, на той же лошади. Я стоял там, за воротами, и смотрел вслед самому себе. Мне это, наверное, попросту показалось, но, понимаешь, я до сих пор об этом думаю. Я думаю: вот вернусь в столицу, а там — я…
Людвиг нахмурился.
— Ты брату об этом сказал?
— Нет. Мы к тому времени уже распрощались, он не провожал меня.
— Ты мог бы ему написать и послать вестового из первого же гарнизона по пути.
— Но ведь это было бы личное письмо, а не рапорт.
— И что? Тебе следовало это сделать.
Коэн в упор уставился на своего друга.
— Почему? — спросил он. — Почему ты так считаешь?
— Потому что тебе не показалось, Ланс, — он встал. — Я скажу об этом Гину, пусть отправит зов Ингреду. Он должен об этом знать.
— Да в чем дело? — Коэн встал тоже и, ухватив кронпринца за руку, остановил его.
— Долго объяснять, Ланс. Просто поверь мне.
— Я тебе верю. Но…
— Вот и славно. А теперь позволь, я поговорю с Гином, он должен связаться с Ингредом. Ты за все это время хоть раз ему писал?
— Еще нет.
Людвиг кивнул.
— Ингред может кое-что знать.
— О чем ты?
Кронпринц опустил голову и ненадолго уставился в землю.
— Ланс… Когда ты сказал своему брату, что решил перевестись в какой-то затерянный в приграничье гарнизон, как он на это отреагировал?
— Да никак… Не обрадовался, но и не расстроился.
— В общем, препятствовать тебе не стал, так?
— Так.
— А тебе не кажется это странным? Молодой человек из прекрасной семьи с блестящими карьерными перспективами вдруг решает сменить столичную службу на заброшенное приграничье…
Коэн нахмурился.
— А ведь и правда… Знаешь, пока ты мне не сказал об этом, я не думал… Но я ведь не на совсем сюда, Людвиг. Послужу какое-то время, потом вернусь.
— Нет, Ланс, — кронпринц покачал головой. — Нет. Ты отсюда не вернешься. В том-то и дело.
Он сказал это очень просто, совсем обыденно. Но в душе Коэна похолодело.
— Что ты имеешь в виду?
— Эта земля будет нашей, Ланс. Это центр мира, здесь бьется его сердце. Если оно позвало тебя, значит, ты ему для чего-то нужен. Ты останешься здесь, как и я. Но я пока не знаю, кем ты здесь станешь. Надо у Хельги спросить, она хорошо видит такие вещи.
— Видит? Она что, тоже маг, как Гинлав?
— Она не маг. Хельга и ее спутники вообще не люди. Они существа из другого мира. Сильные, опасные существа. Все, кроме Кальта и Изабеллы, эти из гарнизона. Они тоже опасны, только по-своему. Но тебе нечего бояться. Никто из них не причинит зла без веского на то основания.
— А ты-то откуда знаешь это, Людвиг?
Кронпринц улыбнулся.
— Я не знаю, Ланс. Я верю. Я так решил: почему бы и нет? А ты… Если ты уйдешь, с тобой ничего не случиться. Если ты останешься… Вряд ли кто сможет сказать, что с тобой случиться, если ты останешься. Я не стану тебя удерживать. Что бы ты ни решил, мы останемся друзьями.
— Знаю… Я остаюсь, Людвиг, — ответил Ланс Коэн, будущий верховный светлый маг этого рубежа. — Я же могу остаться? Значит, я остаюсь.
