Нил Армстронг находился в переднем ряду коллектива, который сумел обеспечить первые вылазки человека в глубокий космос, и он всегда подчеркивал, что успех программы Apollo не стал бы возможен без коллективного труда 400 тысяч американцев. Да, он стоял на вершине этой пирамиды, но не было никакой предопределенности в том, что именно ему предстояло стать командиром первой экспедиции на Луну или первому сделать шаг на ее поверхность. Как он всегда объяснял, таково было случайное стечение счастливых для него цепочек различных обстоятельств. И все же он совершил то, что совершил, и он понимал, благодаря каким великим жертвам, целеустремленности и творческим талантам многих людей он сумел сделать свой шаг. Он безмерно гордился той ролью, которую сыграл в первой высадке на Луну, и для него она так никогда и не стала цирковым представлением или источником личной наживы. Во многом справедливо решение Армстронга, что этот этап его жизни должен стать предметом изучения историков в их трудах. Это похоже на то, как знаменитый игрок в гольф Бобби Джонс перестал принимать участие в каких-либо соревнованиях после того, как выиграл Большой шлем[3], или телеведущий Джонни Карсон, решивший оставить карьеру на телевидении после окончания шоу «Сегодня вечером». Неправда, что Нил вел жизнь затворника после Apollo 11: это легенда, созданная журналистами, которым не удавалось получить от него разрешения на интервью. Возвратившись с Луны, он занимался множеством дел, и с большим для себя успехом – был учителем, исследователем, бизнесменом, работал в области производства и научных изысканий. Что бы он ни делал, он занимался этим с честью и принципиальностью.

Выбирая эпиграф, чтобы предварить книгу «Первый человек», я взял мудрое высказывание из книги «Размышления об искусстве жить», написанной американским специалистом по мифологии Джозефом Кэмпбеллом. Оно таково: «Привилегия в том, чтобы прожить жизнь, оставаясь самим собой». Нилу Армстронгу выпала именно такая привилегия, и все мы должны быть счастливы, что это оказалось справедливо для него – и для нас.

Джеймс Хансен

Март 2018 года

После того как полет на Луну закончился и астронавты Apollo 11 вернулись на Землю, Баз Олдрин сказал Нилу Армстронгу: «Нил, мы с тобой все пропустили!»

От 750 тысяч до миллиона человек – самое большое количество публики, присутствовавшей при космическом старте, – собиралось на мысе Кеннеди во Флориде в дни, предшествующие дню 16 июля 1969 года. Почти тысяча полисменов, сотрудников полиции штата и патрульных водного базирования, охранявших запретную зону, всю ночь перед стартом боролись за то, чтобы распределить примерно 350 тысяч машин и лодок по дорогам и водным путям. Один предприимчивый автоинспектор взял в аренду у производителей апельсинов больше трех километров обочины дороги и брал по два доллара с человека за право посмотреть на старт с этого места. Еще один предприниматель продавал по полтора доллара поддельные сертификаты якобы на пергаменте, написанные шрифтом, копирующим староанглийские буквы. За дополнительные 2 доллара 95 центов можно было купить псевдокосмическую ручку.

Никакой пикник на багажниках автомобилей болельщиков на какой-либо футбольной игре не мог сравниться с этим летним фестивалем перед стартом космического корабля, который должен был сесть на Луну. Зрители разжигали огонь под грилем, открывали пиво или газированную воду, смотрели сквозь бинокли и телескопы, проверяли, под каким углом лучше разместить камеру и как ее настроить. Каждая полоска песка, каждый нефтяной причал, каждый мол были заполнены людьми.

Несмотря на 32 градуса жары в середине утра, укусы москитов, столпотворение транспорта и огромные туристические цены множество людей терпеливо ждали, когда ракета-мастодонт Saturn V отправит корабль Apollo 11 к Луне.

Самые разнообразные суда и суденышки заполнили лагуну Банана-ривер на восемь километров к югу от стартового комплекса. На большом прогулочном катере, принадлежащем компании North American Aviation, построившей командный модуль Apollo, находилась жена командира Apollo 11 Дженет Армстронг и двое их сыновей: двенадцатилетний Рик и шестилетний Марк. Они стояли, нервничали и ждали пуска. Астронавт Дэйв Скотт, товарищ Нила по полету на Gemini VIII в 1966 году, организовал то, что Дженет называла «местечком номер один». Кроме Скотта, на борту были две подруги Дженет, несколько сотрудников службы по связям с общественностью из NASA и Дора Джейн (Доди) Хэмблин, журналистка, которая занималась эксклюзивным освещением личной жизни экипажа Apollo 11 для журнала Life.

Над головами зрителей сновали вертолеты, одну за другой доставляя группы очень важных персон на отведенные им места на ближних трибунах, находящихся почти в пяти километрах от стартового комплекса. Из почти 20 000 человек, внесенных в список особых гостей от NASA, прибыла только треть, в том числе несколько сотен иностранных министров, министров науки, военных атташе и чиновников от авиации, а также девятнадцать губернаторов американских штатов, сорок мэров городов и несколько сотен лидеров бизнеса и промышленности США. Присутствовала половина членов Конгресса и несколько представителей Верховного суда. В списке гостей можно было найти как генерала Уильяма Уэстморленда, начальника штаба армии США, воюющей во Вьетнаме, так и Джонни Карсона, ведущего «Сегодня вечером» на канале NBC, и Леона Шехтера, главу профсоюзов мясников и работников упаковочных производств Америки.

Вице-президент Спиро Агню сидел на трибунах, тогда как президент Ричард Никсон смотрел телевизионную трансляцию в Овальном кабинете. Вначале в Белом доме планировалось, что Никсон пообедает с астронавтами Apollo 11 вечером перед стартом, но планы изменились, когда в прессе процитировали слова доктора Чарльза Берри, главного врача экипажа, о том, что всегда остается шанс на то, что президент ненароком окажется носителем вирусов простуды. Армстронг, Олдрин и третий член экипажа Майк Коллинз считали эти опасения медиков просто абсурдными, особенно если учесть, что двадцать или тридцать человек – помощники, персонал, работающий с космическими скафандрами, техники тренажеров – ежедневно находились с ними в контакте.

Две тысячи аккредитованных репортеров наблюдали за стартом из помещения для прессы в Космическом центре имени Кеннеди. Из них 812 приехали из других стран, при этом 111 были из Японии. Около двенадцати журналистов прибыли из стран советского блока.

Посадка на Луну была глобальным событием для всего мира, и почти все человечество ощущало, что оно стирает границы, поставленные политикой. Британские газеты выделяли новости о старте двух- и трехдюймовыми шрифтами. Из Испании от Evening Daily Pueblo, несмотря на ее критику международной политики США, приехали двадцать пять победителей конкурса, чью поездку на мыс Кеннеди полностью оплатили организаторы. Голландский автор передовицы назвал свою страну «помешавшейся на Луне». Чешский комментатор отмечал: «Это Америка, которую мы любим и которая так отличается от той, что ведет войну во Вьетнаме». Популярная немецкая газета Bild Zeitung отметила, что семеро из пятидесяти семи руководителей работ по проекту Apollo имели немецкое происхождение; газета пришла к несколько шовинистскому заключению: «12 процентов отдачи с Луны “сделаны в Германии”». Даже французы назвали Apollo 11 «самым великим приключением в истории человечества». Двадцать две страницы приложения к France-Soir разошлись тиражом в полтора миллиона копий. Французский журналист изумлялся таким высоким интересом к посадке на Луну «в стране, где люди так устали от политики и международных дел, что их обвиняют в том, что они заботятся только об отпусках и сексе». Московское радио включило в свои выпуски новости со старта. «Правда» поместила фотографии с мыса Кеннеди на первую страницу, подписав под изображением экипажа Apollo 11 «эти три храбрых человека».