– Потому что я – лучший друг Питера.

Софи очень медленно покачала головой.

– Потому что ты мне нравишься. И из-за твоего отношения к Питеру, – да, ты прав, поэтому тоже. Поэтому я хочу, чтобы ты оставался в моей жизни на…

Все внутри его сжалось.

– Навсегда. Навечно. Понимаю, тебе со мной непросто. И понимаю, что, скорее всего, я тебе даже не нравлюсь.

«Что за чушь?»

– Но я не хочу, чтобы между нами пролегла тень.

«И где она набралась таких идей? Она мне, видите ли, не нравится».

– Ты напоминаешь мне о Питере, и я не могу даже думать о том, чтобы потерять тебя.

– Не беспокойся, этого никогда не случится.

– Случится, если мы наделаем ошибок. Если мы потеряем голову и перестанем отдавать себе отчет хоть раз… тогда мы больше не захотим видеть друг друга.

Ее слова были подобны удару в солнечное сплетение. Потому что они были правдой.

– Это я и имела в виду, говоря, что мы ведем опасную игру. – Ее глаза сверкнули. – Если ты не считаешь меня привлекательной, это будет… – Она не договорила. – Но если нет…

Уилл вздрогнул. Софи удалось сказать все, при этом ей не пришлось произносить ни слова. Она тоже не считала его непривлекательным. Одно осознание этого заставило его кровь вскипеть. «Проклятье!» Уилл сжал челюсти, медленно посчитал в уме до трех и вдохнул.

– Обещаю тебе, что не буду терять голову.

– А я – тебе.

Они должны быть осторожны и бдительны. Ему нельзя позволять себе чувствовать комфорт от ее присутствия. И вместе с тем перед глазами окружающих они должны представать счастливыми и безмятежными. Софи права. Это будет сложнее, чем им показалось изначально. Сложно, но не невозможно.

Софи быстро прильнула к нему, встала на носки и поцеловала его в щеку.

Его сердце бешено заколотилось. Кожа в том месте, где его коснулись ее губы, горела огнем.

Софи отошла и расправила свой кардиган.

– Так. Теперь твоя очередь.

Она постаралась сделать этот поцелуй настолько естественным, насколько возможно, и ему следовало поступить так же.

– Можешь верить, а можешь и нет, – пробормотал он, – но я делаю это с удовольствием.

Он поцеловал ее в лоб, стараясь не обращать внимания на то, какой нежной и теплой была ее кожа.

Софи рассмеялась.

– В данном случае предпочитаю верить. Так. Теперь присаживайся.

Она указала на диван. Уилл сел, а Софи подошла к нему сзади. Ее руки обвили его плечи, отчего Уилл вздрогнул.

– Если ты поступишь так в гостиной – наша игра будет проиграна, не начавшись.

Он кивнул и сжал зубы.

– Давай еще раз.

Она отошла, затем приблизилась снова и положила руку ему на плечо. Уилл погладил ее предплечье, чувствуя, что она еле заметно дрожит. Он глубоко вдохнул.

– Ты замечательно пахнешь.

«Замечательно? Это все, что ты можешь сказать ей?» Она пахла чувственно: сладко и тепло, напоминая Рождество. Несмотря на то что до него еще многие месяцы.

– Это мой лосьон для тела. «Ледяная вишня». Мой любимый.

Они убрали руки в одно и то же мгновение. Все эти репетиции были утомительны, но Уилл понимал их важность. Они с Софи должны создавать впечатление людей, которым комфортно друг с другом. Несмотря на то что на свете не было ничего, столь же далекого от истины.

– Твоя очередь. – Он показал ей на кресло.

Софи села, откинулась на спинку и скрестила ноги, изображая безмятежное спокойствие. Уилл прижал ее руки к подлокотникам и приблизил к ней лицо.

– В губы?

Она посмотрела ему в глаза и кивнула.

– Только в губы, – прошептала она, – и давай сделаем это быстро.

Казалось, каждая клеточка ее тела преисполнилась восторгом. «Сестра Питера. Сестра Питера. Сестра Питера», – бесконечно повторял он сам себе. Не отводя взгляда от глаз Софи, Уилл прошептал:

– Я хочу кое-что сказать тебе перед тем, как мы сделаем это.

– Хорошо, – не без труда произнесла Софи.

– Ты ошибаешься. Ты мне очень нравишься, Софи Митчелл.

Ее рот в удивлении раскрылся. Уилл не мог больше противиться искушению. Наклонившись к Софи очень близко, но все же недостаточно, он замер. Она вся сжалась, но затем заставила себя расслабиться и сама решительно прильнула к его губам.

В ушах Уилла загудело. Он едва удержался от того, чтобы не продлить и не усилить этот поцелуй, пустив в ход губы, язык и руки.

Сдерживая стон, он подался назад и уставился в ее голубые глаза. Они оказались самыми глубокими из всех, которые ему доводилось видеть.

Софи оттолкнула его и вскочила из кресла.

– Мы должны соблюдать только необходимый минимум!

Она была чертовски права. Только необходимый минимум. Он мог позволить себе целовать ее щеки, лоб, затылок, руки, но от губ следовало держаться подальше. Они были смертельным оружием.

Войдя в гостиную, Софи и Уилл были встречены пронзительным визгом. Женщина с такими же, как у Уилла, каштановыми волосами бросилась к брату, демонстрируя настолько неподдельную радость, что Софи могла только широко улыбнуться.

Интересно, когда она сама утратила способность столь самозабвенно радоваться? Ответ пришел быстро: в одиннадцать лет. «А когда потерял ее он?» – посмотрев на Уилла, подумала Софи.

Радость от встречи с Кэрролл Энн была ясно написана на его лице. Уилл повернулся к своей спутнице:

– Ты помнишь Софи, ведь правда?

Софи была готова к множеству возможных сценариев: от недоумения до подозрений, может, даже ревности к Уиллу. Однако она была встречена еще одним взрывом радости и крепким объятием.

– Софи – моя лучшая подруга! Нам нравятся одни и те же фильмы.

– Это абсолютно верно.

В первый момент Софи даже думала запеть мотив из любимого мюзикла Кэрролл Энн, но вовремя осознала, что двум другим присутствующим в комнате это может понравиться гораздо меньше, чем Уиллу и Кэрролл Энн.

– Она присылает мне самые лучшие подарки! – Кэрролл Энн посмотрела на Софи с надеждой. – Ты ведь привезла мне подарок?

– Кэрролл Энн, нельзя… – начал Уилл.

– Конечно! – Софи рассмеялась, глядя на ошарашенного Уилла. Опустив руку в карман, она достала небольшую бархатную коробочку. – Держи!

Кэрролл Энн открыла крышку, и ее глаза расширились.

– Он прекрасен!

Это был браслет, декорированный розовыми и пурпурными камнями. Софи была уверена, что он понравится Кэрролл Энн.

Девушка начала танцевать.

– Пурпур для меня! Розовый для тебя! – выкрикивала она.

– Не так громко, – предостерег ее Уилл, не в силах скрыть улыбку.

– Надень его на меня! – потребовала Кэрролл Энн.

Уилл исполнил ее просьбу, и девушка побежала к мисс Грант и дедушке похвастаться обновкой.

– Что она имела в виду, говоря о цветах? – спросил Уилл, проходя вглубь комнаты.

– Пурпурный – любимый цвет Кэрролл Энн, а розовый – мой.

– Откуда ты это узнала?

– Она сама рассказала мне.

Кэрролл Энн уже вернулась к ним.

– Потому что мы много и много говорим по телефону! – добавила она.

Глаза Уилла расширились, но он промолчал. Софи была уверена, что он знал.

– Потому что мы – лучшие друзья, – добавила она, улыбаясь.

– Ты помнишь мисс Грант? – спросил Уилл, увлекая Софи за собой. – Она приезжала с Кэрролл Энн в Лондон.

Она помнила. Эстер Грант была сиделкой Кэрролл Энн. Софи улыбнулась ей.

– Конечно, помню. Как чувствует себя ваш отец, Эстер?

– С ним все в порядке, спасибо, Софи.

– В прошлом месяце ему заменили сустав в бедре, – объяснила Софи Уиллу.

Тот уставился на нее, сузив глаза.

– Может, ты регулярно переписываешься и с нашим дедушкой?

Софи повернулась к коренастому старику, сидевшему в огромном кресле.

– Боюсь, до сих пор мы с лордом Брэмли не были знакомы.

– Дедушка, позволь представить тебе Софи Митчелл.

В первое мгновение ей показалось, что старый лорд не собирается вставать и приветствовать ее, что он решил полностью игнорировать ее присутствие, но через некоторое время он тяжело поднялся и порывисто пожал ее руку.