Генерал заметил, что его главная задача – обеспечить Вашингтон “своевременным, недвусмысленным, надежным предупреждением” о том, что налет русских на Северную Америку начался. Он должен лично оценивать каждый из пятисот запусков ракет и спутников, производимых странами мира за год. “Я верю в непогрешимость нашей системы датчиков, компьютеров, наших людей, оперативных методов, и следовательно, я на сто процентов уверен в правильности своих оценок”, – утверждал он.

Относительно ложных тревог в прошлом Джеймс Хартингер заявил, что ошибки были быстро установлены. Он уверен, что нет даже “одного шанса на миллион”, будто ложная тревога может привести к выводу о начале вражеского нападения.

Со времени ложных тревог в 1979 и в 1980 годах, продолжал он, сто сорок миллионов обработанных компьютерами сообщений – в среднем шесть тысяч семьсот в час – переданы без единой ошибки. “Именно такого качества работы мир вправе требовать от нас”, – заключил генерал Хартингер.

Критики, однако, давно уже опасаются, что именно ошибки могут привести к непреднамеренной ядерной войне, особенно в связи с усилением современного оружия. Герберт Сковилл, бывший помощник директора агентства по контролю над вооружениями и разоружению, неоднократно подвергал сомнению решение президента Рейгана о развертывании ядерных ракет MX на том основании, что страх по поводу упредительного удара противника именно по этим ракетам может способствовать ложному толкованию данных систем предупреждения и в результате просчета привести к ядерной войне.

Артур Мейси Кокс, специалист по контролю над вооружениями, недавно заявил, что эта система достаточно часто генерирует ложные сигналы тревоги, а в напряженной обстановке международного кризиса возможности просчета неминуемо возрастут.

Однако в докладе, опубликованном сенатором Барри Голдуотером (республиканец, от штата Аризона) и сенатором Харри Хартом (демократ, от штата Колорадо) после ложных тревог в 1980 году, говорилось: “Никоим образом не приходится утверждать, что США были близки к развязыванию ядерной войны в результате инцидентов, имевших место 3 и 6 июня. Система, по сути дела, сработала верно, и, хотя механическая электронная часть давала ошибочную информацию, человеческий элемент правильно оценил ее и предотвратил какие бы то ни было непоправимые действия”.

Скептики в основном находятся среди противников рейгановских планов увеличения военных расходов, его предложений по возобновлению ядерного сдерживания, спорной программы “MX” и тем более развертывания вооружений в космосе. Они не обладают особым влиянием в правительстве, имея лишь незначительную поддержку в конгрессе, который санкционировал решение начать программу (на двадцать миллиардов долларов) по усовершенствованию системы предупреждения и связи.

…Объясняя, как работает система предупреждения, офицеры заявили, что через несколько секунд после того, как вражеские ракеты поднимутся из своих шахт и включатся их двигатели, заработают консольные дисплеи с зелеными экранами, затрещат высокоскоростные телетайпы и в центре предупреждения о ракетном налете, в космическом вычислительном центре, на командном посту закипит работа. В то же самое время дежурные офицеры в Вашингтоне, командование стратегической авиации в Омахе и другие командные посты во всем мире придут в состояние готовности. Со своего места на втором ярусе трехэтажного командного поста командующий увидит на одном из двух экранов во всю стену след полета ракет. За ракетами будут смотреть секунда за секундой по мере того, как они станут проходить по своей тридцатиминутной траектории до США.

На другом экране данные восьмидесяти семи компьютеров в штабе могут обозначить позиции вражеских подводных лодок в Атлантике или на Тихом океане, орбиты разведывательных спутников русских.

Когда вся картина предстанет перед командующим и его штабом (сбоку и за спиной у которых похожие на телевизоры консоли), он возьмет трубку бежевого телефона для сверки с дежурными офицерами в центрах, подающих информацию на командный пост или на позиции датчиков во всем мире.

Генерал проведет с другими старшими командующими так называемое совещание по оценке угрозы и передаст свое мнение национальному командному центру в Пентагоне для передачи президенту, где бы тот ни находился. Если офицеры в центре сочтут это необходимым, они созовут совещание о ракетном ударе с участием президента. Такое, правда, пока еще ни разу не проводилось…

…Матисс умер уже после войны, а состоялся как гений в конце девятнадцатого века; непрерывность процесса преемственности благотворна – без старого мэтра не было бы Пикассо, Ларионова, Шагала; разрыв возможен, когда доктор перерезает пуповину новорожденного, провозглашая появление нового чуда – человека; разрыв объясним, когда доверчивый лик любви исказила гадкая маска измены; все другое от лукавого, наваждение.

Думает ли кто-то в недрах горы Шайенн о Матиссе как о символе, объединяющем в себе два века? Не знаю, не убежден.

…А ведь здесь круглосуточно работают три смены, по двести пятьдесят человек каждая, плюс еще шестьсот пятьдесят человек вспомогательного персонала.

Чтобы оградить комплекс от диверсантов, повсюду стоят контрольные посты. Каждый, кто входит вовнутрь, подвергается проверке вооруженным постом за пределами тоннеля, ведущего в комплекс, и потом снова при входе в помещения. Особо секретные зоны обозначены специальными знаками. Как рассказывают офицеры, все работающие здесь подвергаются регулярной проверке психологами.

Диверсия извне затруднена, так как комплекс в горе в основном сам обеспечивает себя всем необходимым. Собственным энергопитанием, обеспечиваемым шестью дизельными генераторами, и собственным запасом воды, продовольствия и других припасов на тридцать дней. Вентиляция устроена таким образом, чтобы защитить от радиоактивности.

Важнейшая информация попадает на командный пост с центра предупреждения о ракетных налетах и с космического вычислительного центра. Оба они расположены поблизости от командного поста, в зданиях, построенных на мощных источниках, чтобы абсорбировать ударную волну от ядерного взрыва снаружи.

“Сырые” данные, поступающие в центр предупреждения о ракетных налетах – слабо освещенное помещение размером в обычную жилую комнату, до отказа набитое аппаратурой, – попадают сюда с двадцати четырех датчиков во всем мире, включая три спутника, способных вести наблюдение за любой точкой в Северном полушарии.

Один из здешних офицеров сказал, что система дает примерно пять ложных тревог в год. Ложная тревога может быть вызвана лесным пожаром где-нибудь в Сибири, обнаруженным инфракрасными спутниками…

Офицеры заявили, что приняты меры во избежание ложных тревог, вроде тех, которые имели место в 1979 и 1980 годах. В ноябре 1979 года один техник заложил в какой-то сектор системы в целях проверки учебную ленту, имитирующую массированный налет. По ошибке данные попали в эфир и послужили основанием для сигнала тревоги.

Сейчас подобного рода проверки производятся за пределами горы Шайенн.

В июне 1980 года компьютерный микроэлемент дважды сбился и стал передавать ложные сигналы о ракетных налетах.

В октябре 1981 года президент Рейган огласил план на сто восемьдесят миллиардов долларов, призванный вдохнуть новую жизнь в американские ядерные средства сдерживания. Из этой суммы двадцать миллиардов долларов предполагалось израсходовать на средства связи и управления, а остальное должно было идти на оплату оружия.

Комплекс в горе Шайенн первоначально был задуман для управления действиями по защите от вражеских бомбардировщиков, в расчете на то, чтобы выдержать ядерную бомбежку.

Но точность и взрывная мощь ракет делают его уязвимым. Генерал Хартингер сказал: “Гора Шайенн не может считаться неприступной в силу точности и мощности МБР. Но наша система обнаружит их, и мы сумеем выполнить нашу главную миссию”.