Увидев, как радостно подпрыгнула на месте девушка при виде второй порции ягод, я не сдержал улыбки. Честно говоря, в ее эмоциях я просто купался. Чистые, яркие и такие… ощутимые, что ли? Нет, вот честное слово, здесь не обошлось без выкрутасов Кирилловой мамы. Я так отчетливо раньше ощущал разве что эмоции Лины, но там радостью и не пахло… А тут… Вот, кстати, о Лине!

Я хотел было извиниться перед Ольгой и отправиться на поиски близняшек, которые как раз сейчас должны завершать свою пробежку, но девушка меня опередила:

– Да-да… Ты должен идти на занятие, – на миг оторвавшись от поглощения ягод, покивала Ольга и, облизнув синие от сока губы, хитро прищурилась. – А хочешь, я тебя обрадую?

– Эм? – честно говоря, я удивился…

– Пока будешь заниматься с сестрами, подумай вот о чем. Меня, например, никто не может принудить к браку, поскольку место уже занято, а сроки свадьбы не определены. А тебя? – Ольга взмахнула полупустым кульком в сторону выхода из беседки. – Кстати, о принуждении, там твои кузины бегут.

– Знаю, – кивнул я. Действительно приближение характерно пульсирующих в Эфире близняшек я почувствовал еще минуту назад… Поднявшись со скамейки, шагнул на выход, но тут же обернулся: – А за совет спасибо. Идея помолвки, как защиты от покушений на «личную свободу», мне в голову не пришла.

– Всегда пожалуйста. Только… Кирилл, тут есть и отрицательные стороны, – вдруг потупилась Ольга. Я нахмурился, пытаясь понять, на что намекает девушка, а когда до меня дошло, расхохотался в голос.

– Хочешь сказать, что как только твои знакомые узнают, кто именно является твоим нареченным, у меня могут начаться проблемы с некоторыми их представителями мужеска пола? – уточнил я и, получив в ответ смущенный кивок, вздохнул, стараясь сдержать рвущийся из глотки нервный хохоток. Покосился в сторону приближающихся близняшек и поинтересовался: – Среди них есть гридни?

– М-м… нет, – на секунду задумавшись, качнула головой Ольга.

– Тогда, никаких сложностей, – улыбнулся я. – Если, конечно, они не решат воевать деньгами.

– Ты самоуверен, – прищурившись, заметила Ольга. – А что если «они» как раз и надумают воевать именно деньгами?

– Выпорю. А не поймут… Уж извини, рисковать своей жизнью я совсем не хочу… – полушутя ответил я и, махнув девушке рукой, двинулся навстречу медленно и размеренно бегущим близняшкам. Биение Эфира ровное, эмоций ноль… ну, ведь могут, когда захотят! Мне бы сейчас так… М-да.

Ольга проводила взглядом вылетевшего из беседки юношу и, прокрутив в голове окончание их беседы, невольно усмехнулась. Серьезный такой, самоуверенный… Нет, ну действительно забавно смотрится! Хм… Девушка посмотрела вслед Кириллу, на миг задумалась и, забросив в рот последнюю горсть черники, тоже выскользнула из беседки. Оглядевшись по сторонам, она прислушалась к своим ощущениям и, определив направление, в котором исчез молодой человек вместе со своими сестрами, двинулась в ту же сторону. Интересно же, чему новик будет учить воев? К тому же… нет, ну Кирилл действительно выглядит комично в своей «взрослости»…

Ольга замерла в тени старого раскидистого клена и уставилась на происходящее на тренировочной площадке… А там было на что посмотреть. Близняшки, почему-то с момента своего приезда сторонившиеся Ольги, как и своего кузена, закрыв глаза, сидели на двух неизвестно откуда притащенных валунах, предусмотрительно застеленных вспененными ковриками, и… перебрасывались постепенно тускнеющим, непонятным шариком света. Вот он мигнул и пропал. Стоящий рядом Кирилл тяжело вздохнул и, создав?! как?! еще один светящийся комок, вбросил его между сестрами. Ольга присмотрелась внимательнее – и удивление ее выросло еще больше. Близнецы не касались «снаряда» руками, они просто выставляли ладони на его пути, и светящийся шарик тут же менял направление. Эдакий пинг-понг… без ракеток.

Комок света летал все быстрее, мерцая всполохами от желтого до синего цвета. Кирилл морщился, но молчал. Но стоило лишь свечению пойти на убыль, как юноша что-то процедил сквозь зубы и подбросил сестрам сразу три шарика, одновременно включаясь в их противостояние. Пинг-понг превратился в жонглирование, скорость росла, шарики начали угрожающе гудеть и даже потрескивать.

Ольга видела, что девушки, несмотря на то что находятся в трансе, уже порядком устали, но их учитель словно и не замечал этого. С легкостью, чуть ли не взглядом перенаправляя сгустки света то Лине, то Миле, он вдруг начал резко менять скорость и траекторию движения шариков, а потом заставил их менять собственный цвет. Теперь девушки были вынуждены не только отталкивать сгустки света от себя, но и поддерживать именно тот цвет, который выбирал Кирилл. Отразить шарик в ином случае просто не получалось, и он, судя по возмущениям Эфира, ударяясь о выставленные ладони, причинял несильную, но весьма ощутимую боль.

В конце концов девушки окончательно выдохлись. Одна из близняшек не смогла отразить два шарика подряд, а другая просто опустила руки, и огненно-красный сгусток света на бешеной скорости впечатался… точнее, едва не впечатался в грудь Милы. Ольга не поверила своим глазам, когда стоящий в пяти метрах от близняшек Кирилл вдруг исчез и появился точно перед летящим в Милу шариком пронзительно-алого цвета. Полыхнул розовыми отсветами неизвестно когда возведенный им эфирный щит, потоки алого света, расплескавшегося по его поверхности, потекли наземь и застыли идеально ровной дугой мутного моментально потрескавшегося наплыва на песке.

Кирилл сделал неуверенный шаг назад, поморщился и, утерев со лба выступивший пот, что-то тихо сказал близнецам, указывая на закрепленные у девушек на руках широкие черные «напульсники». Мила опустила взгляд на спекшийся в стеклянистую массу песок в полуметре от ее валуна и, побледнев, что-то быстро-быстро заговорила. До Ольги не долетали фразы, только отдельные слова в захлебывающемся монологе… А вот Лина, кажется, была просто в ступоре. Но… она даже не смотрела на след, оставленный пойманным Кириллом сгустком света. Взгляд сестры Милы был прикован к сердитому Кириллу, а Эфир вокруг Лины так и кипел недоумением и изумлением… Этого Ольга не поняла совершенно. Зато не упустила момента, когда на полигон ворвался зло зыркающий по сторонам командир бестужевской дружины Аристарх Хромов и попытался прореветь что-то об идиотах, устраивающих бурю в Эфире вместо нормальных тренировок, отчего половина охранных артефактов с ума посходила. Не упустила она и реакции Кирилла, который, с видимой легкостью выдержав наезд дружинника, выслушал все его матерные рулады и вдруг рявкнул так, что клен над головой Ольги тут же потерял половину своего золота и багрянца.

– ВОН ИЗ КРУГА!

Аристарх Хромов, опешив от такой наглости, воззрился на пятнадцатилетнего подростка, Эфир вокруг которого вдруг взбурлил совершенно чудовищной по своей концентрации яростью и так же внезапно опал, словно ничего и не было. А в следующую секунду близняшки рухнули на песок в облаках каменного крошева, которым в момент осыпались их валуны. Ничего подобного Ольга еще никогда не видела… А уж того, что последовало за этим «шоу», и подавно.

– Прошу простить, мастер, – неожиданно для присутствующих, с явным ехидством в голосе прогудел Хромов и, поклонившись, исчез, словно его и не было. Ольга в неверии помотала головой. Что это было?!

Что это было? Или я чего-то не понимаю, или этот ярый в чем-то ошибся… В смысле, да, по здешней классификации я действительно мастер Эфира, и соответствующий документ у меня имеется, но… Хромов сказал это как-то не так. Тьфу ты! У меня точно мозги со страху заплелись. Идиот! Это же надо было ТАК спалиться с уровнем контроля… То-то он ерничал! Удивительно, как сюда вообще вся бестужевская дружина не сбежалась!

Правда, у меня имеется оправдание. Я действительно испугался, что могу не удержать этот чертов комок энергии. Хорошо еще догадался сбросить возмущения в камни… а то ведь и окружающих приложило бы… Чертова Мила! Трудно ей было уклониться от заряда, что ли?!