– Поня-атно, – разочарованно протянул я. – Значит, определить, кто именно запустил слух на приеме, не получится.

– Пф, – отмахнулся Бестужев. – Можно подумать, тебе так важно это знать. Среди своих-то, поди, проще болтуна найти. Вон хотя бы тех же кузин… ой.

Тут Леонид словно споткнулся и вдруг стал убийственно серьезным.

– Приношу свои извинения, Кирилл Николаевич, я не должен был позволять себе лезть в дела вашей родни.

– Ты белены объелся? Сойди с трибуны, сын дипломата, – я было отмахнулся, но Бестужев только упрямо покачал головой. Чертовы традиции! Пришлось соответствовать. – Я принимаю ваши извинения, Леонид Валентинович.

– Вот и ладушки, – тут же ухмыльнулся, как ни в чем не бывало, Бестужев. – Так когда, говоришь, билеты будут?

Ну, дите дитем…

Да, беседа с Леонидом оказалась весьма показательным примером отношений в здешнем боярском обществе. Оплатить услугу деньгами – дурной тон, а вот отдариться «борзыми щенками» – совсем другое дело.

Я не стал тянуть время и сразу после обеда стал названивать дядьке. А что? Насколько я знаю, Федор Георгиевич мало того что руководит фактически всей экономической составляющей рода, а это, между прочим, огромный военный концерн, так он еще и фанатик тяжелого вооружения, не меньший, чем Бестужев-младший, и лично курирует дела музея, так что к кому и обращаться за теми самыми «борзыми щенками», как не к нему. Да и к кому еще я мог бы обратиться? К деду, что ли? Ну на фиг. Вот с кем-кем, а с этим монстром я вообще не желаю пересекаться. Пока. К тому же даже если отставить в сторону тот факт, что боярин Громов находится на почетном втором месте в моем «черном списке», просить что-то у этого хапуги – глупость несусветная. Даже такую мелочь. Он же за это идиотское приглашение с меня последние штаны снимет… и я ему еще должен останусь. В общем, не пойдет.

Можно было бы обратиться к Гдовицкому, но… в конечном итоге он сам почти наверняка решит этот вопрос через все того же наследника рода. А я опять же буду должен. Нет, понятно, что долг образуется, как ни крути и к кому ни обратись. Но лучше уж быть чуть-чуть обязанным вполне вменяемому дяде Федору, чем должником начальника службы безопасности. Опять же Гдовицкой состоит на службе у боярина Громова, и мне совсем не климатит перспектива в один прекрасный момент получить от деда напоминание вроде: «А помнишь, Володя тебе помогал… вот и ты теперь НАМ помоги»…

Стоп… Я покрутил так и эдак пришедшую мне в голову мысль и усмехнулся. Почему бы и нет? Я, конечно, не актер больших и малых академических театров, как приснопамятный Жорж Милославский, но с такой ролью должен справиться. А значит, вдох-выдох – и… поехали.

– Добрый день, Федор Георгиевич, – еле успев стереть улыбку с лица, кивнул я появившемуся на экране моего старого браслета наследнику.

– Хм. Ты меня еще господином Громовым назови, – фыркнул тот, откладывая в сторону ручку. Ну да, дед вроде как опять встал в строй и дядька тут же сбежал к любимой работе, с радостным визгом сдав пост главы рода обратно батюшке. Вот и сегодня, судя по размытому фону за спиной, дядька заседает в офисе. – Здравствуй, Кирилл. Поздравляю с новосельем. Видел я запись Владимира Александровича, уютный домик ты себе подобрал… мне понравился. Я прямо так девчонкам и сказал.

– О, благодарю, – кивнул я, мысленно хмыкнув. Намек понятен. Кажется, Ирине Михайловне скоро придется вводить новую статью расходов в домашнюю бухгалтерию и выделять под нее средства из бюджета. Розги-то штука недолговечная…

– Как дела, как гимназия? – поинтересовался Громов.

– Дела, замечательно. С гимназией… – я чуть-чуть запнулся и тут же договорил: – Тоже все в порядке.

– М-да? – недоверчиво хмыкнул мой собеседник. – Точно?

– Точно-точно, – закивал я, но, заметив, как нахмурился дядька, остановился и, вильнув взглядом, нехотя протянул: – Ну-у, есть, конечно, кое-какие шероховатости, но я с ними справлюсь.

– Кирилл, – помолчав, заговорил наследник, проникновенно глядя на меня. – Я понимаю, что ты теперь человек самостоятельный, взрослый и хочешь решать все свои проблемы сам. Это похвально и достойно уважения. Но… не забывай, что помимо знаний и умений, для принятия правильных решений зачастую необходим опыт. И поверь мне, если ты сомневаешься в чем-то или просто не знаешь, как поступить, спросить совета у старших не зазорно. В любом возрасте… Понимаешь?

– М-м, да… – я задумчиво глянул на серьезную физиономию собеседника и кивнул. – Понимаю.

– Хорошо. Расскажешь мне, что у тебя там за «шероховатости» возникли в гимназии?

– Да ничего серьезного. Так, мелочи, – я махнул рукой, очень сильно надеясь, что дядька сейчас не кивнет согласно и не переведет тему на причины моего звонка.

– Кирилл. Дело, конечно, твое, но… Кхм. – Наследник крутанул в пальцах ручку и, недоуменно глянув на нее, вновь отложил в сторону. – Ладно. Не буду вилять. Понимаешь, племянник, твое прежнее обучение на дому и нынешнее в гимназии – вещи очень разные. Учись ты в любой другой школе – и я бы сказал, что это не так уж важно, но… эта гимназия совсем другое дело. Здесь важна не только хорошая успеваемость, но и… общение, так сказать. Отношения между учениками. Бо́льшая часть учащихся в будущем неоднократно будет пересекаться друг с другом, по службе или на приемах. И сейчас вы нарабатываете свои будущие связи. Поверь мне, в таких условиях мелочей не бывает.

– Понял. – Я сделал вид, что немного удивлен словам наследника, и, изобразив мучительные раздумья, заговорил: – Наверное, вы правы, дядя Федор. Но, елки-палки, это же действительно сущая ерунда, а не проблема. Я уже даже знаю, как ее решить. Собственно, из-за этого решения и звоню.

– О? – Дядька заметно повеселел. – Ну, тогда не отвертишься. Ладно-ладно, не сверкай глазами. Допрашивать я тебя не собираюсь. Просто расскажи в общих чертах, что придумал. Ты, конечно, парень умный, но кому и когда мешал взгляд со стороны? Может, я чего и присоветую, а?

– Эх, – я покачал головой. – Деду бы надо у вас учиться искусству переговоров. Никаких угроз, а все равно все по-своему повернули. Ладно, слушайте.

По мере того как я рассказывал Федору Георгиевичу о бродящих по школе слухах, довольная улыбка на его лице все больше увядала. А к концу моей короткой речи от наследника рода можно было, по-моему, сигареты прикуривать. По крайней мере, листок, лежавший на столе перед ним, обуглился почти что полностью. Да и причина, по которой аквариум у стены стоит пустым, в смысле без каких-либо намеков на обитателей, становится ясной. Судя по тому, как взбурлила в нем вода, любая рыба после очередной вспышки гнева хозяина кабинета рискует стать ухой… Я сделал вид, что ничего не заметил.

– Вот я и подумал: если устроить нашему классу экскурсию по музею военной техники, слухи тут же захлебнутся. Ведь все знают, кому он принадлежит…

– Кхм… интересная затея, – помолчав и немного успокоившись, натянуто улыбнулся Федор Георгиевич. – Думаю, мы решим этот вопрос. В понедельник я свяжусь с гимназией, обговорим условия и время визита. Хорошая идея, Кирилл. Молодец! Только… прими добрый совет. Утром понедельника поговори на эту тему с кем-нибудь из учителей, а лучше из администрации. На предмет – не станут ли они возражать против такой экскурсии…

– А что, могут? – Я еле удержался от того, чтобы не хлопнуть ресницами. Это точно был бы перебор.

– Могут – не могут… не в том дело. – Мой собеседник окончательно успокоился и откинулся на спинку кресла. – Это усилит эффект твоей затеи. Одно дело, если я сам позвоню с предложением экскурсии. К подобному вниманию со стороны боярских родов, чьи отпрыски учатся в гимназии, там уже привыкли и, скорее, сочли бы странным отсутствие подобной помощи, нежели ее предложение. И совсем другое дело, если заранее станет известно, что поездка в музей – это твоя идея, полностью поддержанная нашим родом. Понимаешь?

– Понимаю… и согласен, – я кивнул.

– Вот о таких моментах я тебе и говорил. Вроде бы мелочи, но из них складывается мнение о человеке. Общественное мнение, Кирилл, изменить которое впоследствии будет ой, как трудно. Поэтому я и прошу тебя: не стесняйся обращаться за советом. Я всегда тебе помогу, – наставительным тоном проговорил наследник и выжидающе посмотрел на меня.