–А у меня были мужчины?

–Последние два года встречалась с Владиком Шалыгиным, он у вас в редакции работает, даже съехаться хотели, но поругались с ним из-за твоего расследования. Он предложил тебе обличающие документы продать Степаненко за большие деньги. Ты так на него разозлилась, одним словом послала. Давай выходить, наша остановка.

На перроне вокзала Марина осмотрелась, снова ничего не ёкнуло, как будто она здесь никогда не была. Сели в такси, на городок смотрела, как будто впервые видела. Стало страшно, в душе надеялась, что приедет и сразу всё узнает. Врач говорила, возможно, придется прибегнуть к гипнозу, если хочет всё вспомнить. Теперь она и сама не знала, хочет ли она этого. Вот и улица Мира, 20.

–Ну… с ожиданием спросила Лиля

–Что ну? – не поняла Марина

_ Узнала дом.

Нет. – С какой-то злостью ответила Марина.

Подошли к двери.

–Открывай. Слава богу, что пастух ключи из сумочки не забрал, а то замок ломать пришлось бы.

–Подожди, не могу, сердце сжало.

–Вот видишь, значит, что-то чувствуешь.

Отдышавшись, Марина открыла дверь. Напротив, двери в прихожей зеркало. В нём отражалась молодая девушка, худенькая, бледная, белокурая, с короткой стрижкой, карие глаза, припухлые губки, в водолазке и в джинсах. Это ж я – вдруг поняла Марина. А сзади её рыжеволосая подруга.

–Ну, что так и будем в дверях стоять? Может, уж пройдём?

–Да, да, конечно.

Захлопнув дверь, стали разуваться, хотя везде лежал слой пыли, не стоило этого и делать.

–Начнём с уборки, затхлый воздух, откроем окна, проветрим, с холодильника всё выкинем, ты холодильник помой, а я за продуктами сбегаю, магазин, кстати, за углом. – заговорила Марина. – Я побежала, дверь никому не открывай.

Марина осмотрелась вокруг, кто-то побывал здесь до неё, не могла же она, уезжая, выдвинуть ящики шкафов, перевернуть всё на своём рабочем столе, этот кто-то явно что-то искал.

–Ладно, займусь холодильником и уборкой – подумала Марина. Она как – то без труда нашла и ведро, и тряпку, и занялась уборкой. Когда Лилька пришла, кухня уже блестела, Марина уже убирала в других комнатах.

–Узнаю подругу, ты всегда была чистюлей, бросай, пойдём перекусим. Они сидели за столом, ели бутерброды, запивая чаем.

–Я забила тебе холодильник. Нужно что-нибудь сготовить, ты борщ варила обалденный, интересно помнишь, как его готовить?

–Не знаю, давай попробую.

–Да избирательная у тебя память, тут помню, тут не помню. Может, ты почувствовала опасность от Степаненко и просто косишь, так мне то, своей подруге можешь, признаться. Я могила.

–Здесь после меня кто-то был, я ключи тебе или Владу не давала?

–Мне нет, ты ехала на несколько дней, необходимости не было оставлять ключи. Влад у тебя оставался, но давала ли ты ему ключи не знаю. Навряд ли, а если и давала, то после ссоры, ты бы забрала. Это Степаненко своих «шавок» подослал. Замок сменить нужно, бережённого, бог бережёт. И ноутбук проверь.

Давай займёмся уборкой и борщ сварим. Тут квитанции, нужно сходить оплатить.

День за уборкой, готовкой пролетел незаметно. Вызвали слесаря, заменили замок на двери. За окном стемнело, Марина и Лиля сели у телевизора, смотрели новости. Марина чувствовала себя такой разбитой, словно трактор по ней проехал. Она смотрела вокруг и пыталась зацепиться, хоть за какую-нибудь вещь, чтобы вспомнить, что это её квартира, увы, пока ничего не ёкнуло, и от того на душе было тошно и противно. Она и не заметила, как уснула. Лиля укрыла её пледом, и тоже ушла спать в другую комнату.

В кабинет к Степаненко ворвался Иванов:

–Николай Сергеевич, её выписали, и она уехала.

–Кого выписали? Что за манера говорить загадками.

–Литвинову.

–Так быстро? А память вернулась? И куда уехала? Чёрт, возьми, где Филин, я ему велел не упускать её из виду.

–Потому я и докладываю:

– Филин уехал с Щербатым и ещё с двумя за ней в Светлогорск, будут наблюдать за ней и её квартирой. Она уехала с подругой на поезде, с ними едет один из наших, а то сойдут ещё, где– ни будь по дороге.

–Дошло до вас.

–Что с ней делать?

–Попугать. И выяснить: память вернулась? Салтыкова подключи, этот старый лис, знает, как умаслить. Сердечного дружка её подкупите, пошлите к ней. Что вас учить надо.

–А с производством как?

–Залегли на дно, фальсифицированные лекарства со складов не трогать, на склады не ногой, забудьте туда дорогу, охрану усилить. Выяснили, с кем она должна была встретиться с завода?

–Нет.

–Балбесы. Срочно найдите, кто это? И замочить. Иди!

Утром, позавтракав, подружка, схватив квитанции, побежала оплачивать коммуналку. Марина мыла посуду, когда зазвонил телефон.

–Да, я слушаю.

–Хорошо, что слушаешь. Отдай документы по-хорошему, всё равно ничего не докажешь. Свидетелей уже нет.

–Вы кто? У меня потеря памяти, оставьте меня в покое. Я ничего не помню. Нет у меня никаких документов.

–Это хорошо, детка, что ничего не помнишь. И не помни. Иначе, недолго тебе жить. Поняла? Мы за тобой следим. И не вздумай в полицию обращаться.

Трубку бросили. Марину колотило, упав в кресло, она сжала голову руками и стала раскачиваться. Ей было плохо и по-настоящему страшно. Сколько она так сидела, она не знала. В дверь позвонили, Лилька, подумала она, и пошла открывать. И только, когда она открыла дверь, вспомнила у Лильки ключи. В дверях стоял молодой мужчина, модно одетый, с короткой стрижкой.

– Привет – я так соскучился, он прижал её к стене прихожей, обнял и стал целовать.

–Вы, с ума сошли, сейчас же меня отпустите – заорала Марина. – Я полицию вызову.

–Ты, чего Маринка? Правда, что ли память потеряла? Я думал, что это ход такой, чтоб Степаненко мозги запудрить. Я Влад и мы с тобой любовники.

–Уберите руки – Марина упёрлась руками ему в грудь. – Да я ничего не помню и вас тоже. Уходите.

–Мы на «вы». Боже мой, как ты могла забыть, как мы кувыркались в постели, и нам было неплохо.

В дверях нарисовалась Лилька.

–Влад, пошёл вон отсюда.

–А ты кто такая, чтобы меня выгонять? Это моя девушка.

–Была твоя, да вся вышла. На днях я тебя видела в баре, ты ей нашёл быстро замену, обжимался и целовался с Галкой с вашего отдела.

–Не твоё дело. Самаритянка нашлась. Может, тебя Степаненко купил, ты ведь любишь только деньги и шмотки, и подругу продашь.

–Ты, козёл – Лилька накинулась на Влада и стала лупить его сумочкой.

–Уходите оба– закричала Марина – я хочу побыть одна.

–Но, Марина…

–Лиль, иди домой.

–Хорошо, мне в салон надо. Да и нужно узнать насчёт компенсации, ты же пострадавшая, а всем пострадавшим в теракте выплачивают компенсацию, пока ты восстановишься, жить тебе на что-то надо. Держи ключи.

Захлопнув за Владом и Лилькой дверь, Марина пошла на кухню. Вот и начни жизнь сначала, прошлое не отпускало. Так, решила Марина, нельзя прятаться, как страус в песок, нужно найти альбомы, порыться в документах, в ноутбуке, может, что-то вспомню. Весь день она провела в поисках, по какому –то наитию, в альбоме она сразу определила родителей, себя маленькую, вот детсад, школа, здесь проще, под каждой фотографией фамилии, а вот и Лилька, какая смешная с двумя косичками и бантиками. Нашла кредитки, в записной книжке нашла телефоны, адреса, но память не на чём не зацепилась. А где сумочка? С которой она ехала в поезде. Валялась в прихожей, хорошо Лилька не выкинула. Ничего интересного, зеркальце, записная книжка, ручка, расчёска, и две губные помады, одна в коробочке. Боже, неужели она красила губы таким вульгарным цветом. Открыв коробочку с губной, Марина вместо, губной увидела флешку. Это было уже интересно, явно она её спрятала и это, как-то связано с её расследованием. Позвонила Лилька спросила, как дела и сказала, что Марине сегодня придется ночевать одной, приехал её сердечный друг, и её ждёт ночь любви. Марине это было на руку, будет время изучить, что на флешке. Задвинув шторы на окне, проверив дверь, Марина села изучать материалы на флешке. Когда она поглядела на часы, было уже за полночь, да это действительно «бомба» и за это могут убить. Срочно нужно спрятать, но куда? Решила оставить, как было, косметики много, кинуть туда, кто догадается, что в коробочке от губной флешка. Так и сделала. Сумочку выкинула, она была вся в подпалинах и воняла. Легла в постель. Заснёт ли? Но как не странно уснула быстро, теперь она хоть знала, что ищут.