Марина спешила на поезд, ей нужно было довести до конца журналистское расследование, это бы была « бомба», но в редакции её не поддержали, и пришлось ей ехать за свой счёт, да ещё и в плацкарте. Она представила вечно орущих детей, подвыпивших пассажиров, а ей нужно было работать. Когда поезд тронулся, она увидела, что у неё нет пока соседей, как же ей повезло. Застучали колёса, за окном мелькали домишки пригорода, скоро их сменил пейзаж. Она пила чай, смотрела в окно и наслаждалась покоем и уютом. Перед ней лежала стопка бумаг, которые нужно было срочно разобрать. Через несколько минут она уже забыла обо всём и увлеклась работой. Время шло к обеду, когда внезапно в дверях показался мужчина, на ломанном русском языке он спросил:

– Можно мне помолиться у вас?

– Что? – не поняла Марина, увлечённая работой.

–Помолиться.

Там много людей, а у вас свободно.

Марина машинально ответила: «Да, конечно».

И снова углубилась в работу. Но подняв глаза на вошедшего, ей как-то стало не по себе. Это был странный тип, явно с Кавказа, мусульманин. В руках держал что-то вроде подушки, одет в просторные одежды, закрыв глаза, он молился. Бледное лицо, невнятная речь… Ужас сковал Марину. Она быстро встала, схватила сумочку и выбежала в тамбур.

А если он террорист? -промелькнуло в голове у Марины и что у него под подушкой …И в ту же секунду Марину взрывной волной выбросило из вагона. Сильный удар об землю. Всё вокруг горело, вагоны сошли с рельсов, крики людей, скрип железа, всё перемешалось. Сколько лежала Марина без памяти она не знала. Но вот она открыла глаза, пошевелилась, но острая боль пронзила всё тело, и она вновь потеряла сознание. Очнулась, когда кто-то над ней наклонился, что-то спрашивал, она пыталась что-то сказать, но губы не слушались. Её подняли, положили на носилки и от боли она отключилась. Вой сирен скорых и пожарных сотрясал малый городок Железнодольск, такого в городе никогда не было, больница была переполнена. Главный врач Смирнова Надежда Васильевна нужна была всем и везде одновременно. Пострадавшим нужна психологическая помощь, а психолог на всю больницу один. В морге мать двоих детей не могла опознать своих детей, когда открывали простынь, она убегала с криками : « Нет, я не буду смотреть, это не они. Нет, нет.» Через минуту она возвращалась, и всё повторялось сначала. Пока она их не видела, у неё была ещё надежда, а эти люди хотели лишить её этого. Душераздирающий крик заставил всех окаменеть. Мать рухнула на пол, узнав своих детей. Мужчина с оторванным рукавом, обгоревшем лицом, с полоумным выражением лица бегал и хватал всех за руки: « Вы не видели мою жену? Она шатенка, красавица. На ней синее платье…». Под стеной морга , обхватив голову руками, раскачиваясь в стороны, стонал и рыдал старик: « Господи, почему он, он ведь молодой, почему не я». Толпа людей стояла у списков и каждый надеялся, что он найдёт своих в списках живых, а не мёртвых. Лиля стояла в этой толпе, и боялась смотреть список мёртвых, но Марины не оказалось не в списке живых, не в списке мёртвых.

–Как же так-думала Лиля -она точно ехала в этом поезде, она видела билет. Увидев в конце списка телефон, она лихорадочно стала звонить:

–Я ищу подругу Литвинову Марину, она точно ехала в этом поезде, её нет в списках.

– В больнице находиться девушка, она в коме, обратитесь туда, может это ваша подруга.

–В коме? Как в коме? -закричала Лиля и стремглав побежала в больницу. Девушка, вы куда? -пытались её остановить. Но Лиля, как фурия пронеслась мимо сан поста и ринулась в кабинет главврача.

–Здравствуйте, я хочу видеть девушку, которая лежит у вас в коме после теракта.

–Это невозможно. Она в реанимации.

–Но я удостовериться, она или нет.

–Хорошо, оденьте халат, и только на минуту, идёмте. Мы не знаем её фамилию, при ней не было документов. Хорошо, если вы её опознаете.

Главврач открыла дверь, на койке бледная, как сама смерть, с перевязанной головой, под капельницей лежала её подруга. Слёзы так и полились из глаз Лили, то ли от радости, что она жива, то ли от страха, что она в таком состоянии.

–Она выживет? -спросила Лиля.

–Будем надеяться. Органы у неё не повреждены, но она сильно ударилась головой, если выйдет из комы, быстро пойдёт на поправку.

–Можно, мне остаться.

–Нет. Звоните, как выйдет из комы, приедете.

–Может нужны лекарства? -спросила Лиля.

–Нет, всё необходимое есть. Если ей станет хуже отправят в Москву.

–Так может сейчас…

–Нет-перебила главврач, это не желательно, её сейчас нельзя трогать, ей нужен покой. Скажите медсестре все её данные, год рождения, фамилия, имя, отчество, где она прописана и свои координаты сообщите.

Лиля возвращалась домой сама не своя, сидя в электричке она вспоминала годы дружбы с Мариной. Маринка была с детства большой выдумщицей, поэтому и дети с улицы ходили за ней ватагой. Летом они жили в деревне у бабушек, вот, где было раздолье. Чердак в сарае Маринка превратила в корабль «Мечта», все свои детские сокровища они хранили там. Ставили концерты, из беседки делали сцену, приглашали детей и бабушек, это были самые благодарные зрители. Сейчас дети и не знают, что такое фильмоскоп, а они показывали диафильмы, сбегались дети со всей улицы. По утрам на зорьке ходили с удочками на рыбалку. Разве можно забыть, как ранним утром вдоль речки расстилается туман, а ты закидываешь удочку и с придыханием ждёшь, кто же первый поймает рыбу? А днём ватагой возвращались с речки босиком, взбивая горячую пыль на дороге, которая обжигала ноги. А разве можно забыть, как они в грозу выбегали под дождь и орали, как сумасшедшие «Люблю грозу в начале мая…» Бабушки пытались их загнать домой, а они мокрые, но такие счастливые, не понимали взрослых, которые забыли, как это здорово радоваться дождю, первому снегу.

Марина очнулась от сильной головной боли. Белый потолок, белые стены. Где я? Что со мной? Забинтована, капельница, медицинская аппаратура. Что происходит, чёрт возьми, если бы не боль, она подумала бы, что это ей снится. Женщина в белом халате наклонилась: « Очнулись? Очень хорошо. Говорить можете?

–Да, а вы кто?

–Я врач Людмила Петровна.

А вы кто? Как вас зовут? Ваша фамилия. -спросила врач.

Марина мучительно стала вспоминать, наморщив лоб

–Не знаю, не помню.

Страх появился в глазах Марины. Врач успокоила: « Не переживайте, так бывает, память к вам вернётся.» Хорошо сказать успокойся, подумала Марина, кто я? Даже своего имени не помню.

–Что со мной произошло?

–Теракт, крушение поезда. Вспомнили?

–Нет. С испугом сказала Марина.

–Успокойтесь. И попробуйте поспать.

Людмила Петровна вышла в коридор, где её с надеждой ожидал следователь.

– Увы, она ничего не помнит, даже своего имени.

–Жаль, но я прошу вас, если она что-нибудь вспомнит, позвоните на этот номер.

–Хорошо.

К врачу подбежал мужчина;

–У вас говорят лежит неопознанная женщина, я не могу найти свою жену , можно мне посмотреть может это она? Она ехала в этом поезде.

–Вы смотрели списки?

–Да, но её нет не в списке живых, не в списке мёртвых.

–Хорошо зайдём на минутку, но держите себя в руках, ей нельзя волноваться.

Людмила Петровна открыла дверь, мужчина, чуть не сбив врача, рванул к кровати и отступил.

–Не она…и заплакал навзрыд.

Людмила Петровна поспешила его увести

–Медсестра! Успокоительное.

Мужчина стал оседать на пол. Медсестры его подхватили и увели в процедурную.

– Как вас зовут? – спросил мужчина после того, как ему сделали укол и сунули нашатырь под нос.

–Галя – ответила медсестра.

–Галочка, понимаете, я не могу её потерять она любовь всей моей жизни. Мы любим друг друга с 14 лет. Я даже помню, в каком она была платье, когда мы познакомились…синее с белым воротничком, и глаза у неё чайного цвета. Нет, нет, я не переживу, если с ней что-то случилось. Спасибо, я пойду, я найду её, она не может так поступить со мной, я ведь её люблю.