– Стой!

С него сняли наручники.

– Иди!

Из душа текла теплая вода, рядом лежал новенький кусок мыла – целый кусок на одного. Это был хороший знак. Сброшенную на пол одежду прибрал доходяга из обслуги. На лавке ждала новая роба – чистая, и даже выглаженная. Еще один хороший знак. Вот теперь можно было начинать надеяться. Это, конечно, всего лишь кусок мыла и все та же арестантская форма – но его явно готовили к встрече с важной персоной. Очень важной! Как минимум выше начальника тюрьмы!

Он мылся тщательно, не торопясь, смывая грязную воду и намыливаясь снова. Казалось, он хочет смылить весь кусок.

– Заканчивай! – рявкнул стоявший на входе в душевые охранник. У него было вытянутое рябое лицо, и сам он явно не проводил столько времени под душем.

Абиг Бонгани натянул чистую, никем ни разу не надеванную одежду, дал охраннику застегнуть наручники на своих запястьях и в сопровождении мрачного молчаливого конвоя прошел в коридор административного корпуса.

Ожидания подтвердились: его вели к кабинету Амана Кермеса.

– Стой!

Кермес любил роскошь. Мебель в административном корпусе была из самых дорогих пород, ближе к кабинету на полу лежали ковры, в приемной работал кондиционер. Один из охранников вошел с докладом, второй оставался с Абигом. Помощник начальника, сидевший за конторкой в стиле ретро, выполненной из тикового дерева, смерил его любопытным взглядом. Абиг не удержался – решил проверить, в какой форме пребывает после семи лет заключения. Точнее, осталась ли у него харизма, позволяющая одним взглядом управлять людьми…

– Как я выгляжу? – спросил он ровным уверенным голосом.

Помощник вполне мог промолчать, презрительно отмахнуться, отвернуться, а то и накричать… Но нет – глянул, вроде оценивая, послушно кивнул:

– Нормально. Лучше, чем мог бы…

Вышедший из кабинета охранник снял с Абига наручники, причем сделал это почти нежно. Похоже, колесо фортуны собирается сделать благоприятный оборот… Массивная дверь открылась. Абиг, не дожидаясь приказа, шагнул через порог.

В кабинете, сверкавшем полированными поверхностями столешниц, шкафов и комодов, его ждал сюрприз. Напротив затянутого в форму Амана Кермеса, покручивая широкий пузатый бокал с виски, в хорошем европейском костюме из тончайшего полотна, сидел тот, кто семь лет назад сумел так удачно его слить, отправив последний раз на тюремную койку и заняв его должность. Бывший подчиненный – Абрафо Траоле, трагически им недооцененный, тихо и незаметно копивший на него компромат настоящий и сфабрикованный, терпеливо дожидавшийся момента, когда очередной круг революции позволит ему разыграть свои козыри наверняка. Фигура, конечно, немалая. Но Бонгани знал, как устроена шакалья натура Траоле – а Траоле знал, что Бонгани видит его насквозь. И было заметно, как он нервничает.

Абиг заговорил первым.

– Неожиданная, но такая приятная встреча!

Абрафо хмыкнул. Он старался выглядеть высокомерным, но получалось у него плохо.

– Тебе действительно приятно меня видеть, Абиг? – поинтересовался он, насмешливо скривив губу, но при этом едва не подавившись своим панибратским «ты». В последний раз, когда они виделись, на Абрафо вместо дорогого костюма была грубая форма с капитанскими погонами и все, что он мог ответить тому, кого называл сейчас по имени, было «так точно» и «никак нет».

– Значит, ты больше не считаешь, что твое племя фулари выше моего – донго?

– Конечно, считаю, Абрафо – это ведь чистая правда! И рад я не тебе, а самому факту: если пришел лично директор БББ – значит, я снова понадобился на самом верху. Наконец-то. Заждался!

«Чем бы ни закончился мой выход в большой свет, нужно показать этим высокопоставленным шестеркам, кто перед ними!» – решил Бонгани, осматриваясь. Заметив движение заключенного в сторону стула, начальник тюрьмы поспешил сделать жест, предлагая ему сесть – чтобы соблюсти хотя бы видимость иерархии и порядка.

Бонгани расположился за столом без показной уголовной развязности. Осанка военного человека, на лице спокойное ожидание: в чем дело, зачем вызывали? Разглядев поближе Абрафо Траоле, он понял – вот кто из присутствующих сейчас напуган больше него! Причиной тому могло быть одно: ему, Абигу Бонгани, снова предстоит вернуться в большую игру!

«Вовремя, – улыбнулся он мысленно. – Очень вовремя».

Вряд ли с Абрафо можно будет поквитаться в ближайшее время. Но если представится в будущем такой случай, Абиг ни за что его не упустит. Сейчас же следует по возможности успокоить этого шакала.

– Абрафо, – сказал он таким тоном, словно явился третьим на дружеские посиделки. – Я на тебя не в обиде. Ты просто воспользовался удобным случаем. Но сделал это мастерски. Идеально разыгранная партия. Прими мои комплименты.

В ответ Траоле бросил на Абига настороженный взгляд исподлобья и допил виски. Кубики льда стукнулись друг о друга, но Абигу приятно было вообразить, что это стучат зубы Абрафо.

– Господа, – подал голос начальник тюрьмы. – С вашего позволения, мне через полчаса нужно быть в прокуратуре с отчетом о причинах повышенной смертности. Это очень важно!

Похоже, забыв от волнения, где он находится, Абрафо оттолкнул от себя допитый стакан по столешнице – тем жестом, каким отправляют опустевшую посуду по стойке бармену с просьбой повторить.

– Президент Кинизела Бело распорядился реанимировать проект, который ты когда-то курировал. Я получил приказ лично от господина Афолаби!

Абиг кивнул. Ему все было уже понятно, даже без слов, которые еще не прозвучали, но обязательно должны прозвучать.

– Проект разведки новых алмазных месторождений под кодовым названием «Архангелы», – продолжил тот. – Возобновление проекта он поручил возглавить мне!

– Поздравляю, Абрафо! – дружески улыбаясь, сказал Абиг. – Это поможет тебе подняться еще выше!

На самом деле он знал, что это не так. Если бы Траоле мог сам справиться с порученной задачей, зачем бы он пришел к пожизненно осужденному?

Абрафо напрасно бросал выразительные взгляды на стакан, хозяин кабинета не спешил его наполнить – он тоже считал себя важной самодостаточной личностью. Пришлось самому встать, подойти к секретеру, за дверцей которого скрывался бар, плеснуть виски из полупустой бутылки.

– Но мне нужен помощник, – продолжил он, усаживаясь на место. – Дело в том, что никаких документов не осталось. То есть совсем никаких! Только ты, и твои воспоминания…

Абрафо Траоле залпом выпил содержимое стакана и посмотрел на бывшего начальника. Тот сидел с нейтральным лицом, как будто не понимал, чего от него хотят.

– Возьмешься? В случае успеха тебе обещано восстановление в правах и возвращение на службу. Вот президентский указ о помиловании.

Траоле полез в карман пиджака. На стол лег красивый гербовый конверт. Абиг остался неподвижен.

– Так что? – Абрафо наклонился вперед. Его черное лицо было покрыто крупными каплями пота, хотя в кондиционированном кабинете было не жарко. – Ты в деле?

Насладившись паузой, Абиг Бонгани неторопливо кивнул.

– Не вижу причин отказаться. Все лучше, чем в тюрьме…

– Но если провалишься, указ отменят. Или… Ну, сам понимаешь…

Бонгани дотянулся до конверта, не глядя, хотел сунуть во внутренний карман, но в тюремной робе вообще нет карманов, и он оставил важный документ в руке.

– Думаю, если закончится провалом, то сядем вместе, да, Абрафо? – усмехнулся он.

Траоле промолчал и только поежился.

– Вижу, ты меня понял, – кивнул Бонгани. – Что ж, давай приступим к подготовке! Мне не терпится сменить свою одежку на такой костюмчик, как у тебя!

Абрафо Траоле только поморщился от такой фамильярности. Значит, больше ничего поделать не мог.

Такой жизни он не знал даже когда находился на пике карьеры. Перед двухэтажным коттеджем с окнами в пол – стриженная лужайка. Из сауны выход в открытый бассейн, в спальне стеклянный потолок, который каждое утро моет резиновыми скребками специальный человек. Холодильник забит до отказа деликатесами из Европы: сырами, колбасами, хамонами, рыбой, и любым спиртным со всего мира. Если захочется чего-нибудь особенного, в любой момент можно спуститься в полуподвальный этаж, где располагается кухня и заказать приставленному к нему повару любое блюдо.