— Я не знала, что Виктор мне неродной, пыталась загубить свои чувства, поэтому связалась не с той компанией. Когда стало ясно, что он мне ни капельки неродной, счастливая бросилась к нему, а он сказал, что женится, что встретил женщину, в которую без памяти влюбился. Я потому и сбежала тогда. Я была потеряна, Паш, не знала, что делать, поэтому назло ему замуж вышла.

— Глупышка… Ты могла поговорить со мной, мы бы решили эту проблему вместе.

— Прости, Пашка! Прости! Могла бы, но не стала. Знаю, что виновата. Прости! Отныне я постараюсь решать всё разговорами, не буду сбегать.

— А что теперь между тобой и Виктором?

— Да ничего… Не знаю… Нету былого огня внутри, я любовь эту проклятую старательно гасила долгие годы, ломала себя, старалась выбросить из головы…

Павел замолчал, в голове больше не было вопросов, а лезть сейчас в отношения, которые могут и не сложиться между братом и сестрой он не собирался. В палате повисла напряжённая тишина. Даже на какое-то время Павел переключился на боль в месте ранения и понял, что не в курсе, что случилось с Егоровым. Внутри стал пульсировать страх за Полину: вдруг этому ублюдку удалось откупиться от тюрьмы и сейчас он на свободе?! И Павел попытался встать, рыча от боли.

— Паш, ты куда это? — всплеснула руками Вика.

— Поля! Я не знаю, что с Егоровым стало! Полина в опасности может быть!

— Ляг и лежи! — скомандовала Вика звонким голоском. — Умер Егоров. Кто-то стрелял, и ему пуля в висок прилетела.

Павел выдохнул, но не с облегчением, а с ужасом. Он предполагал, к чему может привести череда событий, которые он запустил, но осознавать сейчас, что случилось на самом деле было трудно.

Он. Стал. Убийцей.

Пусть спусковой крючок не он спустил, но стравил всех он… Однако чувство вины быстро уступило место другому ощущению — теперь семья Поли под защитой, все могут дышать спокойно, потому что Егорова нет. И больше он никогда не появится.

«Он получил по заслугам», — пытался оправдать себя Павел, но тесно в груди было, и дышать трудно так стало, потому что часть вины за эту смерть всё равно висела на Павле.

Впрочем, представители закона не заставили ждать себя, заявились в палату.

— Всё в порядке, — улыбнулся Павел и сжал руку сестры. — Ты иди попей кофе, а я на все вопросы им отвечу.

Вика кивнула и ушла, а Павел внимательно посмотрел на следователя. Вместо Виктора на стул сел представитель закона.

— Вы подозреваетесь в подстрекательстве и наводке на убийство. Вам придётся ответить на несколько вопросов. Если ваша вина будет доказана, то мы переведём вас в тюремную больницу.

На лице Павла появилась истерическая улыбка, он чувствовал это по напряженным мышцам. Прикусил щеку и подумал, что судьба обладает шикарным чувством юмора: вот, кажется, она на серебряном блюдечке принесла предстоящую свадьбу с Полей, и тут же всё отняло этим чертовым подозрением.

— Вы не отрицаете тот факт, что люди, начавшие перестрелку с погибшим Егоровым, приехали после того, как вы отправили СМС сообщение на неизвестный номер с адресом вашего пребывания и пребывания погибшего?

В голове пульсировало. Павел прекрасно понимал, что если ошибётся и скажет что-то против себя, то может оказаться за решёткой.

— Откуда мне знать, кто был в том автомобиле и начал перестрелку? Я их не видел… Всего лишь написал товарищу, где нахожусь и где искать меня. Как вы сами видели, Егоров стрелял в меня и ранил. Он мог и убить меня. Я хотел обезопасить себя, поэтому написал товарищу, что Егоров будет у бара в семь вечера. Зная, что там будет Егоров, он вполне мог приехать на встречу, чтобы подстраховать меня.

— Или подослать кого-то?

— Это вряд ли…

— А вы знали, что ваш товарищ лежит в больнице после огнестрельного ранения и вряд ли сможет приехать подстраховать вас?

Павел в сердцах чертыхнулся. Он поступил опрометчиво, не почистив телефон. Сощурившись посмотрел на следователя.

— Чего вы хотите от меня?

— В идеале чистосердечное признание… Ответ набатом принялся стучать в висках.

Поля зашла в особняк и почти сразу ощутила неприятное покалывание в конечностях. Интуиция никогда не подводила, а сейчас она буквально кричала о том, что лучше всего поберечь себя, вот только от чего или кого ясно не было, ведь Егоров мёртв, и он больше никогда не сможет навредить ей.

Зайдя в свою комнату, замерла, прислонившись к двери, потому что всё было перевернуто вверх дном, а значит сигналка не сработала, если Поля, не забыла включить её, когда впопыхах уезжала последний раз.

Со стороны библиотеки послышался шум. Взяв тяжёлую статуэтку с тумбочки, Поля направилась туда. Сердце гулко билось в груди, а страх наполнял всё тело лихорадочной дрожью.

Двери в библиотеку были открыты, и Поля увидела невысокую худенькую женщину в черной толстовке и джинсах. Волосы, собранные в пучок на затылке, небрежно торчали в разные стороны.

— А ну стоять! — крикнула Поля, и женщина обернулась.

Маленькое исхудалое личико, обрамлённое тёмными локонами, с заострённым подбородком, синяки под глазами и пустой взгляд. Поля сразу узнала её. Это была жена Егорова.

— Какого чёрта? — спросила Полина.

— Где моё кольцо? — прошипела женщина, пугая полным безразличием во взгляде и голосе.

— Кольцо? — переспросила Поля.

— Кольцо… Я знаю, что Егор отдал его тебе, но сначала он дарил это кольцо мне! Слышишь? Мне!

Она бросилась на Полю, и статуэтка выпала из рук, потому что ударить по голове такую хрупкую женщину было выше всяких сил.

— Да успокойся ты уже! — закричала Поля, отбиваясь от женщины, которая пыталась добраться до горла и начать душить.

Сил у неё было много, несмотря на хрупкость комплекции. Правильно говорят: сумасшедшие очень сильные, оттолкнув от себя, Поля закрыла двери в библиотеку и прислонилась к ним спиной, ругая себя, что не имеет привычки носить связку с ключами за собой.

— Полиция?! В моём доме сумасшедшая! Долго держать её в библиотеке я не смогу! — выдохнула Поля и продиктовала адрес. Как раз в эту секунду телефон окончательно разрядился и отключился.

Почему-то нахлынула слабость, и так сильно тошнить начало, что едва удалось удержаться от позывов, выворачивающих внутренности наизнанку.

Поля вдохнула поглубже и постаралась взять себя в руки. Она решила, что как только психопатку заберут, она ляжет поспать несколько часов, потому что в ином случае потеряет сознание прямо за рулем.

Жена Егорова принялась колотить кулаками в двери и время от времени ей даже удавалось немного приоткрыть их.

— Это всё ты! Ваня из-за тебя стал таким… Он же хорошим был! Любил меня! Пока ты не появилась в его жизни и не стала подкладываться под него. У нас все хорошо могло быть! Ты беременна от него, да? Он сказал, что, в отличие от меня, ты родишь ему детей, и вы станете счастливой семьёй.

Поля поджала губы и продолжила сдерживать двери, чтобы сумасшедшая не выбралась. Внутри всё сжалось от того, что Егоров мог вести такие разговоры. Раньше и мысли не возникало, что он может хотеть настоящую семью, и от части Поля даже виноватой себя считала, что вовремя не поняла его и поступила так опрометчиво, заставив ревновать и переключив где-то в его голове здравый смысл на больной, активировав раны прошлого.

— Я не хотела, чтобы Иван умер! И чтобы разводился я его не просила! Я просила оставить меня в покое! — крикнула Поля и закашлялась.

По щекам потекли слёзы, от осознания, сколько всего случилось из-за одной маленькой ошибки. Не следовало принимать его проклятое кольцо, тогда и Андрей и Иван были бы живы.

Полиция приехала на удивление быстро. Егорову повязали и повели в машину. Следователь сказал, что её отвезут в психиатрическую клинику, из которой она сбежала несколько дней назад. Поля провожала взглядом, обхватив себя руками. Зубы стучали от страха, да и выглядела она наверняка не лучшим образом в эту секунду, а когда Егорова повернула голову на пороге, то еще страшнее стало.