Утро началось радужно, если можно было так сказать. В новостях говорили о том, как резко акции Егорова упали в цене за ночь, а его компания теперь висит на волоске от банкротства. Когда Поля посмотрела на экран телефона, то настроение резко испортилось, потому что там светилось уведомление о входящем сообщении от Монстра…

Волка в овечьей шкуре.

Открыв его, Поля еле сдержалась от тошнотворных позывов, потому что фотография, которую прислал Егоров, была ужасна. Единственная новость, затерявшаяся среди сплетен о банкротстве одного из самых влиятельных людей города. К горлу подкатил удушливый ком, а из глаз брызнули слёзы. На фото был Андрей… Мёртвый. И заголовок статьи: «Путешественник повесился из-за стыда за бывшую жену». Сердце прихватило, а в голове тут же начала пульсировать мысль: «Только бы Уля ничего не узнала». Для девочки новость о том, что её родной отец погиб вот так, стала бы сильным ударом. Наверное.

А дальше шёл текст:

«Зря ты пошла против меня, детка. Я надеялся, что ты станешь безвольной любовницей».

Наскоро надев халат и завязав его, Поля выскочила из комнаты, чтобы предупредить маму и попросить пока не включать новости. В окно она заметила стоящий рядом с домом полицейский автомобиль и сжала губы в тонкую полоску. Звонок в двери не заставил себя ждать. Мама открыла и принялась причитать.

— Вы не туда пришли! Ошибаетесь! Кого вам надо? — спросила она у следователя.

— Добрый день! Нам нужна Полина Витальевна, — произнес мужчина холодным тоном.

— Я здесь! Мамуль, ты посмотри, чтобы Ульяша не выбежала сюда пока, если проснется, я поговорю с ними.

— Да что случилось-то? — спросила мама, скрещивая руки на груди.

— Андрей умер, мне Иван прислал сообщение…

Глаза мамы широко распахнулись, но ничего говорить она не стала, просто пошла в комнату Ули. Поля услышала за спиной грузные шаги и обернулась. Она заметила Павла, который выглядел крайне напряженным.

— Проходите в гостиную, — жестом пригласила Поля и первой пошла туда, как хозяйка дома.

Павел сел рядом на диване, взяв за руку, за что Поля была благодарна ему. Она расслабилась лишь немного, а когда следователь уселся за стол и достал какие-то бумаги, постаралась включить Снежную королеву.

— Я так понимаю, что о смерти своего бывшего супруга вы уже знаете?

— Да. Я знаю. Господин Егоров уведомил меня об этом.

— Первая и пока основная версия — самоубийство, но его могли и подтолкнуть к этому, обставив всё вот так… На телефоне погибшего были обнаружены записи разговора с вами. Голубев Андрей угрожал вам?

— Он не первый раз делал это. Андрей всегда угрожал мне, обещал отнять дочь после развода, потому что ему нужны были деньги, которые я могла дать, — хладнокровно ответила Поля.

— В этот раз вы решили не давать ему деньги, я правильно понимаю?

— Вы пытаетесь обвинить мою женщину? — вмешался Павел.

От его слов внутри всё резко всколыхнулось. Своей женщиной её пару раз называл Егоров, но звучало это не так трогательно, как из уст Павла.

— Я всего лишь задаю вопросы, — ответил следователь, делая пометку на своем листе. — А вы, получается, сожитель Полины Витальевны? Тот самый фиктивный отец, о котором погибший угрожал рассказать?

— Я её жених. Я уже говорил на благотворительном вечере журналистам и повторюсь сейчас — мы с Полей жених и невеста, и скоро у нас будет свадьба.

Рука автоматически сжала его руку. Эти слова о свадьбе пугали, но могли стать единственным спасением сейчас. Почему-то теперь Поля боялась этой фразы: «папа по найму».

— Полина Витальевна, правда ли то, что вы перевели своему бывшему супругу крупную сумму на его счет не так давно?

— Да. — Поля вспомнила ту встречу, когда Андрей вёл себя вызывающе. — Я заплатила ему за отказ от ребёнка, потому что не желала, чтобы моя дочь общалась с педофилом.

Следователь ухмыльнулся, а Павел посмотрел на Полю так, словно её слова шокировали. Хотя, наверное, всё так и выглядело со стороны. Она тоже не сразу поверила, когда Женя рассказала об отношениях Андрея с девочкой.

— Вы пытаетесь обвинить погибшего?

— Я ничего не пытаюсь сделать. Я знаю, что мой муж, находясь в Норвегии, встречался с тринадцатилетней девочкой. Есть доказательства этого, поэтому я считаю, что мое желание оградить от него дочь вполне оправдано?

— Вы можете предоставить нам эти самые доказательства? — хитро сощурился следователь.

— Конечно, вы можете получить их. У юриста в моей компании. Она сегодня работает до трех. У нее есть всё.

— Благодарю. Спасибо, что впустили и дали показания.

Поля кивнула. Следователь ушел, и только когда за ним закрылась дверь, Павел нахмурился.

— Почему ты сейчас не сказала, что Егоров угрожает тебе?

— Потому что у него вся полиция в кулаке… Кроме того, следователю плевать на наши показания…

Он пришел сюда ради галочки и вряд ли поедет сейчас в офис к Жене…

— А это правда, то, что ты сказала про бывшего?

Поля кивнула и вытащила руку из ладони Павла. Она подумала о том, что у Андрея нет семьи, и правильно было бы похоронить его, вот только не лежала душа.

— Я найму компанию, которая организует похороны, сама заниматься этим не хочу. Он Улин отец, поэтому не должен быть похоронен, как бездомный пёс.

— Поль, я могу помочь, если нужно.

Улыбка снова тронула уголки губ.

— Спасибо, Паш. Ты Ульяшу сегодня отвлеки, а я со всем остальным разберусь.

Поля поднялась на ноги и направилась в комнату. Ей следовало привести себя в порядок, чтобы поехать в офис и продолжить работу над макетом часов. Из-за Егорова и его проделок она не собиралась терять то, чего добивалась долгие годы.

Павел не знал, радоваться ему или печалиться от того, что влюбился в столь самостоятельную женщину. Ему хотелось стать всем для Полины, уберечь её от невзгод, позволить проводить больше времени с ребёнком и стать главным добытчиком в семье. Вот только она всего добилась сама, стала независимой и сильной и теперь вряд ли решилась бы отказаться от этого.

Вернувшись в свою комнату, Павел решил проверить ситуацию на рынке и обнаружил, что акции агентства Полины начали падать так же, как и акции бизнеса Егорова. Допустить, чтобы Королева потеряла то, к чему стремилась долгие годы и ради чего жертвовала самым дорогим — близостью с дочерью, он не мог, поэтому тут же выкупил двадцать три процента акций агентства со своих накоплений и, договорившись с Людмилой Георгиевной, поспешил в свою студию, чтобы собрать необходимые вещи и отдать жильё перекупщикам. В этот момент он мало что соображал, даже не задумался, что с ним станет, если ничего не выйдет с Королевой, и он останется на улице.

Действительно дорогих вещей оказалось совсем немного — маленькая коробочка. Ухмыльнувшись никчемности собственной жизни, Павел позвонил риэлтору, примчавшемуся к нему в течение получаса.

— Вы всё же решили продать квартиру? — спросил высокий мужчина, поправляя очки на переносице.

— Вы ведь добивались этого более года. Решил. Деньги мне нужны в течение часа, если ничего не получится, то продавать её не стану.

— Вы недооцениваете меня. Не волнуйтесь, всё получится. Уже через час мы оформим сделку купли-продажи, но для этого следует проехать в нотариус, чтобы соблюсти все формальности.

Павел кивнул. Ему даже жаль не было прощаться со своей конурой. Казалось, что он делает шаг в нечто большее, в новую жизнь, где теперь всё будет иначе. Вот только до конца осознать реальность происходящего он не мог. Если бы осознал, то, наверное, и не позволил бы себе сделать это — остаться ни с чем. Закинул на плечо рюкзак, в который уместились все ценные вещи, пошел к дверям, не прощаясь с квартирой, которую раньше ценил и пытался обустроить под себя.

«У меня будет большая часть агентства Королевы, уж как-нибудь проживу на дивиденды», — подумал, широко улыбаясь.

В течение нескольких часов Павел уже получил деньги с продажи и смог выкупить еще сорок процентов акций. Он уже чувствовал себя победителем, когда мчался в офис Полины, чтобы обрадовать её и дать понять, что всё прекрасно, и Егорову не удалось воплотить свои планы в реальность — обрушить стоимость акций и оставить Полю ни с чем. К н и г о ед . нет