И в тот раз, и во все последующие свои выезды на охоту они возвращались с хорошей добычей. Покладистость и мягкая уступчивость в характере обоих сблизили их. Жанторо убедился, что Иван надежный товарищ и умелый помощник на охоте. Жаль только, что не так часто, как хотелось бы, удавалось быть вместе.

Однажды в свой очередной приезд в уездный город Шубарин услышал, что какие-то немцы хотят заполучить живых барсов для зоопарка не то в Берлине, не то в Вене и обещали заплатить хорошие деньги. Этому разговору он сначала не придал значения, а потом задумался. Вспомнил, как однажды Жанторо обмолвился о том, что его покойный учитель был удачливым барсоловом. Если так, то не может быть, чтобы учитель не поделился с учеником своими секретами. Почему бы в таком случае не попробовать себя в этом деле?

Жанторо откликнулся на предложение не колеблясь.

Была середина августа - пора, когда снежный покров в горах отступает до самой высокой отметки. Всем охотникам ведомо, что выслеживать зверя по чернотропу труднее, чем зимой. Решили попытать счастья в верховьях реки Джуука, где в прошлые свои выезды видели крупные стада козерогов и архаров. Поиски привели в широкую ложбину с густой травой. С одной стороны склон горы был пологий, а с противоположной подступали крутостенные серые скалы. Охотники заметили пасущихся архаров, которые уходили все дальше, постепенно приближаясь к скалам. Когда до них осталось с десяток метров, из засады прыгнул барс. Бараны бросились прочь от скал, но один не успел. От удара он упал и через секунду острые клыки впились в горло жертвы. Хищник потащил тушу под выступ скалы. Насытившись, напился из родника и скрылся в скалах.

Один капкан Жанторо поставил у растерзанной туши, второй - чуть дальше. День проходил за днем. Капканы оставались пустыми. Пора было уезжать. И все же вернулись не с пустыми руками - подстрелили архара.

Второй и третий выезды тоже не принесли удачи. Шубарин стал подумывать, что, наверное, причина неудач в ненадежности допотопных капканов, оставшихся от Бейшена. Посидев несколько вечеров, он хоть и неумело, но вполне понятно составил несколько чертежей и, съездив в город, изготовил там в механической мастерской пять капканов, которые были опробованы в присутствии заказчика. Стальные челюсти с лязгом защемили палку и, сколько ни силился Шубарин, вырвать ее не удалось.

Меж тем наступила зима. Окрестные горы завалило снегом, на белом мертвящем фоне горных склонов теплыми, живыми мазками проступили зеленые массивы ельников.

Жанторо и Иван отправились на лов в звездный предутренний час. Низовья, где протоптано и всадниками и скотом немало троп, проехали быстро, а дальше пошли сплошь нехоженые глубокие снега. Чтоб не заморить лошадей, пошли пешком. Заночевали в лесу у костра, а утром чуть свет двинулись к гребню горы. Перевалив его, увидели в межгорье котловину с тугаями, обозначившими русло невидимой реки, и большим еловым лесом на пологом северном склоне. Жанторо не раз бывал вместе с покойным отцом в этой котловине, и охота всегда была добычлива. Все лето здесь сочно зеленеет трава, тучнеют сотни диких копытных животных. В одну из охот Бейшен выследил семью барсов и охотникам удалось понаблюдать за ней. Барсиха устроила логово на скале, в еле приметной маленькой выемке. Она еще, видимо, не решалась покидать своих попискивающих несмышленышей, отлеживаясь на выступе скалы рядом с логовом. Охотники не тронули их. А теперь малыши, подумалось Жанторо, уже превратились в могучих ловких зверей и наверное бродят где-то рядом.

Он первый увидел на снегу цепочку следов, уходящих к еловому лесу. Их оставило стадо козерогов в семь голов. Следы привели к трем отдельно стоящим высоким елям. Снег под ними был в пятнах крови и весь истоптан широкими лапами хищника. Его присыпанную снегом жертву выдавали торчащие наружу рога.

Смерть настигла теке, когда стадо проходило вблизи от этих елей. Царапины на стволе одной их них поведали, что зверь поджидал добычу, затаившись в ветвях.

Пообедав, барс ушел на лежку, но обязательно вернется. Чтобы не миновал капканы, поставили сразу три-два новой конструкции и один старой.

Утром звероловы еще издали заметили мечущегося у елей хищника. Он угодил в капкан, настороженный Жанторо. Увидев приближающихся людей, барс вжался в снег и зарычал хриплым утробным басом. Круглые глаза опалово-янтарного цвета налились лютой злобой. Оскалив загнутые внутрь страшные клыки, зверь готовился к прыжку, но капкан, защемивший лапу, удерживал его.

От отца Жанторо слышал, что барс не только очень силен и свиреп, но и по-кошачьи ловок и быстр как молния. В борьбе с ним нельзя допускать промедления и нерешительности, злоба утраивает силы зверя и любой отчаянный рывок может освободить его из плена, и тогда зверолову не сдобровать. Он не успеет применить ни ружье, ни нож. Поэтому, говорил Бейшен, как только хищник вопьется зубами в поднесенную к нему палку, нужно успеть мгновенно прыгнуть ему на спину и, не давая опомниться, навалиться всей грудью, прижать к земле морду и тут же стянуть прочной бечевой челюсти.

Они заранее распределили роли. Иван поднес к морде барса толстую арчевую палку и как только зубы вонзились в нее, Жанторо сделал быстрый обходной маневр, чтобы сзади вскочить на спину зверя. Но не успел. Невероятно изогнувшись, барс ударил его лапой по плечу, отхватив кусок овчины. К счастью когти не достали до тела. Пришлось все повторить сначала. На этот раз Иван похлеще разозлил зверя, а Жанторо сумел-таки сделать так, как учил отец. Ошалевшего барса удалось схватить за уши и вдавить мордой в снег. Иван, не мешкая, перехватил челюсти, сжавшие палку, сплетенной из полос сыромятной кожи бечевой и прочно связал их в несколько оборотов. Потом накинул петлю на вытянутую лапу зверя, подтянул ее к другой и тоже связал в тугой узел. Такая же петля затянула сначала свободную заднюю лапу, потом вторую освобожденную из капкана. Все было кончено. Оставалось только заменить застрявшую в пасти барса палку на короткий обрубок и упаковать пленника в большой холщовый мешок.

Стреноженного барса без промедления доставили в уездный город и взяли за него хорошие деньги. Для Ивана, не избалованного деньгами, это было целое богатство и у него в первый момент даже голова закружилась от привалившего счастья. А на Жанторо хрустящие купюры не произвели впечатления. Простодушный отшельник, проведший всю свою жизнь в горах, вдали от цивилизации, он, подобно своему учителю, не пользовался деньгами, получая все необходимое от кормилицы-природы и выменивая на шкуры кое-что для себя у китайских коммивояжеров. Куда больше заинтересовал его уездный город, показавшийся огромным. Все здесь было в диковинку: и множество домов вдоль длинных улиц, и мощеные дороги, и конные экипажи, и снующие всюду люди, никаким делом вроде не занятые. Его старая длиннополая шуба с прорехой на плече от когтей зверя, огромный рысий малахай и допотопное ружье за спиной, вероятно, веяли на горожан таким диковатым колоритом, что некоторые, проходя мимо, оглядывались и улыбались. Ивана это задевало, и он решил первым делом приодеть друга. В лавке купца Черемисина Жанторо впору пришелся ловко сшитый, слегка приталенный овчиный полушубок. Нашлись и сибирские валенки и добротные яловые сапоги. Примерив обновки, он преобразился в ладного джигита. В одежном магазине к покупке добавили европейского покроя шерстяной костюм, по паре легких хлопчатобумажных брюк и сатиновых рубашек. Но на том покупки не закончились. Ивану хотелось наведаться еще в оружейное заведение господина Фогеля. Вот тут-то у Жанторо и заблестели глаза при виде лоснящихся вороненой сталью ружей.

- Твой карамультук боится сырости, а эти ружья стреляют даже в дождь и заряжаются быстро, - сказал Иван. - Давай купим тебе ружье, бери что хочешь.

Выбор пал на курковую тульскую двухстволку.

Довольные покупками, пошли прогуляться по городу и тут Иван снова предложил:

- Эх, гулять, так гулять! Айда в ресторан, обмоем покупки.