Однажды весной жена посеяла на пятачке горсть припасенных с институтской практики элитных семян пшеницы местной селекции. Семена дружно взошли и дали хороший урожай. Поздним вечером при свете керосиновой лампы она подсчитала, что условный урожай с гектара составил бы не меньше пятидесяти центнеров.
- Все у нас есть, зерна и муки только нет, - сказала она, когда легли спать. - Я вот прибросила и выходит, что мы вполне можем обеспечить себя хлебом, не покупая на стороне.
Эта мысль поначалу показалась Андрею пустой фантазией. На клочке земли не развернешься, если и соберешь какую-то малость, то и курам на прокорм не хватит. Да и земля ведь чужая, согнать могут, коль загребешь побольше.
Но у Лены были другие соображения. В сельской местности рассуждала она, землю сейчас всем дают. Почему бы и им не оформить право на владение небольшим участком? От продажи овощей и лесных даров в семейном бюджете оставались кое-какие деньги - можно попробовать купить лошаденку. "А ведь и в самом деле резон есть, - всерьез задумался Андрей. - С лошадью куда сподручнее. И на охоту можно будет ездить подальше." Последний довод особенно воодушевил его, и он с утроенной энергией принялся добывать и копить деньги, одновременно присматриваясь к ценам на лошадей. Однажды Шубарину посчастливилось договориться с одним чабаном о покупке по сходной цене еще не старого жеребца.
- Хороший конь, сам увидишь. Не продал бы, если б не нужда, - сказал хозяин жеребца. - Если будешь беречь, никогда тебя не подведет.
Доплатив за седло, Андрей вернулся домой верхом. Пришлось срочно чинить полуразвалившуюся конюшню для Боз-Тулпара - так звали коня по-кыргызски.
Вскоре в хозяйстве появился примитивный плужок, что-то вроде старинного кыргызского буурсуна с двумя арчевыми поручнями. Это чудо техники Андрей соорудил собственноручно, приспособив под рабочую часть брошенный на бывшем колхозном поле поломанный лемех тракторного плуга. Одна лошадиная сила с лихвой заменила две лопаты и позволила значительно расширить пахотный клин на южном склоне пологого пригорка. Там хорошо росли пшеница и кукуруза. Теперь каждый год они были с зерном, а значит и с домашним хлебом, который Лена пекла в русской печи.
В конце лета Андрей покончил с обмолотом зерна и запасся сеном на всю зиму. Хоть другой работы оставалось еще много, но несколько деньков на охоту можно было выкроить, и он надумал съездить куда-нибудь подальше.
Выехал на заре, но все равно не хватило времени, чтобы засветло добраться до места. Андрей расположился на ночевку у огромного валуна, от которого едва приметная тропа, оставив позади верхнюю границу ельников, уходила к снежникам и ледникам. Стреноженный конь пасся на крохотной полянке с сочной травой. Его фырканье и далекий шум потока были единственными звуками, нарушавшими тишину звездной ночи. Под утро едва посветлело небо и на востоке среди гор прорезалась алая полоска, в свежем воздухе нежными, чуть капризными флейтами зазвучали голоса горных индеек-уларов. Их пение мгновенно развеяло чуткий сон Андрея. Не прошло и минуты, как он уже карабкался по крутому откосу, хоронясь среди кустов и камней. Наконец добрался до гребня, откуда доносилось пение. Но птиц там не оказалось, их голоса слышались на противоположном склоне горы. Он долго разглядывал этот склон сквозь оптику прицела, но ничего не заметил. Только тогда до него дошло, что улары, как и кеклики, умеют ловко обманывать неопытных охотников, быстро перебегая с места на место. В одиночку, без тренированной охотничьей собаки, их трудно добыть. Пришлось оставить надежду полакомиться вкусным целебным мясом и продолжить путь по опасной звериной тропе. Сужаясь так, что едва умещались копыта коня, она лепилась по карнизу отвесной стены. Каждый камень, на который ступала нога охотника, мог вывалиться из своего гнезда, и тогда останки на острых скалах стали бы добычей беркутов. В самых опасных местах Боз-Тулпар, кося огненным глазом, пугливо всхрапывая и словно ощупывая копытом надежность опоры, продвигался вперед медленным шагом и никакой бич, никакая сила не смогли бы заставить его ускорить ход. Андрей шел следом, для страховки цепляясь руками за каменные выступы. В самом конце этой жуткой птичьей тропы он заметил маленькую площадку у входа в пещеру, который был такой большой, что через него могла пройти лошадь. Хотелось посмотреть, что там, но надо было спешить, так как солнце перевалило за полдень. Обогнув скалу, тропа вывела охотника к морене, над которой нависал мощный ледник. Отсюда местность хорошо просматривалась, но ничего, что могло бы стать охотничьим трофеем, не было видно. Андрей стал прикидывать, куда идти дальше, но небо дотоле ясное, стало вдруг затягиваться мутной пеленой. Клубясь, наползли тяжелые тучи, и в считаные минуты мгла заполнила все вокруг. Сорвался ветер и закружил, завыл слепящий тянь-шаньский буран. Холод пронизывал до костей. Андрей понимал, что если быстро не успеет найти укрытие, то будет обречен на верную гибель. На морене, среди наносных камней вряд ли скроешься от стужи и снега, да и ветер здесь особенно свиреп. Ничего не оставалось, как попытаться найти пещеру, которую недавно заприметил. Скользя по мокрым, покрытым снежной порошей камням, ежесекундно рискуя поломать ноги, человек и конь все-таки вышли к тропе. Еще шаг, еще... Нога в кирзовом сапоге соскальзывает с горбатого камня, но, слава Богу, тропа здесь еще не так узка. А снег все гуще и ветер так силен, что валит с ног. Даже в двух шагах ничего не видно. Боз-Тулпар вдруг заржал и остановился.
- Ну, чего стал... Вперед! - с отчаянной злостью закричал Андрей, теряя последние искры надежды.
Боз-Тулпар неуверенно переступил копытами и, отвернув голову в сторону, снова заржал. Андрей посмотрел в ту же сторону, сделал шаг... и увидел проем в скале. Значит, все-таки добрались до спасительной пещеры! Цокая копытами, конь послушно последовал за ним. Внезапно впереди в черной глубине фосфорически вспыхнули два огромных светляка и раздался рык, от которого волосы встали дыбом. Боз-Тулпар дико замолотил копытами и попятился к выходу. "Барс!" мелькнула мысль, и Андрей, тоже пятясь, попытался рывком сдернуть перекинутый за спину карабин. Наконец это ему удалось. Трижды клацнул затвор, выстрел громовым ударом расколол пещеру. Пуля, видимо, не задела хищника. Огромным прыжком он достиг выхода и исчез. Прошло с полчаса, но Боз-Тулпар не успокаивался, продолжал всхрапывать и бить копытами. Значит, барс не ушел, затаился где-то поблизости. "Ну что ж, посмотрим, чья возьмет. Ему некуда уходить, нам тоже," - решил Андрей. Вход в пещеру едва угадывался в кромешной темноте, ствол карабина чутко стерег его. Голая рука совсем окоченела, а палец на спусковом крючке стал как деревянный. Напрягая зрение, Андрей осторожно переложил оружие в левую руку и поднес ко рту замерзшие пальцы. Когда они чуть отогрелись, острые иголки вонзились в левую руку. Пришлось снова перекладывать карабин. Так он проделывал много раз. Но теперь уже стали мерзнуть и ноги. Все тело забилось в мелкой дрожи, потом навалилось сонливое безразличие. "Надо что-то делать, иначе замерзну", - подумал Андрей. Преодолевая сковавшую мышцы тяжесть, он начал переступать с ноги на ногу, убыстряя ритм. Чуть согревшись, укутался в холодный негнущийся брезент, прижался грудью к боку коня, а карабин положил ему на спину. Он потерял счет времени и думал только о том, как бы не уснуть. Казалось, прошла целая вечность. Борясь с усталостью и сном, он долго не замечал происшедшей снаружи перемены. Но вот в очередной раз встряхнувшись, Андрей вдруг обратил внимание на то, что вход в пещеру обозначился более четко. И ветра как будто не стало слышно... Неужто буря, наконец, стихла? На негнущихся, отяжелевших ногах он медленно подошел к краю и выглянул наружу. Луна и мохнатые звезды густо струили голубоватый свет на укутанные снегом горы. Морозный густой воздух затекал в пещеру, холодил ноги. Охотник сделал еще шаг, чтобы получше оглядеться. Сбоку метнулась пятнистая тень, басовитое, злобное рычание прорезало тишину. Андрей вскинул карабин и нажал на спуск. Вслед за выстрелом где-то на высоте зародился мощный непонятный шум, который, нарастая, быстро приближался. Спрессованный воздух отбросил его в глубину пещеры, стало совсем темно. В первый момент он совершенно потерял ориентировку и долго беспомощно ползал по каменным плитам, ощупывая руками неровные стены. В одном месте пальцы наткнулись на снег... Пронзила страшная догадка - укрытие завалила снежная лавина. В закупоренной каменной полости долго не продержаться, они задохнутся из-за нехватки воздуха. Что же делать? Внезапная смертельная опасность отнимает волю у слабых духом людей, парализует их, а сильных заставляет действовать с утроенной энергией. Шубарин пребывал в растерянности не более минуты. Потом пришла злость и зачесались руки. Широким охотничьим ножом он стал резать и крошить снег, отбрасывая его под ноги. Сначала работа шла быстро, но по мере того, как углублялся лаз, отгребать снег становилось все труднее. А тут еще нож наткнулся на комли двух сломанных лавиной, переплетшихся ветвями деревьев. Ушли долгие часы, прежде чем удалось освободить их из снежного плена. Истратив последние силы, Андрей втащил деревья в пещеру и, хватая ртом воздух, рухнул на колючую еловую хвою. Изнуренное тело просило отдыха, но он не послушался его призывам и снова взялся за работу. Теперь, зарываясь подобно кроту, пришлось протискиваться в лаз во весь рост, каждую секунду рискуя быть погребенным под тяжестью осевшего снега. К его счастью, пробка, закупорившая вход в пещеру, оказалась тонкой всего около двух метров. Ее кромка нависала над пропастью и, крошась время от времени, стекала вниз и обнажала край площадки. Пробив последнюю преграду, Андрей едва не скатился в бездну. Было уже утро, свет яркого солнца пробился в пещеру сквозь лаз. Андрей нарезал елового лапника, которого хватило на подстилку для себя и Боз-Тулпару. Другое дерево оказалось засохшей корявой березой. Ее кора и мелкие ветки пошли на растопку для костра. Вскоре блики огня заплясали на мрачных сводах пещеры. Дно ее было усеяно рогами и костями козерогов и архаров, клочками их шерсти. Видно, не один год пировал здесь снежный барс... Какой же мощью нужно обладать, чтобы по крутизне втащить сюда тяжелую тушу. Шубарин теперь уже не сомневался в правильности выбранного им места охоты. Ведь барс всегда живет рядом со своей добычей. Но что стало с хозяином пещеры? Скорее всего погиб, несчастный, под обвалом.
