- Что будем с ним делать? - Робардс посмотрел на Кингсли.

- Попробуем поговорить. Если не получится - отправляйте в Азкабан до слушания и приводите племянника.

Робардс кивнул и покинул комнатку, чтобы через секунду показаться за стеклом. Руквуд всплеснул руками, словно встретил старого друга.

- Какие люди ко мне пожаловали! - саркастично выкрикнул Пожиратель, оскалив желтые зубы.

- Ты в Аврорате, Руквуд, - окинув его презрительным взглядом, мрачно сказал Робардс и сел на стул, хлопнув папкой по столу. - Так что закрой свою пасть и отвечай на мои вопросы.

- Ну давай-давай, задавай мне вопросы, - сладким голосом пропел Руквуд и подпер подбородок ладонями, скрестив пальцы. - Я слушаю.

- Ты и твой племянник обвиняетесь в убийстве четырех маглов, заклинаю Черной метки, а так же похищении нашего сотрудника…

- Как поживает малыш Гарри? - все тем же сладким голосочком пропел Руквуд, перебив Робардса и вновь оскалив свои желтые зубы.

Гермиона крепко сжала руку Рона и посмотрела на него. Рон сидел с каменным лицом, вперив взгляд в веселившегося Руквуда.

- Еще валяется в больничке без сознания или уже отдал концы? - продолжал ухмыляться Руквуд и его улыбка стала только шире, когда Робардс сжал ладонь в кулак, смотря на него свирепым взглядом. - Понравилась ему наша небольшая премьера?

Гермиона вздрогнула, а Рон скрипнул зубами. Кингсли подался вперед, нахмурив брови. Робардс не двигался и на минуту воцарилась мертвая тишина.

- Что ты несешь? Какая премьера? - рыкнул Робардс.

- Это останется между нами и им, - шепнул Руквуд, самодовольно хмыкнув.

- Это бесполезно! - Робардс вошел к остальным в комнату и вместе со всеми наблюдал как Руквуда уводят четверо авроров. - Он смеется нам в лицо.

- Что за бред он нес про Гарри? - холодно произнес Рон.

- Сейчас узнаем, - ответил Кингсли, заметив, что в допросную привели Дрейка.

Парень явно нервничал. Он теребил свои пальцы, проводил руками по волосам и озирался по сторонам, ожидая, откуда выйдет аврор. Двери в допросную исчезали, как только туда вводили заключенного, чтобы в случае чего, тот не смог сбежать. Дрейк вел себя более скованней, чем его дядя до этого. Робардс вернулся в допросную и Дрейк шумно сглотнул.

- Дрейк, - более спокойный тоном начал говорить Робардс, - ты и твой дядя обви…

- Я все расскажу! - выкрикнул Дрейк, не дав Робардсу договорить. - Больше не могу терпеть своего слетевшего с катушек дядю!

Гермиона и Рон переглянулись.

***

Через пять часов, Кингсли, Рон, Гермиона и Джинни уже сидели в палате у Гарри. Он уже мог сидеть на кровати и Джинни взбила подушку под спиной Гарри, чтобы он смог удобнее прислониться спиной к стенке. Сама она села рядом с ним, развернулась лицом к сидящим и взяла за руку.

- Уверен, что готов это слушать? - спросил Кингсли, смотря в глаза Гарри и тот уверенно кивнул.

Джинни придвинулась к Гарри чуть ближе и положила их сплетенные руки к себе на колени.

- Руквуд совсем обезумел, после падения Темного Лорда, - начал рассказ Кингсли, - был одержим местью за него, постоянно говорил, что ты должен поплатиться за убийство Хозяина. Они с Дрейком скрывались пять лет, ждали пока вся эта суматоха после Победы уляжется. Жили в лесах, заброшенных домах, соседствовали с крысами, ими же питались. Идея с повторением истории убийства твоих родителей принадлежит, конечно, Руквуду. Он говорил, что таким образом сможет причинить тебе сильнейшую боль, напомнив о родителях и так далее. Они долго блуждали в магловских районах, искали похожую семью с годовалым ребенком и нашли. Дядя Руквуд заставлял своего любимого племянника убивать, и Дрейк убил, но не потому что стал похожим на своего дядю. Он объяснил это тем, что должен был заверить Руквуда в том, что он может доверять племяннику, иначе Дрейк не смог бы остаться с ним и контролировать его.

Затем они аппарировали у коттеджа “Виктория”. Коттедж тоже идея дяди. Виктория - имя, символизирующее Победу. Связали двух маглов, хозяев этого дома, и стали ждать тебя. Через пару часов появился ты и…

Кингсли замолк. Он многозначительно посмотрел на Гарри, спрашивая, можно ли продолжать. Гарри закрыл глаза, пождав губы, а потом заговорил, не сводя туманного взгляда с их с Джинни рук.

- Я аппарировал в дом и сразу же увидел их, сидящими на диване, возле камина. На меня смотрели двое напуганный маглов, которые сидели на стуле, связанные. Руквуда я узнал сразу же, потому что видел его перед тем, как погиб Фред…Я занервничал, начал теребить руками воротник и с меня слетел “жучок”. Руквуд заметил его и ухмыльнулся. Он не знал, что это, но верно предположил, что это что-то из разряда прослушки. Я наступил на него ногой, чтобы он не успел приманить его к себе. Руквуд начал что-то бормотать о своем ценном Темном Лорде, но я не слушал, не сводил взгляда с его племянника. Он смотрел на меня виноваты и напуганным взглядом, так и не шелохнувшись со своего места. Только палочку в руках вертел, да в камин смотрел. А потом…потом Руквуд наставил палочку на маглов и сказал, что, если я сейчас не пойду с ними, он убьет их. Начать пускать в него заклятия я не мог, иначе они бы отскочили в маглов. Я сдался.

Гарри сделал паузу и Джинни села рядом с ним, положив голову на плечо. Никто не смел торопить Гарри рассказывать и он воспользовался моментом слабости, наслаждаясь, теплом Джинни, а потом продолжил:

- Они вывели меня через подвальное помещение, оглушив при этом маглов. Мы аппарировали в Хогсмид, а оттуда добрались до Воющей хижины. Первое, что я помню, когда мы вошли туда, это сильнейшую боль по всему телу.

- Круциатус, - пробормотал Кингсли сурово и Гарри кивнул.

- Все продолжалось недолго, он дал мне отдышаться, и я пришел в себя на грязном полу хижины. Он сидел на корточках передо мной, и с удовольствием на лице смотрел, как меня крючит от боли. Потом встал и громко сказал, что Волдеморт гордился бы им за то, что тот делает сейчас со мной. Я перебрался на кровать, но перерыв закончился так же быстро, как и начался. Руквуд вновь пальнул в меня Круциатусом и сквозь боль, я услышал, как Дрейк что-то кричал. Когда боль отступила, я смог услышать, как Дрейк говорит, что выучил кое-какое заклинание, о котором даже Волдеморт не знал. Оно намного сильнее Круциатуса. Руквуд радостно взвизгнул и велел Дрейку исполнять. Дрейк подошел ко мне, все еще испуганно глядя на меня. А потом на улице что-то зашумело, кажется, школьники пришли посмотреть на Хижину. Руквуд вышел и Дрейк тут же кинулся ко мне.

- Гарри, это заклинание не на боль. Нет ничего хуже Круциатуса, - Дрейк вздрогнул и сжал свою палочку.

- Что ты хочешь сделать? - хрипло спросил Гарри, едва соображая, что с ним вообще кто-то разговаривает.

- Я буду посылать в твой мозг видения, ужасные видения, говорю сразу. Возможно, чью-то смерть, смерть твоей семьи. Но я узнал, что из-за частого применения этого заклинания, мозг того, на ком это заклинание производится, должен отключиться. Что-то вроде спасительного обморока, но тем не менее, ты будешь слышать окружающих, только твое тело не будет ничего чувствовать, а до сознания не будут доходить посланные видения. Он построит защитную стенку в мозгу. Понятно? Не борись с видениями, иначе будет еще хуже.

Дверь внизу скрипнула и Дрейк отскочил от Гарри.

- Дрейк довольно долго посылал мне эти видения, но я боролся против воли, хотя старался поддаваться этому. Но я не мог. Я постоянно видел как убивают моих родителей, Сириуса, Гермиону с Роном, Джинни…А потом я устал. Я выдохся, из меня выжали последние остатки осознанности и я почувствовал, что проваливаюсь в темноту, в которой сначала не было ни одного звука. А потом до меня глухо начали доноситься голоса. Сначала Дрейк сказал Руквуду, что я потерял сознание, впал в кому. А потом снова тишина. Прошло довольно много времени, прежде, чем я услышал голос Рона. Потом врачей, а потом Гермионы и Джинни.

Гарри замолчал окончательно. В палате стояла мертвая тишина. Рон и Гермиона сидели в обнимку, выпучив на него глаза от страха. Джинни тихонечко поглаживала его по руке, прижавшись еще ближе. Гарри сдался и отвернулся ото всех, спрятав лицо в шее Джинни. Та обняла его за шею и чмокнула в голову. Кингсли уже стоял возле окна, смотря на Гарри странным взглядом. За окном ветер шевелил листья на дереве и они чуть слышно шелестели за окном, словно тысяча шептунов, стояли позади.