По пути Миллстоун размышлял над тем, что единственная, кто может им что-то дать, это Диана. Какова вероятность, что ей удастся связать полицейских и Лапана? Какова вероятность того, что они вообще связаны? Джон считал, что она достаточно высока. Если организация, к которой относится этот рабочий, хоть сколько-нибудь могущественная, то им не помешала бы связь с полицией, которая вполне может и обеспечить прикрытие и на полузаконных основаниях устранить неугодных, если потребуется.

В миссии их уже ждали. Один из охранников проводил Джона и его напарников в небольшую палатку, где их уже ждал мистер Броккен — чрезвычайный уполномоченный. Это был сухой уверенный старик с армейской выправкой и идеальной осанкой. В момент появления Джона и остальных он сидел над картой, но сразу же её закрыл.

— Добрый вечер, господа и дамы. Присаживайтесь.

Он встал, галантно поклонился Шейле, а Джону и Дугласу пожал руку.

— О чём вы хотели бы поговорить? — спросил он, возвращаясь на своё место.

— А вы не хотели бы? — спросил Джон.

— Признаться, я не очень рад всей этой следственной волоките в такой напряжённый момент. Буду откровенен — я предпочёл бы решить всё это средствами, которыми располагаю, и забыть. Если вы в курсе того, над поисками чего мы работаем, то вам не требуется объяснять, что выгода перекрывает любые некорректности.

— Хорошо, раз уж мы начали не с начала, то я спрошу вас, почему вы так уверены, что вы сможете решить всё это своими средствами? И какими, если не секрет?

— Вообще-то секрет, — он улыбнулся, — но вы ведь не первый день на федеральной службе, и вам не надо объяснять, что у нас за организация, какими привилегиями мы располагаем и какими делами занимаемся. У нас есть люди, вооружённые люди, а ещё люди, умеющие самостоятельно вести следствие.

— Ну тогда напрашивается следующий вопрос, — улыбнулся Миллстоун, — почему вы и ваши специалисты до сих пор не изловили гахнура, не нашли то, что вам нужно, и просто не привели обстановку здесь в порядок?

— Мы делаем это. Вы должны понимать, что наши возможности хоть и велики, но не безграничны. И следствие в некотором отношении нам даже мешает.

— Тем, что выносит сор из избы? — спросила Шейла.

Броккен посмотрел на неё несколько смущённо.

— В некотором роде.

— Ваши сотрудники, те которые первыми стали жертвами гахнура, они украли что-то? — спросил Джон.

— Что-то, — кивнул Броккен, — что-то не слишком существенное для нас, попавшее не в те руки. Очень не в те и надеюсь, вам не нужно объяснять, что рядовая карта, которую один из техников каждый день небрежно сворачивает и убирает в потайной карман, для представителей определённых организаций представляет большую ценность.

— Я понимаю это. Но неужели дело всего лишь в карте? Карту достаточно легко просто так украсть, подкараулив кого-нибудь из техников в борделе. Не нужно никого выманивать подкупом ли или ещё чем-то, а потом убивать и сжигать к тому же. И поэтому я спрашиваю вас, господин Броккен, что ещё похитили эти господа, вести о которых вы не хотите выпускать за пределы своей миссии?

Он посмотрел на Миллстоуна, сжав губы, потом на Дугласа и Шейлу, как будто бы хотел убедиться, что никого из присутствующих здесь обмануть не получится.

— Если бы дело было лишь в местоположении, то почему это нечто дождалось вас? У братства есть влияние здесь, есть маргоны в конце концов, они имели достаточно времени для того, чтобы прочесать здесь всю местность и извлечь, так сказать, реликвию.

Миллстоун достал из пачки сигарету, но не спешил закуривать. Напротив, он разминал её в пальцах, а потом делал продольные движения, чтобы расправить. Вкупе с его спокойными и правомерными аргументами это возымело нужное действие.

— Всё дело в том, что я не знаю сам, — нервно сказал Броккен и тоже потянулся в ящик стола за сигаретами.

— То есть как? — поднял брови Джон, и вставил сигарету в рот, ожидая ответа.

— Я не исключаю, что эти двое что-то нашли втайне от нас. Больше того, сумели этим воспользоваться. Но что именно, я не знаю.

— Теперь мы хотя бы знаем, зачем их потребовалось убивать, — сказал Дуглас.

— Что, конечно, не является слишком уж полезным знанием, — парировал Джон, — что-то такое было понятно и без этого. Но раз после них сожгли ещё и уполномоченного, мог он что-то знать?

— Меня бы не удивило даже это, — раздражённо махнув рукой, заключил Броккен, — знаете, когда появляется возможность заработать денег или получить власть, многие дуреют. Натурально дуреют, — он поджёг сигарету, — вроде бы ты даже знаешь человека, думаешь, что можно ему верить, а потом выходит что-то такое.

— Для вас все эти события оказались неожиданностью?

— Вы думаете, нас направили сюда даже несмотря на то, что кто-то вызывал сомнения? Я начинаю сомневаться, что вам хотя бы намекнули, что такое мы здесь можем найти.

— Стойте-стойте, — остановил Джон, — мы, похоже, всё не о том.

— А о чём вы?

— Об оружии, которое имеет неизвестный доселе принцип действия, и оно, если верить легенде, очень мощное, — сказала Шейла.

— Легенде, — ухмыльнулся Броккен, — лучше и не сказать, мисс. Всё это звучит, как какие-то языческие мифы, которые основаны не понятно на чём. Здесь эти мифы были не в ходу, потому что этот предмет хотели найти немного в другом месте, но карты сейчас, надо сказать, не самые надёжные.

— Дальний запад, — сказал Миллстоун.

— Верно, — кивнул Броккен, — я там не был, но по той информации, которой я располагаю, там находится некий объект, значимость которого, скорее всего, сопоставима с тем, что мы ищем здесь. Искать это оружие там было логично, так что в этом плане меня ничто не удивляет. Проблема в том, — он затянулся сигаретой и загасил её в пепельнице, — что здесь нет ничего не то что похожего, но сколько-нибудь значимого. Тот объект, я так понимаю, невозможно пропустить, а что тут у нас — вы видели.

— Но ваша миссия не просто так находится именно на этом месте, — сказал Джон.

— Она всегда находилась здесь. Это лишь самое интересное место в округе, но по абсолютной шкале его ценность невысока.

— Стойте, — Джон приподнял руку, — скажите, правильно ли я всё понял? Ваша миссия всегда находилась здесь, но искать это оружие вы начали только после того, как выяснилось, что на дальнем западе ничего нет.

— Я думал, это очевидно.

— Не совсем. И тогда же начали происходить эти поджоги.

— В том-то и дело, — выходило, что среди нас есть причастные, — которые что-то узнали ещё до того, как вся миссия начала работы в этом направлении. Вы понимаете, что это самая настоящая катастрофа. Выходит, у нас, в доверенном подразделении, есть те, кому доверять не следовало бы, и, больше того, не выйдет сказать, что они просто подгадили, они поставили под удар успех целой операции, которой производимые здесь мероприятия неизбежно станут.

— А над чем они работали неизвестно? Должны же у них быть друзья, непосредственные помощники.

— Никто из них не сказал ничего такого, что заслуживало бы пристального внимания.

В этот момент в шатёр вошёл ещё один человек. Одет он был в армейский камуфляж без вообще каких-либо знаков различия, но Джону достаточно было взглянуть на его лицо, чтобы определить принадлежность.

— Вы решили прибегнуть к неофициальной помощи, — сказал Джон Броккену, пожимая руку вошедшему.

— К сожалению, для наших структур и к счастью для операции.

Гостем был ни кто иной, как Фелмор, которого Миллстоун знал уже давно. Сейчас он загадочно улыбался. То ли оттого, что был рад новой возможности поработать вместе, то ли показывал тем самым свою гордость за то, что в критический момент федеральная структура обратилась к ним, а не к помощи полиции.

— И снова мы встретились, когда дела плохи, — сказал меж тем Фелмор.

— Так вы знакомы? — удивился Броккен, — впрочем, это даже лучше. Не стоит долго объясняться, кто есть кто, и почему нам не нужно участие полиции здесь.