- Мы туда приедем, ты осмотришься, и если тебе не понравится, то обещаю, мы сразу оттуда уедем и будем думать, что делать дальше.

- Ты очень изменился. Вот только не знаю, в какую сторону.

- Поживем, увидим. А сейчас давай собирайся. Потом попрощаемся и поехали.

62

Машину вел Кирилл. Он даже излишне сосредоточенно следил за дорогой. На переднем сиденье рядом с ним сидела Зоя, Миша спал сзади. В кабине стояла тишина. Вроде все уже было сказано, но все равно чего-то не хватало.

- Кирилл, почему ты ничего не сказал, оставил ключи и уехал? - Через некоторое время, когда Зою уже стала тяготить эта тишина, спросила она.

- Посчитал, так будет лучше.

- Так может лучше было со мной посоветоваться?

- Не лучше. Ты бы стала меня уговаривать остаться.

- А так ты нас бросил на произвол судьбы.

Кирилл резко нажал на тормоза. Машина резко начала тормозить, но на скользкой зимней дороге пошла юзом и вылетела на встречную полосу, на их счастье встречного движения не было. Он вырулил на свою сторону, потом съехал на обочину, и мягко остановился.

- Подождите меня, я скоро, - сказал он, повернувшись к Зое и проснувшемуся мальчику.

- Куда ты? - Спросила Зоя.

- Сама не понимаешь?

- Так может Мишу возьмешь с собой?

- Зоя, мне нужно пять минут побыть одному. Обещаю, я никуда в этот раз не исчезну, - но через секунду продолжил, - Миша, пошли со мной.

Но мальчик отрицательно помотал головой.

- Я тоже перехотел, сейчас покурим и продолжим путь.

Он вышел из машины и закурив, сделал глубокую затяжку, но дым долго не выпускал, как будто хотел его съесть, весь, без остатка.

Стоял спиной к машине, но почувствовал, что рядом кто-то стоит. Чувство его не подвело, рядом был Миша, а чуть в стороне стояла Зоя и смотрела в противоположную сторону. Он одной рукой обнял мальчика и прижал к себе.

- Прости меня, Мишка.

Миша поднял голову и посмотрел ему пристально в глаза. Кирилл понял сразу, тот спрашивал его: “За что?”

- Я тебе когда-нибудь все расскажу, хотя мне будет очень тяжело сделать это, а пока , просто прости и верь мне. Зоя, иди к нам. Почему ты стала так далеко?

- Я не хочу мешать мужскому разговору.

- Это правильно, - он посмотрел на Мишу, который улыбнулся, - но мы уже закончили. Иди к нам.

Зоя подошла к ним, прижалась к Кириллу, обняла сына:

- Как бы я хотела вот так постоять еще немного, потом поехать всем вместе и зажить семьей, не важно где. Я на все согласна.

- Если бы это было возможно, то и я был бы не против, но нельзя пока.

- Почему? Объясни мне, бабе-дуре, почему мы должны расстаться? Почему нашими судьбами распоряжается Агафон?

- Я его должник.

- Что ты ему должен и сколько?

- Много, очень много - жизнью свободой и тем, что с тобой встретился, и за то, что он вас спас после моего “косяка” я ему обязан.

- Хорошо, должен, но как и когда ты думаешь с ним рассчитаться?

- Не знаю.

- Так мы будем всю жизнь ждать? А может просто убежим от всех долгов и обязательств? Заживем вот так втроем, а может и вчетвером. Я еще молодая, а Кирюша.

- Нельзя. У нас так не принято.

- Но ты мне сам говорил, ты случайный пассажир и жить по их уголовным законам не хочешь и не будешь?

- Это раньше я так думал и то сомневался, а сейчас, уверен, пока моя жизнь связана с Агафоном. Он очень много про меня знает. Он меня не сдаст, не тот это человек, но если я, как ты выразилась случайный пассажир, то он по этой дороге идет чуть ли не с самого рождения и понятия у него свои, воровские, не смотря ни на что, а поэтому найдет меня и тебя с Мишей. Садитесь в машину, поехали дальше.

По дороге, уже успокоившись, Кирилл продолжил свой рассказ:

- Я в восемнадцать лет совершил не преступление, а глупость, за что сел в тюрьму. Мной всю жизнь кто-то управлял. Даже, когда вышел из тюрьмы, мне начала помогать моя пятнадцатилетняя сестра.

- У тебя есть сестра?

- Это мы так с ней решили. А на самом деле она мне сводная сестричка и знаком я с ней был всего несколько дней.

- За несколько дней можно так сродниться? - Явно заревновав, спросила Зоя.

- Раз получилась, значит можно. А потом другие люди мной управляли. Но уже можно было бы как-то устроиться в этой жизни, а я снова сделал страшную глупость - поехал в тот город, где сидел. Про это я тебе рассказывал. Вот так я стал должником Агафона и перестал быть случайным пассажиром. Единственное, что меня радует, это встреча с вами. А то, что я сделал с твоим

насильником, об этом я не жалею, только надо было сделать это как-то по-другому. Но Агафон прав, нужно сначала думать, потом приготовить путь отхода и не оставляя следов, уйти после сделанного, но я не умею, поэтому вас подвел

- Ничего ты нас не подвел. Ты, наверно, забыл - это я тебя попросила.

- Не забыл я ничего. Но пока нужно вас спрятать, выяснить свои отношения с Агафоном, а потом может быть и наступит время, когда мы сможет жить вместе и нам будет хорошо. А еще мне понравилась твоя фраза, про то, что еще молодая и может быть будем жить не втроем, а вчетвером.

- Кира, ты никогда нас с Мишкой не оставишь? Ты подумал?

- Нет, не думал я ничего и ни о чем, но точно знаю, если суждено мне еще пожить на белом свете, то только рядом с вами.

63

Кириллу казалось, что они все уже решили, но съехав с главной дороги, Зоя вдруг попросила остановить машину.

- Что случилось?

- То, что и у тебя недавно, - спокойным голосом ответила женщина.

Кирилл остановился, Зоя вышла и пошла в лес.

Ох уж эти женщины, им нужно спрятаться так, что потом сами не смогут найти дорогу назад. Ну зайди за машину, сделай свои дела, здесь никого нет, и поехали дальше.

Кирилл прождал десять минут, потом еще пять, Зоя не возвращалась. Он сам себе сказал, сейчас выкурю еще одну сигарету и пойду ее искать. Но как оставить Мишу, который спокойно спал на заднем сиденье.

Чем больше он думал, как поступить, тем больше он нервничал и злился.

Но делать что-то надо. Он разбудил мальчика.

- Миша, мама по всей видимости заблудилась, пошли ее искать.

Мальчик, как обычно, молча подчинился.

Какого же было удивление Кирилла, когда они не пройдя и пол километра, увидели Зою. Она стояла, прислонившись к дереву и смотрела куда-то вдаль.

- Зоя, что случилось? Ты заблудилась? - Обеспокоенно, с тревогой, в то же время пытаясь все превратить в шутку, спросил он.

- Ты прости меня, но никуда я не поеду, я хочу вернуться домой. Тебе хорошо-ты один. Можешь, когда захочешь и куда захочешь поехать, а у меня семья. У меня из головы не выходит тревога за маму.

Кирилл молчал.

- Вот видишь, тебе нечего мне возразить, я права.

- Ты взрослая женщина и должна понимать, мы впряглись в нешуточные дела. Ты права , я одинок, но мне от этого не легче, а совсем наоборот. Я несу ответственность за тебя, я беспокоюсь за твою и Мишину жизнь, в конце концов я дал слово Агафону спрятать вас.

Это было лишнее.

- Значит тебе твое слово и судьба Агафона важнее, чем мы.

- Я этого не говорил.

- Если не важнее, то стоит в одном ряду. Вы все, мужики, одинаковые. Моему Паше тоже было важно его эго. Видишь ли, он не смог пережить, когда по его вине на его глазах драли его жену и вместо того, чтобы как-то успокоить меня, обнять, пожалеть, он не мог со мной в одной постели спать. Противна я ему стала. И так бедненький рас переживался, что умер, но не подумал ни обо мне, ни о сыне. А зачем?

В этот момент Зоя снова стала похожа на ту, которая торговала на рынке базарную бабу - грубую, шумную, не выбирающую слов.

- Если ты все сказала, то пойдем к машине и продолжим наш путь.

- Нет, я не все сказала, Я уже надоела тебе, а пройдет немного времени, ты вообще бросишь нас и пойдешь со своими дружками по хатам и малинам. А там раздолье - водка, проститутки и приключения… Пока не убьют. Так ладно, если тебя, а если в отместку кто-нибудь моего Мишу погубит. Нет, я твердо решила - расходятся наши пути-дорожки. Извини.