Напарник павшего бандита оказался хитрее. Он отпрянул на шаг, когда первый ворон упал, и до него не удавалось легко добраться. Его пистоль уже был готов стрелять. И хотя Шинс и Ольгун могли устроить трюк с заранее стреляющим оружием, выстрел вызвал бы снизу больше ворон.

Даже с усиленными Ольгуном реакциями у нее был лишь один способ остановить его раньше выстрела.

Она скривилась мысленно, желудок сжался. Внешне этого не было видно, лишь на миг дрогнули уголки ее глаз и губ, она бросилась в идеальной позе из учебника, и ее рапира прошла между ребер мужчины и пронзила его сердце.

Это были не минуты и не секунды, но Шинс казалось, что прошло столько времени, пока он оторвал от нее потрясенный и возмущенный взгляд и съехал с рапиры кровоточащей кучей.

— Да, — огрызнулась она на попытки Ольгуна утешить. — Я уже убивала, когда приходилось. Не проблема.

Этой лжи хватило бы, чтобы заполнить банкетный зал внизу. Она упрямо цеплялась за эту ложь, хоть не признавалась, почему. Ее беспокоило убийство бандита?

Или потому что это беспокоило ее не так сильно, как она ожидала?

Она повернулась к сбитому бандиту. Он хрипел, как рыба — удивленная рыба после долгого бега — только теперь восстанавливая воздух, что она выбила из него. Виддершинс смотрела на него, а потом наступила на его пах.

Что-то, что могло быть звуком — ей требовался слух собаки, чтобы убедиться — вылетело меж его бледных губ.

— Где ты была?!

Она вздохнула от этого хрипа и вспомнила о Сирилле, который теперь стоял рядом.

— А если бы ты не успела?

— Я успела, — она опустилась, прикусила губу, пока вытирала клинок о штаны мужчины, а потом встала. — В чем проблема?

— А если бы не успела? Ждать пришлось дольше, чем…

— Мне нужно было убедиться, что они отвлечены, ясно?

Губы Сирилла двигались, но запас звуков закончился.

— Я был наживкой? — выдавил он.

— Если так лучше, ты отлично постарался. А теперь, — продолжила она поверх его невнятного лепета, — помоги оттащить их куда-нибудь в сторону.

— Я… ты… Ах! Ладно.

Оттащить живое и мертвое тело в комнату, где Шинс и Сирилл были до этого, не было сложно. Они не могли ничего поделать с пятнами крови, но надеялись, что плохое освещение скроет их хотя бы на время.

— Помоги найти, чем его связать, — Шинс тщетно озиралась в пустой комнате.

— Мы должны убить его.

Шинс застыла так внезапно, что заболела шея.

— Что? Нет!

— Почему? — Сирилл искренне растерялся. — Ты уже убила одного из них.

— Это другое! Я защищалась! Защищала тебя!

— Мы еще защищаемся, — Сирилл указал на дверь и балкон. — Посмотри, что внизу, что они уже сделали! А если он придет в себя, если выберется из веревок, если закричит? Нас убьют раньше, чем мы остановим их!

Нас? Остановим? Но это потом, а пока…

— Сирилл… — часть ее, большая часть, думала, что он прав, а она глупа. Так было проще. Она видела, что могли вороны, и убийство первого бандита не вызвало у нее такую реакцию, какую она ожидала.

И они с Ольгуном все время злились.

— Я не могу, Сирилл. Просто не могу.

— Это глупо!

«Я об этом и думала».

Шинс шагнула к нему, замерла и повернулась. Бандит смотрел на них большими глазами, и Виддершинс не винила его. Она переступила его и прошла к углу, куда они бросили оружие павшего бандита.

— Вот, — один из поясов ворон с рапирой в ножнах пролетел по воздуху и попал прямо в ладонь юноши. — Хочешь, чтобы он был мертв? Сделай это сам.

Он кивнул, выхватил рапиру, взмахнул ею пару раз. Сирилл пересек комнату в три шага, прижал кончик лезвия к горлу мужчины. Бандит булькал что-то, зажмурился.

Прошла долгая минута. Еще одна.

Сирилл вздохнул, убрал оружие в ножны и отошел. Он робко улыбнулся в ответ на искреннюю улыбку Шинс и принялся возиться с поясом.

Конечно, Сирилл почти не ошибался.

— Ольгун?

Он кивнул эмоциями.

Виддершинс обошла раненого, опустилась на колени и обвила рукой его горло. У него не был сил, чтобы извиваться, а потом он отключился. Она надеялась, ведь ей помогал Ольгун, что долгосрочный вред нанесен не был.

Чтобы убедиться, но стараясь не перегнуть, она ударила рукой по горлу ворона.

Она пожала плечами, когда ее напарник испуганно охнул.

— Даже если он проснется раньше, чем я думаю, он не сможет позвать. Он дня три не сможет четко говорить. Принесешь пояс, чтобы я связала… Зачем ты это надел?

Сирилл закрепил пряжку, и пояс оказался на нем как влитой.

— Эм, чтобы как-то носить это? — он постучал по рукояти рапиры бандита. — И это, — он прошел по комнате и взял пистоль и мешочек с порохом.

— Тебе это не нужно, Сирилл, ведь ты никуда не идешь.

— Нет. Я иду с тобой.

— Нет. Ты найдешь укрытие и запрешь за собой дверь. И…

Она скривилась, когда Сирилл сунул пистоль за «одолженный» пояс.

— Внизу моя семья. И друзья. С тобой шансов выжить и преуспеть больше, чем одному, но я пойду один, если ты заставишь. Я иду.

— Это не игра, индюшка!

— Я знаю.

Виддершинс так сжимала зубы, что могла до боли укусить Ольгуна.

«Так со мной было Александру и Джулиену? Я бы тоже умерла, чтобы сбежать от меня».

Они с Ольгуном вздохнули. Откуда пришла эта мысль?!

Не было времени переживать об этом. Ей нужно было отговорить упрямого аристократа от самоубийства.

— Люди пострадают, Сирилл. Погибнут.

— Я знаю, — повторил он. — Я помогу сделать так, чтобы это были правильные люди.

Виддершинс сжимала кулаки, представляя шею, но от желания шея юноши в руках не появилась.

— Я могу отключить тебя, — она кивнула на выжившего бандита.

— Так сделай это. Только так меня можно остановить.

«А-а-а-ах!»

— Ты будешь беспомощен, если — когда — они найдут тебя, — отметила она.

— Да.

— О, молчи, — зашипела она Ольгуну. — Знаю, я проиграла, не добивай! — и громче для Сирилла. — Ладно! Но если тебя заметят или услышат, если будешь мешать, останешься один!

— Конечно, — она не знала, поверил ли он ее угрозе, было ли ему дело. — С чего начнем?

— Сначала я закончу тут, — она быстро связала бандита оставшимся поясом и штанами мужчины. — А потом, — она отряхнула руки, — мы посмотрим, что задумал Малин, чтобы знать, что мы попытаемся испортить.

Они легли на животы, подползли снова к краю балкона, но стало ясно, что Малин уже начал свое дело. Одной из групп заложников — стражей и слуг, если Шинс верно помнила — уже не было в зале. Как и нескольких ворон и самого Ивона.

— Их все еще слишком много внизу, — пробормотала Шинс.

— Что делать? Пытаться найти пропавших не… Из комнаты пятьсот выходов!

— Одиннадцать, — ответила воровка со слабой улыбкой. Ольгун смеялся.

Но подходящих было меньше, главная дверь не считалась, и нужно было поискать… Вот только…

— Ольгун?

Она пару минут ходила по коридору, надеясь уловить эхо старых проходов, ее уши покалывало, они чесались. И ее усиленный богом слух уловил топот ног по камню. Несколько стен было между ней и источником — но важнее было то, что звук доносился с места намного выше, чем она слушала.

— Они поднимаются, — шепнула она. — Вал или башня.

— Что они там будут делать?

— Есть идея, — сказала Виддершинс, двигаясь к лестнице. — Нужно найти их, пока они не сделали этого!

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Снег не падал почти неделю, но зима не отпускала Галицию, а особенно Геспелен. Ветер задувал за стены, кирпичи, и те, кто стоял на стене, постоянно ощущали холод.

Некоторые стояли, а некоторые присели, как обнаружили Виддершинс и Сирилл.

Отыскать путь на стену было довольно просто, в замке на каждый этаж вело много лестниц. Там, хоть они вышли из проема вдали от места, где появились Малин и его люди, они услышали достаточно шума, чтобы убедиться, что их мишень на стене.

Идти открыто к Тысяче ворон было так глупо, что даже Сирилл не предлагал, и оставалось только прижаться к стене и медленно двигаться, пригнувшись. Кусочки старых листьев и перьев торчали между кирпичей и из трещин. Старая грязь хрустела под ногами, неприятный запах ещё не выветрился. Виддершинс часто бывала на крышах Давиллона, так что все это ощущалось как дом.