Мы с Тильей, переглянувшись, закашлялись, а Верд предпочел не отвечать, но от меня не укрылось, как упрямо сжались его челюсти. Лорд Сатем исчез, а из нас будто вынули стержни. Тилья с размаху повалилась на кровать, а я уселась прямо на пол. Фух! Кажется, отбились. Стоять остался только Верд.

– Студентка Яррант, чего расселись? Надевайте форму, у нас мало времени.

– Верд, ты шутишь?

– Инструктор Аллакири. Пожалуйста, обращайтесь ко мне как положено! – даже задремавшая было Тилья удивленно подняла голову. – Давай-давай, время пошло!

Вот же гаденыш! Умирая от усталости, направилась в ванную и натянула форму для оборота. Вышли мы чинно и даже добрались до тренировочного поля, а там я все же не выдержала и, уперев руки в бока, высказала:

– Инструктор Аллакири, – вышло как-то ехидно, – мы что, и правда будем заниматься? Вы издеваетесь?

– На самом деле у меня предложение получше, – Верд подошел близко-близко. Его голос снова зазвучал тепло и тихо. – Давай просто поспим? – притянув меня к себе, он перенес нас в свою комнату.

Верд

Засыпать, обнимая любимую, было просто невероятно. Я уже давно не позволял себе подобной роскоши, не путая увеселения с чем-то личным. Слушать ее дыхание, чувствовать запах кожи, свежий и ароматный после принятого душа, ощущать тепло ее тела. Все это делало меня по-настоящему счастливым. Уснул, укрепившись в мысли, что понял, ради чего стоит переступить через себя, пойти к отцу и помириться наконец. Проспали мы почти до полудня.

Разбуженный робкими поцелуями, подскочил как ошпаренный, не сразу сообразив, что происходит. Смущенная Льяра сидела рядом, закутавшись в простыню. Спецформа для оборота аккуратно висела на спинке стула. Вспомнив, как сам ее снимал, почувствовал столько всего, чего не мог сейчас себе позволить.

– Я проголодалась. Сильно. Зверски! – она вдруг куснула меня за плечо.

И правда, после первого оборота нужно как следует поесть, и нашего довольно плотного ужина у меня в особняке явно было недостаточно. Вдруг Льяра обернулась. Вот так мгновенно, неожиданно, без всякой подготовки.

– Котенок, общежитие для этого не место. Возвращайся.

Большая пятнистая кошка с загадочным выражением на морде ткнулась головой мне в грудь, замурлыкала, когда я почесал ее за ухом. Потянувшись, зевнула, выжидательно на меня посмотрев, взяла в зубы форму оборотника и, величественно покачивая хвостом, удалилась в ванную, ловко прикрыв за собой дверь лапой. Через три минуты она оттуда вышла уже одетая.

– Котенок, ты что, меня стесняешься? – я улыбнулся.

– Утро, точнее, день… – она пожала плечами, как будто это все объясняло.

– Льяра, ответь мне на один вопрос, – сел на кровати, чувствуя, как сердце внезапно встрепенулось. Забилось о грудную клетку.

Она подошла ближе, и я смотрел на нее снизу вверх. Сейчас, без прически, макияжа и платья, при дневном свете, любимая показалась мне совсем ребенком. Бледная, почти фарфоровая кожа, такая нежная и бархатистая, покрытая еле заметным пушком. Бездонные, как южное море в солнечный день, сияющие бирюзой глаза, выражение которых сейчас показалось немного испуганным – наверное, ей передалась моя тревога. Яркие, по-детски припухшие губы, не знавшие раньше столько поцелуев за одни сутки, в этом я уверен. Темные, немного встрепанные каштановые волосы. Все это казалось верхом совершенства. Я протянул руку, и она вложила в нее свою маленькую ладонь.

– Ну же! Я хочу есть, – поторопила мягко.

– Льяра, ты выйдешь за меня?

Повисла пауза.

– Вердерион Аллакири, – изящная бровь изогнулась, – это ты что, так делаешь мне предложение?

– Надо было встать на одно колено?

– Ну как-то так я себе это и представляла, – слегка нервно хихикнула она.

– Ну так что? – я чуть сжал ее руку, настраивая любимую на серьезный лад.

– А ничего, что меня прочат в невесты другому?

– Если ты про Галэна, я решу эту проблему.

– Хорошо, я согласна. Но…

Я уже притянул ее ближе, чтобы поцеловать, но остановился:

– Что «но»?

– Попозже, если ты не против. У меня только жизнь началась. Я хочу учиться, а не сидеть в поместье, даже если оно на берегу моря.

Я рассмеялся и прижал любимую к груди.

– Да разве же я против?

Ну все, раз мы все выяснили, пора действовать.

Я не мог больше ждать. Вынул из шкафа набор амулетов. Это те, что не ношу с собой постоянно. Теперь одного недоставало – того самого, который я вместе с прошлым, уходя, оставил на маленьком столике в приюте Шаиты. Перебрав оставшиеся, взял один, к которому не прикасался уже почти десять лет, чувствуя, как в душе возникает привычный с детства трепет. И почему я все еще так на него реагирую? Глубоко вздохнул, прежде чем послать мысленный вызов.

Ответ последовал спустя несколько мучительно долгих мгновений:

– Вердерион? Долго же я ждал, – ирония и легкое превосходство.

Не сразу смог начать:

– Отец, я могу с вами поговорить?

– Видимо, случилось что-то действительно серьезное, раз ты решился? Через десять минут у меня в кабинете или жди до завтра.

Связь оборвалась, и я невольно выдохнул с облегчением.

– Котенок, мне срочно нужно отлучиться, вернусь – все объясню.

Лицо любимой слегка помрачнело.

– Ну раз так надо…

Подошел и обнял, прижимая к себе. Мы перенеслись к двери ее комнаты, и я, не заботясь о том, что нас кто-то увидит, поцеловал ее нежно-нежно.

– Сейчас вернусь, а ты скажи, смогу я переместиться сразу внутрь?

Льяра все еще с тревогой на меня смотрела, но я не мог ничего объяснить ей прямо сейчас. Уж слишком рискованной была затея.

Выполняя мою просьбу, она приоткрыла дверь и заглянула в комнату.

– Да, уже никто не спит, но что ты задумал?

– Для начала тебя накормлю.

Переместившись в столовую, набрал побольше еды. Свежеиспеченному оборотнику нужно вовремя пополнять запас питательных веществ. Завтрак уже закончился, да и обед не за горами, но мне бы не хотелось, чтобы любимая разгуливала одна, пока я не вернусь. Не хотелось, чтобы столкнулась с Галэном, пока меня не будет. Материализовавшись с подносом посреди комнаты, удивил ее подруг. И еще больше, когда поцеловал перед тем, как исчезнуть.

Из отведенных мне десяти минут осталось всего четыре. Две из них потратил на то, чтобы переодеться, негоже являться к отцу в домашнем. Парадная имперская форма, висящая в гладильном шкафу, пришлась как нельзя кстати. Нацепив на шею новый орден, свидетельствующий о звании эрсмана, перенесся к портальному комплексу академии. Нужно быть безумцем, чтобы попытаться напрямую переместиться во дворец. К порогу отцовского кабинета успел за несколько секунд до назначенного времени. Слуга, распахнувший передо мной дверь, неожиданно провозгласил:

– Принц Вердерион Алларик Норанг!

Значит, вот как? Прежний титул? Ну что ж, если это мне как-то поможет в разговоре, то я согласен снова побыть принцем.

– Отец, – замер, склонив голову, ожидая, когда мне будет позволено открыть рот.

Император не спешил, разглядывая меня так пристально, будто видел впервые. Да и беседовать напрямую, спустя столько лет, было немного странно, обычно он говорил со мной устами советника.

– Ты многого добился, сын, – наконец нарушил молчание Алларик Норанг Пятый. – Знай, я горжусь тобой. Надеюсь, ты не держишь на меня зла?

Проглотил норовящую сорваться с уст колкость, сейчас неподходящее время распускать язык, и просто заставил себя кивнуть. Тем не менее душевное состояние скрыть не удалось. Во дворце энергия теней всегда была активнее прочих, что неудивительно, ведь под ним расположен один из источников. Отец, усмехнувшись, уставился на заклубившиеся у меня под ногами тени.

– Ты стал намного сильнее, – одно движение руки, и тени опали, будто впитавшись в светлый ворс ковра. – С чем пришел? Полагаю, причина достаточно серьезная, раз ты решился нарушить свое молчание.