На доске позади стола, за которым сидели члены комиссии, были написаны мелом предлагаемые темы сочинений. Я, недолго думая, выбрал тему сочинения по пьесе Максима Горького «На дне». Анализ этой пьесы мне неплохо помнился ещё со школы, а накануне экзамена я освежил свою память по этой теме, просмотрев соответствующий конспект.

Текст сочинения я написал довольно быстро. Описал жизненные позиции обитателей ночлежки, высказался по вопросу о свободе и назначении человека. Чтобы избежать синтаксических ошибок, старался писать по возможности простыми предложениями и без особых затей.

За час до окончания экзамена у меня всё было готово. Но сдавать работу я не решался. Подумал, что надо бы текст перепроверить на предмет допущенных ошибок. Но до этого неплохо бы выйти и посетить известное бытовое помещение. До членов комиссии в таком большом помещении, как актовый зал, было далековато. К тому же они что-то обсуждали и не смотрели в мою сторону. Я встал и незаметно вышел. Однако, когда я вернулся, сесть незаметно за свой стол не получилось. Один из членов комиссии меня заметил и подошёл ко мне. Обвинил в нарушении правил. Заявил, что во время экзамена выходить без разрешения нельзя. Я в ответ пытался оправдаться, указал на причину, побудившую срочно выйти. Объяснил, что к написанию сочинения мой выход из зала отношения не имеет, так как оно уже готово и в нём не нужно ничего менять. И добавил к сказанному, что хотелось бы только ещё раз проверить грамматику. Член комиссии просмотрел исписанные листы моего труда, вернул их мне и, немного постояв, пошёл на своё место. А у меня от волнения уже пропало желание перечитывать написанное. Я лишь немного подправил концовку заключения и поставил жирную точку. Потом, успокоившись, решительно встал из-за стола и пошёл сдавать комиссии листы с текстом своего сочинения.

Немного отдохнув, я переключился на подготовку к следующему экзамену. Он у меня особых опасений не вызывал, потому что по истории СССР уже примерно две трети материала было мною проработано, а ещё одну треть материала освоить до экзамена было вполне реально.

Дальнейшая подготовка шла изо дня в день по намеченному плану. Ко дню экзамена я чувствовал себя уже неплохо подготовленным и довольно уверенным в себе. Накануне, кстати говоря, стал известен долго и с некоторым волнением ожидавшийся результат первого экзамена. У меня за сочинение получилась оценка «четыре». Этим результатом я был вполне доволен. Он добавил мне душевных сил, решительности, подтолкнул к дальнейшим успехам.

Экзамен по истории проводился уже не в главном корпусе, а в корпусе под названием БИН. Здесь раньше, как мне пояснили, находился биологический институт. Потом его реформировали и перевели в другое место, а название корпуса осталось. Корпус стал местом сосредоточения обществоведов и гуманитариев. В нём на верхнем, то есть третьем, этаже располагался историко-филологический факультет.

На экзамене по истории применялась проверка знания по экзаменационным билетам. В моём билете один вопрос был из истории Древней Руси, а другой – о событиях лета 1917 года в России. Эти вопросы не вызвали у меня каких-либо затруднений. Я быстро подготовил ответы. Перед комиссией держался уверенно. Отвечал, как мне показалось, убедительно. После этого мне было предложено поочерёдно несколько дополнительных вопросов, в том числе по историческим датам. В своих ответах я, к счастью, ошибок не допустил. В итоге экзаменационная комиссия выставила мне оценку «пять».

После такого достижения я на радостях несколько расслабился. Позволил себе беззаботно отдыхать, гуляя подолгу по городу. А ведь вскоре нужно было сдавать последний, третий, экзамен. Имеется в виду экзамен по русскому языку, который предстояло сдавать устно. За пару дней до него, однако, я всё-таки взял себя в руки, сосредоточился на подготовке к нему, нашёл время, чтобы повторить хотя бы самый необходимый материал. Однако полной уверенности в себе у меня не появилось. Я не исключал даже того, что могу получить три балла. Ведь русский язык – предмет непростой. Полного совершенства в нём, как я мог убедиться не раз, достичь если не невозможно, то весьма затруднительно. Никто из абитуриентов поэтому не застрахован от ошибок как в отношении к знанию его теории, так и в отношении к практике его применения. В том числе и я.

На экзамене, который также проводился в БИНе, мне, как помнится, попался неплохой билет. Ответы мои были осмысленными и довольно полными. Однако экзаменаторы не удовлетворились этим и стали задавать дополнительные вопросы, в том числе те, которые выходили за пределы тем, обозначенных в билете. И вот на некоторых из них я, образно говоря, споткнулся. Однако, как оказалось, не очень сильно. Поэтому в итоге получилась оценка «четыре». Эта оценка не могла меня не порадовать. О более высокой оценке по данному предмету я даже и не мечтал.

В общежитии знакомые ребята встретили меня вопросом о том, как прошёл экзамен. Узнав, что я получил четыре балла, спросили о сумме всех оценок по всем трём сданным экзаменам. Я сказал, что набрал всего 13 баллов. Один из ребят после этого одобрительно похлопал меня по плечу и сказал, что беспокоиться вовсе не следует. Наоборот, нужно радоваться. 13 баллов – это сумма, которая, без всякого сомнения, гарантирует поступление.

Университет, где мне нужно было сдавать вступительные экзамены, а также общежитие, в котором я тогда жил, находились в центральной части города. Всё, что нужно было для дела и повседневной жизни, располагалось в шаговой доступности. На окраины, где всегда можно встретиться с какими-то проблемами, не было никакой нужды ездить, поэтому я оказался в довольно благоприятной городской среде.

Томск – город с богатой историей. Он строился и развивался постепенно. К началу 60-х годов XX века в нём ещё не было массовой однотипной застройки. Бросалось в глаза архитектурное разнообразие. В центральной части города трудно было найти одинаковые дома. Здесь довольно часто фундаментальные кирпичные здания прекрасно уживались с добротными деревянными постройками с резными наличниками.

Часто приходилось ходить по кратчайшему пути из общежития в университет по улицам Советской или Крылова, площади Революции. Между делом я неплохо освоился на проспекте Ленина, на маршруте примерно от улицы Усова до Набережной реки Ушайки. Привлекали внимание здания главных корпусов, расположенных рядом друг с другом вузовских комплексов: политехнического института, университета, медицинского института, института радиоэлектроники и электронной техники, а также здания, в которых размещались руководящие органы партии и советской власти. Нельзя было не заметить Дом офицеров Советской армии, здание краеведческого музея, здание бывшего губернского правления (середина XIX века).

Немало времени я проводил в Университетской роще и Городском саду. Там я располагался где-нибудь в тихом месте, иногда прямо на траве, если не находилось скамейки, чтобы хотя бы немного спокойно позаниматься, готовясь к экзаменам, вдали от суеты и шума общежития.

Накануне экзамена по истории я особенно мобилизовался. Находил возможность делать что-то полезное даже вечером. На вечер я планировал, как правило, запоминание дат, которые были выписаны у меня в записную книжку. Поступал совсем просто. После посещения столовой затевал прогулку по наиболее освещённой части проспекта Ленина, в ходе которой проговаривал про себя то, что мне нужно было запомнить. Подглядывал при этом в свои записи.

После экзаменов, когда выпадало свободное время, я несколько раз сходил в кино. На пересечении проспекта Ленина с переулком Нахановича, справа, если идти в сторону реки Ушайки, находился большой Кинотеатр имени М. Горького, а слева, через дорогу, – кинотеатр меньшей вместимости «Пионер». Эти кинотеатры не столько конкурировали между собой, сколько дополняли друг друга. В кинотеатре «Пионер» обычно предлагались зрителям фильмы прошлых лет, а в Кинотеатре имени М. Горького – новые. Я побывал и там, и там.