– Ты очень странный, – чуть подумав, заметила Риола.
– Я знаю. Мне это все говорят.
– Ладно, я тогда пойду разыщу Лианду.
– Лучше разыщи Гюнтера и обратись к нему. Это управляющий замка, он прикажет слугам отыскать твою служанку и привести к тебе.
– Так и сделаю, спасибо.
Князь махнул ей и вернулся в кабинет. По-хорошему, надо бы сопровождать Танзани и Алазорского, но дел по горло, и если не сделать их сейчас, то завтра они вырастут как снежный ком. Только что гонцы доставили очередные послания от магистратов городов. Нужно их прочитать и обязательно ответить как можно скорее, иначе они не смогут вовремя прислать своих представителей на собрание городских цехов, которые выдвинут делегатов в парламент. А если они опоздают, появятся обиды и претензии именно к нему, а ему и без этих обид проблем хватает. Еще надо разобраться с едой для строителей. Филипп Норт творил настоящие чудеса, проталкивая караваны с продовольствием по осенним разбитым дорогам, доставляя их туда, где разворачивались активные строительные работы. Доставлял на склады гравий и песок. Он же отвечал за своевременные закупки этого продовольствия в соседних герцогствах. Из-за войны своего продовольствия не хватало катастрофически. А самое паршивое заключалось в том, что зерна полно, только вывезти из деревень его невозможно: либо никто этим не занимался из-за гибели или бегства мятежных баронов, либо не рискнули везти малыми караванами. Причина – разбойники на дорогах и упущенное время. А сейчас вновь назначенные бароны, даже если смогли собрать с подвластных деревень продукты, не рисковали отправлять их на продажу – сил для охраны не хватало. Некоторым городам грозил голод, нужно собрать информацию и о таких, чтобы своевременно доставить туда продовольствие. Войну с разбоем на дорогах пока вела только охрана караванов, которые приходилось собирать очень большими, но уже скоро к этому делу должны подключиться и эльфы, пока же они тренировались в окрестных лесах, вылавливая разбойников поблизости.
Князь приказал захватывать их живыми – бесплатные рабочие руки были нужны на прокладке дорог. Со следующей весны это строительство развернется по всему герцогству.
Беспокоили жалобы дворян на ущемление чести… Ну что с ними делать? Лично он с радостью отправил бы такие жалобы в туалет, но ведь не сделаешь. Не вовремя старое дворянство зашевелилось, пытаясь вернуть себе потерянные привилегии. Частично князю удалось приглушить недовольство обещанием рассмотреть все их предложения в парламенте, в котором каждый дворянин имеет два голоса против одного из низших сословий… Не со всеми такая отговорка срабатывала, но надо разбираться…
– Хочу маленький домик в лесу, – пожаловался князь в никуда после прочтения очередной жалобы.
Все-таки долго водить дворянство за нос не получится, и надо подумать о том, какие привилегии им дать в обмен на утерянные. Причем такие, чтобы и герцогству польза была, и их удовлетворяли бы.
– Паровой двигатель, скорострельные винтовки, – ядовито проворчал он, вспомнив прочитанные на базе книги о прогрессорах в других мирах. – Какой, к черту, паровой двигатель, тут людей бы убедить построить в деревнях простейшие уборные, а не гадить под первым попавшимся кустиком. Впору программу всеобщую вводить по принципу первых пятилеток, только не «электричество в каждый дом», а хотя бы уборную. А то, видите ли, Возвышенные Боги ничего не говорили на эту тему!
Князь еще раз перечитал жалобу, достал перо и в углу написал:
«Жалобщика бить кнутом прилюдно, но сдержанно, за устройство отхожих мест под кустами в строящемся городе штрафовать, вышвыривающих мусор из окон арестовывать на пятнадцать суток с принуждением к работе по очистке улиц от нечистот, ими же сотворенных. – Князь подумал, вздохнул и дописал: – Дворян же, пойманных на этом, штрафовать на пятьдесят экю».
Сурово и недемократично? Ну, пусть кто-нибудь попробует по-другому объяснить безграмотным крестьянам пользу отхожих мест и поддержания чистоты. Не лично же ему ездить к каждому убеждать. Первое время особенно тяжело ему давалось подписывать смертные приговоры, но пришлось привыкать и к такому. Причем князь заметил, что смертные приговоры заигравшимся членам магистратов и купцам он подписывает намного охотнее, чем простым людям. Последних, если они не закоренелые убийцы, отправляли на каторгу. Отработают – и свободны, а от первых двух какая польза на каторге? Только воровать и умеют, даже убивают конкурентов не сами, за деньги заказывают. Ну, туда им и дорога.
Ближе к вечеру вернулись герцог Алазорский и граф Танзани. Герцог не видел армию князя в действии, поэтому для него тренировка солдат стала настоящим открытием, и он пребывал в несколько растерянном состоянии. Граф же имел возможность наблюдать армию не только на тренировке, но и в бою, для него увиденное не стало сюрпризом, но произведенное на герцога впечатление ему определенно нравилось.
– Как тебе удалось заставить даже рыцарей тренироваться? – поинтересовался герцог, когда немного успокоился и устроился с бокалом вина в мягком кресле.
– Вопрос к графу, – усмехнулся князь. – Он своим ледяным взглядом так их запугал, что те даже после его отъезда продолжают слушаться. Привычка, наверное, выработалась.
Герцог глянул на мрачного графа и хмыкнул.
– Возможно. Он и гвардию короля так выдрессировал, что мало кто ей противостоять осмеливается. Хорошо, в свое время у короля хватило ума не отправить ее в поход на Эриха.
– Двести человек погоду не сделали бы, это даже Совет понимает. К тому же в бою задача гвардии – охрана короля. Где он, там и она.
– Кстати, интересно, – князь встрепенулся, – ведь я в свое время встретил короля, когда он уходил из битвы после поражения… А где тогда была королевская гвардия?
– В те дни при короле было всего пятьдесят человек, – поморщился граф Танзани. – Мне приказали остаться в столице и охранять ее высочество Ортинию и королеву-мать.
– Граф хочет сказать, – перевел Ленор Алазорский, – что он выступал против похода, и его в качестве наказания король оставил в столице вместе с большей частью гвардии. Таким образом, его величество выразил ему свое неудовольствие.
– Хм… А знаете… на месте короля я бы вообще распустил гвардию.
Удивить получилось. Князь даже поежился под этими «дружелюбными» взглядами. Поэтому он счел за лучшее пояснить:
– Просто я хорошо знаю историю своей страны и других стран. Везде, где была привилегированная военная часть, очень быстро она начинала играть… скажем так… не очень хорошую роль. Стремились сами выбирать королей и сажать их на трон, сбрасывая неугодных. Вот вам пример из истории моей страны. Был один император, которого потомки назвали Великим. Он провел много реформ, в том числе и создал гвардию. Это были лучшие полки, в которые отбирались лучшие воины. Они первыми шли в бой и первыми поднимались на стены крепостей. Они потом и кровью заслужили звание гвардии. Когда император умер, гвардия стала опорой трона… Определенные люди воспользовались этой опорой, чтобы посадить на трон нужного человека, тем более что император не оставил прямого наследника. Конечно, тут им повезло, и если бы наследник был назначен, такой трюк им бы не удался, гвардия еще помнила великого императора. Но сложилось так, как сложилось. Вот вы, граф, не будь Артона, тоже, наверное, из лучших побуждений поддержали бы того, кого посчитали бы лучшим наследником.
– Что-то мне не нравится, куда пошел разговор, – проворчал Ленор.
– Мне тоже, – согласился князь, жалея о своей несдержанности. А вот граф удивил всех.
– Продолжай. – А на недоумевающие взгляды собеседников пояснил: – Если есть опасность трону, я должен о ней знать.
– Ну… ладно. В общем, гвардии такое участие в судьбе страны понравилось, тем более что после смерти императора ее в бой уже никто не посылал, а вся высшая знать старалась пристроить своих детей именно туда, поближе к трону, где так легко делать карьеру. Прошло некоторое время, и войны выигрывали совершенно другие полки, обычные армейские, а гвардия стояла в столице, гордясь теми победами, которые завоевывали не они, а их предшественники в те времена, когда гвардия действительно была лучшей частью вооруженных сил. Зато у них очень здорово получались дворцовые перевороты, после которых каждый новый император… или императрица, одаривали их в благодарность разными привилегиями и землями. А те, кто действительно воевал, презирали эту гвардию.
