Омега переключил на следующий слайд, где показаны пугающие картинки новорожденных детей с расщелинами твердого и мягкого неба, незаращенными губами и даже отсутствием глаз.

— А это синдром…

Омега замолчал, снова взглянув на телефон, что завибрировал и включился, показывая Даниэлу следующее сообщение от настойчивого ухажера.

«Не могу перестать думать о тебе. Хочу снова тебя поцеловать. Я уже скучаю. Кстати, Олли любит роботов? Или лучше купить машинку? А тебе нравится белый шоколад? Можно я заеду за тобой?»

Омега покраснел. Он взглянул на непонимающих ничего студентов. Кажется, он прервался. И прервался на значительный промежуток времени. Прочистив горло, Даниэл постарался стать серьезным, как-то сосредоточиться, но в голове была какая-то каша. Он запинался, говорил невпопад, часто терял главную мысль, а иногда и вовсе замолкал, не в силах прочитать даже текст на слайде.

С ним впервые было такое. И причину данного взбудораженного и возбужденного состояния он знал. Виктор Вандорт.

***

Когда последняя лекция была зачитана, омега собрал все свои вещи. В одной руке сжимал сумку, а в другой — нес ярко-алые цветы, приятно благоухающие. Как бы сложно не было их тащить, Даниэл был безумно счастлив. К нему проявили внимание. Ему дарили что-то такое, что дарят исключительно омегам. За ним, черт возьми, ухаживали.

Конечно, и ранее у Даниэла были поклонники. Но до всех альф ему дела не было, ведь время слишком ценно, чтобы тратить его не на Олли и не на работу, а на свидания и бессмысленные встречи.

Даниэл был больше чем уверен, что ни один альфа не сможет полюбить Олли по-настоящему. За ним ухаживали только те альфы, что были заинтересованы в самом Даниэле. И вот такой вот груз-карапуз им точно был не нужен.

Однако Виктор рвался провести время с сыном. Даниэл почувствовал себя странно. Он ведь не сказал Виктору о своей беременности, из-за чего альфа пропустил девять месяцев беременности и, что более ценно, четыре года жизни маленького альфочки.

Омега вышел из университета и сразу же увидел Виктора Вандорта. Высокий, в черном костюме, стоящий рядом с дорогой элитной машиной, он выделялся. На него засматривались все: и беты, и омеги, и альфы.

Даниэл ощущал на себе взгляд серых глаз и это вызывало в душе какие-то необъяснимые чувства. Виктор смотрел прямо на него, будто игнорируя все остальное человечество.

Даниэл подошел к мужчине. Виктор забрал из рук преподавателя тяжелую сумку с документами и довольно внушительный по массе и объёму букет.

— Что-то я не подумал, что тебе будет тяжело его нести. Прости. В следующий раз куплю пятьдесят одну. И почему ты мне не ответил ничего по поводу шоколада? Я взял молочный, темный, а также белый. А Олли взял робота, надеюсь, ему понравится. Поехали?

— Ты тоже будешь забирать Энди? — ответил вопросом на вопрос, проигнорировав практически всю речь альфы. Даниэл где-то внутри ликовал, но на лице это не отразилось. Виктор вздохнул.

— Нет, отец Энди сегодня приехал из Вашингтона. Мы сегодня едем забирать нашего сына.

Даниэл улыбнулся, а потом мягко кивнул. Он сел на переднее сидение после того, как мужчина открыл для него дверь.

***

Олли радостно подбежал к папочке. Омега сел на корточки, ласково обнимая сына и целуя его в щечки. Альфочка с радостью принимал ласку, а потом обратил взгляд янтарных глаз на мужчину, что стоял позади.

— Дяденька, вы все-таки решили взять моего папу в мужья? — альфочка сказал это шепотом, но так как Оливер обнимал папу, то и он все прекрасно слышал.

Виктор ярко улыбнулся, а потом медленно кивнул. Он выглядел крайне довольным.

— Да, я жду его ответа, — также шепотом сказал мужчина сынишке, совсем не стараясь скрыть своих слов.

Даниэл вздохнул. Кажется, отец и сын очень быстро нашли общий язык, хотя обычно Оливер не любил незнакомцев, особенно альф.

Виктор пристегнул на заднем сидении малыша. Закончив, подмигнул ему. Олли улыбнулся, мягко кивнув. Даниэл в это время пристегивался, даже не видя, как двое альф ментально общаются.

Вандорт наконец сел за водительское сидение и завел машину.

— Папочка, а куда мы едем? Домой?

Омега даже несколько растерялся. Он взглянул на спокойного Виктора, а потом почесал затылок.

— А ты хочешь домой? Погулять не хочешь?

— Нет, папочка, я устал. Мы сегодня много гуляли в садике. А еще с Энди снова поцеловались! И мы договорились, что в субботу пойдем в парк аттракционов. Папочка, ты же согласен?

— Да, папочка, ты согласен? — спросил уже Виктор, начиная улыбаться.

Даниэл как-то вдруг покраснел, а потом нервно сглотнул.

— Ну… Ну хорошо, я не против.

— Ура-а-а! Мой папочка самый лучший!

Даниэл отвел взгляд к окну, глядя на то, как собираются темные тучи. Как-то резко стемнело.

— Папа, — тихо позвал неугомонный и чересчур общительный мальчик своего родителя снова.

— Что? — ответил Даниэл, готовый уже ко всему.

— А этот дяденька… Он мой отец? — спросил Олли шепотом, но этот шепот опять же был слышен абсолютно всем, кто сидел в машине.

Виктор накрыл рот кулаком, с трудом сдерживая смех. Даниэл побледнел, потом покраснел. Он забегал глазами, а потом резко повернулся к сыну, что спокойно хлопал большими глазами.

— Н-ну…

— Да, я твой отец, Олли, — ответил Виктор, улыбнувшись.

— Я так и знал.

— Умница.

— Спасибо.

Даниэл откинулся на спинку дорогого сидения и накрыл красное лицо руками.

========== Часть 10 ==========

Периодически они виделись. Ну, как периодически. Виктор преследовал Даниэла. Он находил время, несмотря на жуткий график работы начальником отдела продаж. Альфа задаривал омегу шоколадками, пирожными, цветами, а в последний раз даже золотой браслет подарил с несколькими инкрустированными изумрудными камнями.

Даниэл в начале пытался как-то отказываться, но потом понял, что это совершенно бессмысленно: Виктор наступал, словно танк. Он, как бульдозер, напирал на бедного омегу, который в какой-то момент смирился со всем. Омега жевал шоколадку, выставляя оценки студентов в электронный журнал.

Даниэл неожиданно вспомнил их разговор, произошедший в машине, когда Виктор в очередной раз подарил ему вкусняшку — на этот раз макаруны. Взяв нежно-розовую сладость, парень откусил ее. Они ехали в детский садик за Оливером. За две недели это стало уже какой-то привычкой.

— Ты знаешь, что я точно растолстею, если ты не перестанешь тратиться на сладкое?

— Знаю. В этом мой замысел.

— Что? — рассмеялся Даниэл, взглянув на сосредоточенное лицо мужчины, что придерживал руль лишь одной рукой.

— Я снова хочу, чтобы ты стал моей булочкой. А то кожа да кости.

Даниэл зарделся. Он накрыл лицо руками, не понимая, как этот человек может смущать его по десять раз на дню и еще раз сорок вечером во время или после ужина. Дело в том, что Виктор стал частенько захаживать в гости к Даниэлу. Они, словно настоящая семья, вместе готовили ужин, накрывали на стол, ужинали, помогали Олли с домашними заданиями, а потом убирались на кухне. И самое потрясающее в Викторе было то, что он, несмотря на то, что родился с золотой ложкой во рту и являлся альфой, помогал Даниэлу во всех обязанностях, которые другие альфы посчитали бы исключительно омежьими.

Виктор накрывал на стол, пока омега помешивал или переворачивал что-то. Он доставал из духовки тяжелый и горячий противень, боясь, что Даниэл может обжечься. Он мыл посуду, а омеге давал ее вытирать, таким образом забирая более тяжелую работу на себя, зная, как Кросс устает на работе.

Даниэл улыбнулся, а потом прилег на свой стол, прикрыв глаза. Его сердце трепетало при мысли о Викторе Вандорте. Он прекрасно понимал, что влюбляется в это отношение к нему и к сыну.

Виктор светился счастьем, когда просто видел Оливера. Не только Даниэл был атакован подарками, но и сам малыш. И он, в отличие от папочки, ни от одного подарка даже не собирался отказываться. Виктор был несказанно рад, что он все же нашел своего сына. И хоть на это ушли годы, он понимал, что это лучше, чем если бы они встретились намного позже или же не встретились вообще.