- Можешь еще подумать над теми модификациями что тебе сделал Нексус и нам предлагал. Возможно их удастся проводить без его участия. – сказал Айден вспомнив о крорах.

- Нет, даже кроры – не особо популярная модификация. А моя тем более не будет. У меня повысилась хрупкость костей и чувствительность нервной системы, в обмен на усиление пси-способностей. Это не всегда делает жизнь легче. Да и сложно слишком. – ответил Ахмад. – После того как вы отправитесь в бывшую Гегемонию, я направлюсь в Рубикор, хочу там взять под свое крыло пару мирных ремесленных кланов. Уже говорил с некоторыми из них. Они платят – мы защищаем. Имей это в виду. – поделился он своими планами. Перебирая пробирки у клетки полунакрытой тканью, обычно там сидят варликоны или другие подопытные Ахмада, но сейчас там пусто.

- Охрана… Почему ты мне об этом до этого не рассказывал? – удивился Айден. Это поставило его перед фактом что теперь надо делить свои силы, а то и набирать новый отряд.

-Так ты ведь не был тогда еще одним из руководителей Корпуса. Лишь помогал, неохотно. Твоя задумка с грабежами конечно весьма хороша и доходна, твои ребята давно окупились, но все же рискованная. Нам нужны более стабильные источники, да и влияние надо расширять.

-Ладно, что-нибудь придумаю. – сказал Айден. До отпуска ему действительно было не особо интересно возиться с проблемами Корпуса. Ахмад же сидел тут в Некстроне и либо препарировал зверюшек, либо укреплял клан. – Ты давно здесь, верно? – спросил Айден. Ему стало интересно, с кем он работает все это время, и видел лишь рабочую его часть, как ученого, как предпринимателя, но не как просто человека.

- Почти с самого начала. – ответил тот. – Помоги – указал он на ящик. Они вдвоем вытащили оттуда тяжелый цилиндрический прибор с прозрачной стеклянной камерой сверху и гнездами для других приборов. Поставив тот на свободный край стола.

- Это чего такое? – спросил Айден.

- Надо для экспериментов с пятым взаимодействием. Пока есть доступ к Нексусу надо узнать от него как можно больше. – говорил он протягивая шнур к своему старенькому ноутбуку.

- А выходил наружу часто? От сюда. – развел он руками показывая все окружающее.

Ахмад на мгновение замер, задумавшись, но поняв, о чем тот, продолжил протягивать кабель от переходника генератора к новой игрушке. – Ни разу.

- Во как. Старожыл-завторник. А что так? Сейчас там не такой бардак как сто лет назад. Может понравиться, останешься.

- Да? Но ты вернулся, верно? – глянул на секунду он на собеседника.

- Ну да. – согласился Айден.

- Ну вот и ответ. Пока люди сидят тут – лучший признак что там хуже. – ответил он.

- А что тут? Я вот так еще и не понял, что мне здесь нравиться. В топях с этим проще, ведь там все есть. – говорил Айден.

Амхад в это время включил компьютер и прибор, затем включил программу автонастройки.

- Тут… - оторвался он от экрана. – Тут, когда я открываю утром глаза, я вижу чудо. – сказал он посмотрев Айдену в глаза.

- Чудо? – переспросил Айден, без иронии. Подобное моделирование целых вселенных, конечно смахивало на чудо. Но это мало давало ему понять, почему для Ахмата так важно это чудо. Возможно он хочет его расколдовать? Расколдовать чудо, да бы оно перестало быть чудом – как это делали в древнюю эпоху почти тысячу лет назад, разгадать загадку да бы она исчезла.

- Я поясню. – он встал собираясь к коробке где еще лежало пару модулей, но остановился и повернулся к Айдену. – В первое десятилетие как Пансион возник. Я уже был тут. Тут было чертово средневековье, а в некоторых местах, не было даже его. Там не было ничего, кроме девственной природы. И мне приходилось много работать самому в то время. Тогда кооперация была еще слабая, десятки тысяч кланов, и всего сотни домов. Я любил работать луком при поиске новых видов. И каждый день я видел чудо! – сказал он и затем-таки подобрал один из модулей в коробке и стал у прибора присоединяя его. – Я стоял среди неизвестного леса, в смоделированном, как считали тогда многие в «ненастоящем» мире. Я не особо люблю борьбу и адреналин, я не умею хорошо фехтовать и всегда стараюсь этого избежать. В конце концов можно и убежать. – рассказывал он подключая очередную часть и смотря как это отображается на компьютере. – В Паснисоне существуют красивые и придуманные миры, но они меня по больше части не трогают. Я не могу понять красоту зеленого заката, и планеты где я даже не могу дышать. Я не хочу там побывать, мне плевать на Варликонов, Нишш и другие разумные виды. Я даже вовремя геноцида клана Акар-Тал, против аборигенов Агрейна, болел за Акар-Тал. Потому что они люди, а птицеподобные чучмеки, это просто птицеподобные чучмеки. Проблемы птицеподобных чучмеков мне не близки. – сказал он, и заметив, что компьютер все показывает правильно, пошел в угол комнаты где лежал сундук. – Но я открываю глаза – открыл он сундук - И попадаю в интересную историю, с луком и стрелами, сталью и костровыми байками. –сундук был заполненный небольшими кристаллами-накопителями зеленого цвета, взяв несколько штук пошел обратно не закрывая сундук. – Вижу великолепные дома местной знати, в одном из которых, и я однажды жил. На холме. И ничего что он немного потрепан, до того, как мы с друзами его отбили, он был вполне целый. Мне нравилось жить в таком знатном доме на холме. Потому что это потрясающее место! Там был даже свой винный погреб! Целый погреб! – с чувством ностальгии рассказывал Ахмад. Он вскрыл цилиндр и в пустые гнезда вставлял кристаллы. – И не говори мне что где-то на Земле можно жить также. Ничего не также! Будет что-то другое, без погреба, имения и тишины! Вокруг будут сновать человеки, будут беспокоить угрозы новых войн, проверок, непонятных бредней о меритах, и так далее, всего этого дерьма мне хватило и так. А во времена Альянса, вообще все были одинаково бедные, на базовом доходе. Кроме элиты. Там уж точно не до дворцов было. Иллюзорный мир притягателен тем, что он может быть в нужных местах ненастоящим, или другим, совершенно другим! – закончив с кристаллами, он сел на стул что-то набирая на компьютере и продолжая свой рассказ – Здесь кусают не по-настоящему, не везде потеешь как свинья, а в топях даже не нужен туалет. Только тут в хардах реализм настолько абсолютный. И вообще в том варианте вселенной где я обрел физическое тело, я боюсь высоты… Я никогда не прыгну с парашютом, и не полечу на мотопараплане, потому что в том мире, я могу тупо умереть из-за незначительной ошибки или даже случайного стечения обстоятельств. А здесь я лечу… как на тех мотопарапланах, которые я обкатывал до того, как вам дать. Если бы сделал это в реальной жизни, то обдрыстал бы все в радиусе километра. Как кукурузник бы оросил все пестецыдами. И приземлился бы седым. Но здесь мне ничего не грозит, в этом лучшем из миров, нет недостатков. Посмотри на нечастных конспираторов, верящих что эта вселенная лишь ловушка меритов и ищущих баги и намеки в ней. У нас вокруг разлома они пару дней хороводы водили, видел? – Айден кивнул, он помнил – И ничего! За сто лет ничего не нашли! В этом мире я стою посреди джунглей и у меня начинает щемить сердце. Так щемит сердце, когда ты смотришь на бескрайние просторы Земли с высоты птичьего полета. Хотя что мне до просторов. Я родился в канадской Квебекской аркологии, и провел большую часть сознательной жизни там, после чего перебрался сюда. И в настоящем лесу я никогда не бывал, но я хочу быть там… здесь. Где яркая трава. Кусты, деревья и теплое солнце, покрытые лесами холмы, кристально чистые ручьи и широкие реки в которых я могу плавать не боясь утонуть. Фантастически красивые пляжи и обрывы. Какая еще виртуальность? Можно я просто останусь здесь? Если бы сюда пускали не вообще всех, а только по пропуску, что мне надо было бы сделать что бы остаться? Даже если бы не мог быть тут героем. Но явился словно джин или черт из табакерки ИскИн и сказал бы – Места для героев в этом мире закончены – я бы сказал – Ладно! Запиши меня в бандиты! Я буду антогонистом. Скажи мне кого убивать что бы остаться жить здесь. Если после вмаза наркотиками, ты можешь поверить в какой-то мир, например, такой. Тогда понимаешь в чем была соль у некоторых людей и местных лепров валяться в говне, гнить и пускать слюну. Но жить в такой иллюзии! – компьютер отобразил что все в порядке и Ахмад встав снова подошел к прибору, и достав какую-то бумажку стал настраивать модули. – Ты говоришь выйди, посмотри… А в реальности то что? В трезвом мире? Заслоняющие небо небоскребы небесного града и автотранспортники, забитые битком железобетонные мегаполисы и разговоры с неинтересными и как пробка похожими людьми с такими же похожими жизнями? Где-то в засраном кафе? Или модном нипстерском кафе? Я тебя умоляю… После всего этого фантастического буйства красок, я вспоминаю те редкие моменты из детства в реальном мире и понимаю, хоть и с трудом, что это иллюзия. Но что там? Что может предложить мне реальность? Что покажет мне самое высокое, физическое воплощение? Серые коробки домов, серое небо, асфальт, толпы людей, воздух второй свежести, убогие пейзажи и скуку. Леса, до которых доберусь своими ногами, и те с кривыми деревьями, закиданные мусором. Реальной лес и пляж слишком зауряден, будто поглотил серость городов, веками его окружающих. Это ради этого я должен бросить пусть и вымышленный, но рай и вернуться туда? Да и что такое реальность? В конечном итоге это всего лишь наше представление. Давно уже наступил день, когда технология позволила изменить нашу реальность, когда не ты смотришь на выдуманный мир, а он смотрит на тебя, поглощает тебя, окружает. В рецепторы и нужные области спинного и головного мозга передаются сигналы: температура, тактильные ощущения, звук… и когда это стало неотличимо от реальности – оно стало реальностью. Да, я выбираю этот новый мир, хотя бы за то, что в нем я, бессмертный. – закончил он свой рассказ, углубляясь в данные показываемые ему компьютером.