– Но что же было дальше? – не терпелось узнать девочке, ведь Марвин вдруг прекратил рассказывать. – Какая дальнейшая роль бабушки во всей этой истории?
– О-о…Погоди, погоди, – успокоил ее Гривен, – самое главное случилось дальше. Время у нас есть. Ты все обязательно узнаешь. А сейчас, я думаю, будет разумнее отдохнуть после стольких переживаний. – И он с намеком посмотрел на Марвина. Тот, вновь засуетившись, привстал и предложил Кэти пройти в ее комнату, чтобы немного поспать.
– Завтра я покажу тебе Прагу, – сказал Гривен, провожая девочку в небольшую, но уютную комнату. – Именно в этом волшебном без волшебства городе мы когда-то и поселились.
– Но… – только и успела выдавить из себя Кэти, как старый кудесник закрыл за ней дверь. – Кстати, в этом доме можно пользоваться магией. Только занавесь окна, – услышала уже удаляющийся голос Гривена Кэти.
– Хоть это успокаивает, – буркнула она себе под нос и плюхнулась на достаточно мягкую кровать.
Она и сама осознавала, что физически очень устала, и что сейчас действительно лучше поспать. Но мысли ей были неподвластны, и уснуть-то она уснула, вот только сон показался ей слишком поверхностным, как будто бы просто дрема накрыла ее в тот момент. Может, во сне, а может, наяву, она слышала где-то за стенкой Гривена. Он говорил кому-то о том, что Кэти еще слишком молода, чтобы задумываться о столь серьезных вещах. Потом говорил Марвин, переубеждая товарища в обратном, мол, раз уж она впутана во всю эту историю, она должна обо всем знать. Согласился ли с ним Гривен, было не ясно. Возможно в тот самый момент Кэти по-настоящему уснула.
6
В Дортсе, безусловно, слышали о тех созданиях, которые так гордо, будто бы находясь в своей среде обитания, сейчас шагали по тихой улочке волшебного городка, но видеть вот так в середине дня среди людей шаргов – было странновато, а кому-то и страшно.
– Мама, кто это? – выкрикнула девочка лет шести, указательным пальцем показывая на трех созданий, похожих на людей, но основательно выше, с крупнопористым носом и с высоким лбом. И тут же прижалась к подолу юбки.
Женщина некоторое время и сама с удивленной боязливостью наблюдала за этой процессией. Шарги всегда сторонились людей, не потому что боялись, а попросту из-за обязательства, которое некогда отобрало у них право приближаться к человеку.
В то время, когда все волшебные создания ютились бок о бок с человеком, шарги не захотели делить с ним власть – слишком сильным оказалось их желание вести свой собственный образ жизни, совсем не похожий на тот, который вели люди. Шарги не желали получать знания, которые давались им с трудом, им постоянно хотелось разрушать то, что строил человек, а любимым развлечением они считали драки друг с другом. Повлиять на неугомонный характер этих существ оказалось невозможным, и они были изгнаны в леса и болота, горы и скалы – туда, где не пришлось бы мириться с человеческими качествами. Особых возражений это ни у кого не вызвало, – шарги хоть и имели внешнее сходство с человеком, мириться с его прихотями не желали, и даже наоборот, согласились существовать отдельно, не раздумывая.
С тех пор минуло немало времени…
И вот сейчас необычную картину наблюдали уже несколько зевак. Один из «росляков»-шаргов пнул мусорный контейнер, и тот со скрежещущим металлическим звуком полетел на тротуар.
Прохожие тут же испарились.
Некоторые телепортировались – благо это было возможным, если периметр перемещения не более трех кварталов. Более дистанционный телепорт надо было оплачивать кондуктору, который появлялся тут же, по факту перемещения. Таким образом власти копили в казну, ведь дистанционный телепорт стоил в два раза дороже, нежели взять конную повозку, такси или сесть на автобус. По всей Кассане ходил кассанский шиллинг, и телепорт стоил пятнадцать – среднесуточная зарплата в Дортсе.
Сейчас некоторые кудесники спрятались за подстриженными кустарниками вдоль дороги.
Шарги же с довольным видом проследовали дальше, пока не свернули на проезжую часть к старому дому по Лазурной улице.
– Я все же не понимаю, отчего хозяин медлит с этой семейкой? Почему бы просто не сковать этих Стоунов и не бросить в темницу? – горячо спросил тот, что был пониже остальных. – Если ему нужна та девчонка, неужели она не отдаст ему то, что он ищет, как только узнает, что вся ее семья будет гнить в его темнице или Морт-Каньоне?
Шарг, который оказался более высоким и тощим, чем остальные, одним ударом выбил ногой дверь на парадном крыльце дома Аманды.
– И почему он приказал прийти сюда, когда никого не будет дома? – продолжил первый.
– Почему, да почему! – рявкнул среднего роста шарг и залепил любопытному подзатыльник. – Твое дело, Урс, выполнять приказы, а не задавать вопросы. Раз сказал, значит так надо. Грифон попросту ничего не говорит.
– Бук! Ты ищешь на втором этаже, а я с Урсом обыщу первый и подвал. Все понятно?
Бук лишь кивнул и ступил на лестницу, ведущую на второй этаж.
– Тут точно никого нет? – спросил с желчностью в голосе Урс, и начал вытряхивать содержимое комода, стоявшего неподалеку от двери.
– Я проверил. Никого. Ищи.
– Ты мог бы поточнее сказать, что именно искать?
Но шарг его не услышал. Он прошел на кухню и с удовлетворением занялся кастрюлями и сковородками, создавая вокруг себя невообразимый грохот.
Бук, в отличие от остальных, спокойно проверял вещи, хранящиеся на втором этаже. Все кольца, сережки и прочее он запихивал к себе в карманы, из которых уже свисали бижутерийные бусы и цепочки. Различного рода бумаги, стопками лежавшие на столиках, он бесцеремонно пролистывал и, находя колдовские рецепты, тут же клал их себе за пазуху. В одной из комнат он с большим вниманием открывал и закрывал дверцы и выдвижные ящики. Под руку попался ежедневник, который проследовал во внутренний карман к другим бумагам и тут же порвал его по шву.
Любопытный Урс с другим шаргом по имени Рой вдвоем пытались проломить деревянные створки, ведущие в подвал.
– Что за чертовщина? – огрызнулся Рой, плотнее навалившись на дверцы. – На вид такие хилые, а на деле, как каменные. У меня уже бок болит. Ну-ка, Урс, давай без меня. Что-то я замаялся.
Шарг глубоко задышал и отошел, присел неподалеку от подвала. Достав из кармана нюхательный табак, он вдохнул его и запрокинул голову вверх, будто закапал себе в нос.
Урс же, как ни старался, никак не мог выломать две филенчатые двери, ведущие в подвал. Дерево как сталь.
– Не нравится мне этот дом! – пропыхтел он, уставший от бесполезного, как оказалось, занятия. – Атмосфера что ли, тут нехорошая…
Воздух и впрямь наполнился появившейся из ниоткуда тяжестью и будто бы застыл, хотя за окнами дома было ветрено.
В тот же миг дверцы распахнулись и снизу на замаявшихся шаргов ринулся осиный рой.
Жужжание темной массы вмиг охватило первый этаж. Чуть не задыхаясь от жгучих укусов, двое шаргов, окруженные насекомыми, с ревом помчались на улицу.
Осы жалили так, как если бы двое незнакомцев решили полакомиться их медом и разгромить жилище полосатых трудяг. Те явно защищали свою территорию.
– Рой! Урс!
Бук спустился на шум и, завидев открытый ход в подвал, начал спускаться по лестнице.
Деревянные ступеньки скрипели под огромными ногами. Прижавшись к стене, чтобы не создавать шум, шарг продвинулся к основанию лестницы, сломав все же по пути две ступеньки.
Внизу стелилась сумеречная темнота. В нос сразу же полезла паутина.
– Чертова старуха! – выругался росляк, отплевываясь от вязкой и липкой паучьей сети.
По мере продвижения по холодному темному помещению и наткнувшись на тумбочку, шарг все же нашел источник света. Им оказалась лампочка не мощнее двадцати пяти ватт, при которой подвал размером в хоккейное поле лишь вышел из пыльного сумрака.
