Династический брак – дело Совета и Дома Речных камней, а никак не жениха и невесты. И Лартиха, и Кхемару просто поставили в известность. Даже увиделись молодые впервые на свадьбе, когда Наследный Принц поднял алое покрывало, закрывающее молодую жену от макушки до пяток.

Как ни странно, юный принц боялся не меньше невесты. Одно дело – дворцовые девушки, приставленные к нему для правильного воспитания и ради статуса. И совсем другое – законная жена. Для королевской семьи сама Кхемара не значила ничего, в отличие от поддержки большого Дома, который за ней стоял. Эта же поддержка была гарантией и для самой новоиспеченной Наследной Принцессы.

Но Лилит оказалась благосклонна к юной девушке, навеки покинувшей семью – Его Высочество Наследный Принц Лартих оказался благосклонен к жене. Сначала он проводил время в её покоях, подчиняясь строгому приказу отца. А после – прятался от строгой придворной жизни, полной сложных церемоний. Оказалось, рядом с Кхемарой он может быть собой. Ей был интересен Лартих, а не монументальный всесильный Наследник Дома Речных камней.

Постепенно принц понял, что сам ищет встречи. И был счастлив, узнав, что его чувства взаимны.

А уж как радовалась Кхемара! Кроме высочайшего статуса она получила то, о чем мечтают женщины тысячи миров – взаимную любовь.

И лишь отсутствие детей омрачало радость. Кхемара понимала, что король тоже не рад её бездетности, но он ни разу не упрекнул её, ни словом, ни даже намеком. И королева была готова на все, лишь бы подарить мужу Наследника чистой крови. Но гибель Наири уничтожило даже призрак надежды.

И теперь она спешила к новой Воплощенной Лилит с добрыми вестями. Но на половине дороги вернулся посыльный с сообщением, что Наири покинула Храм ради Королевской лечебницы.

В палате Тайкана поставили стол и удобное кресло – управляющий лично отчитывался о состоянии раненого. Изменений не было, состояние оставалось стабильно тяжелым, но Анна не теряла надежды – смог же столько на столбе провисеть!

Её, правда, немного смущала суета, которая поднималась каждый раз, как она приезжала в лечебницу. Анна старалась свести беспокойство к минимуму, но получалось плохо – управляющий даже и слышать не желал об отмене торжественной встречи. Приходилось торопиться в палату и закрывать двери.

– Наири, это же так утомительно!

Анна оглянулась. Королева протянула к ней руки и начала церемониальный поклон.

– Не надо! – остановила её Анна, – А что утомительно?

– Ваши ежедневные визиты сюда, Наири.

– Вы правы. Каждый раз такая кутерьма поднимается! Я тут всем уже надоела, наверное…

– Я не об этом! – ужаснулась королева. – Для вас должно быть утомительно ежедневно проделывать весь этот путь!

Анна улыбнулась, вспомнив, сколько километров накатывала за суточное дежурство.

– Я бы не сказала, что…

– Наири, почему вы не прикажете перенести раненого в Храм?

– Эйр обещал. Но что-то затягивает с переводом.

– Эйр? Рораг? – изумилась королева. – Он посмел не выполнить приказ мгновенно? Где этот негодяй?

Но Верховный рораг сегодня сопровождал короля. Рядом с Наири стоял его заместитель.

– Храм – ваш дом, госпожа. И только вы решаете, что допустимо, а что нет. Если для вашего удобства необходимо, чтобы этот раненый находился рядом с вами…

– При чем тут мое удобство, Кхемара? – удивилась Анна. – Честно говоря, мне уже кажется, что здесь условия лучше.

– При чем тут лечебница? – пожала плечами Кхемара. – Придворный целитель справится не хуже здешних, а вам не придется каждый день проделывать такой путь!

Анна задумалась. В словах королевы присутствовал здравый смысл – никаких особых приспособлений, вроде аппарата искусственного дыхания, для поддержания жизни Тайкана не использовалось, а все остальное можно обеспечить и в Храме.

– Наверное, надо комнату подготовить, и…

– Наири! – в глазах Кхемары застыло недоумение, – Вы собираетесь заняться всем этим лично? Отдайте приказ! Вы слышали? – повернулась она к застывшим целителям и рорагам, – к завтрашнему утру раненый должен быть в Храме.

Анна не спорила. Но мысленно попрощалась с уроками местной медицины – вряд ли Придворный целитель станет их проводить.

О приказе Наири тут же доложили Эйру. Тот немедленно поведал о переселении Тайкана королю.

– Я оттягивал, как мог.

Его Величество только вздохнул:

– У меня голова кругом идет. Что она придумает в следующий раз?

– Я совсем не понимаю Наири, Ваше величество. Она тратит драгоценные силы на преступника. Она окружила недостойного такой заботой, что… Воистину, люди – глупые существа, пригодные только для получения праны.

– Следи за языком, рораг! – оборвал телохранителя король, – Ты говоришь о Воплощении Великой Матери! А что до остального… Наполните Храм искусниками, пусть даже они будут самого низкого ранга. Да хоть дети рабов! Мальчики, подростки, мужчины – без разницы. И скажите им: если в течение полугода они не пробудят в Наири желание – их головы украсят главные ворота столицы. Но прежде тела преступников разорвут, привязав к диким быкам!

Анна не замечала суеты – неожиданно времени перестало хватать даже на мелочи. С утра, сразу после завтрака, она узнавала новости о Тайкане, и спешила на занятия. Она научилась чинно шествовать, держать осанку, но инкубы не отставали – упражнения на баланс становились все сложнее. И оставаться неподвижной приходилось все дольше. Только теперь столбик не вкапывали, а просто ставили на землю.

Едва отдохнув, Анна хваталась за тетрадки – Эйр выполнил пожелания, и уроки языка возобновились. Но учителем он оказался строгим – хоть и не понимал блажи Наири, но к делу подошел серьезно.

И только после обеда Анна могла пойти к Тайкану. Придворный Целитель, которого прислали из королевского дворца, уже ждал её в просторной комнате. Кровать с раненым стояла у стены, а у окна ждало удобное кресло. Анна устраивалось в нем, а целитель опускался на пол, у её ног, и изменить эту его причуду никак не получалось. После нескольких дней борьбы Анна смирилась.

Беседы с ним оказались куда интереснее, чем с управляющим Королевской лечебницей. Помимо вопросов лечения, они касались и общего устройства оказания медицинской помощи.

В Эстрайе процветала частная практика. Лечебницы популярностью не пользовались, их устраивали знатные Дома для лечения своих слуг. Бедные слои населения оказывались с болезнями один на один.

Поначалу Анна приняла это как должное – необычайную живучесть народа Эстрайи она уже оценила. Но Придворный Целитель развеял розовые представления о здоровье инкубов. Болезни, пусть и не столь выраженные, как у людей, все же существовали. И, время от времени, в мире демонов возникали эпидемии, выкашивающие целые города.

– Если Наири будет угодно, я прикажу сделать переводы некоторых трактатов…

– Не стоит. Я уже начала понимать немного ваш язык, и, надеюсь, скоро смогу читать в оригинале.

Целитель склонил голову, пряча неподобающую случаю улыбку – беседы с Наири были не главной его заботой.

***

Вопреки стараниям, Тайкан оставался без сознания. Анна тоже попробовала кое-что из своего арсенала. Бесполезно. Даже глазные яблоки под веками оставались неподвижными.

Иногда накатывало отчаяние. Тогда целители старались поскорее успокоить Наири: рораги – существа живучие, даже по меркам инкубов. У Тайкана есть шанс.

Он его не упустил. Капля воды, сорвавшись с полотенца, которым Анна обтирала раненого, упала на лицо, смочив ресницы. Веко дернулось, Тайкан моргнул и открыл глаза.

Первое, что увидел – отблеск солнца в глубине синего камня, украшающего лоб склонившейся женщины. Инкуб вздрогнул и попытался привстать. Тело не слушалось, словно пришпиленное к кровати сотнями раскаленных лезвий.

Но Тайкан привык к дисциплине. Рывком скатился на пол и замер у ног вскрикнувшей Наири.

– Сумасшедший! Тебе нельзя двигаться!

Тайкан склонил голову еще ниже, не смея поднять взгляд. Анну же этот порыв разозлил. Она смотрела, как кровавые пятна проступают на белых повязках, и гадала, сколько швов разошлось, и как долго придется повторно лечить затянувшиеся было раны.