- Я с детства закалялся, – ответил он, – Но мне приятно, что ты обо мне заботишься, детка.

- Да я...

Я покраснела. Перед глазами постоянно маячит эта красная нить. Бесит.

Я резко развернулась и зашлепала босыми ногами по лужам. Ржущий Пол плелся позади, придерживая меня, чтобы я не упала. Несмотря на жакет, хранящий тепло его тела, мне всё равно было холодно, и я мысленно ругала на чём свет стоит Клару, которой приспичило сбежать.

- И где она?

Я снова набрала номер Клары. Нет ответа. А за стеной манило море. Манило переливами волн, криками чаек и шелестом деревьев. Зная Клару, я могла предположить, что она уже перелезла через забор и сидит на пляже. Или вообще купается. Делать нечего. Я принялась карабкаться по кирпичной стене, цепляясь за выступы.

- Ты что, в детство впала? – фыркнул Пол.

Я шикнула на него. Поблизости охрана, так что лучше не шуметь.

Я спрыгнула на мягкий песок. Он был уже прохладным – дневное тепло вытеснили холодный ветер, дождь и крупинки града. Следом за мной спрыгнул Пол, но уже не так удачно, как я, что меня порадовало. Но ненадолго: между деревьями я увидела горящий свет.

- Что это? – шепотом спросил Пол, указывая туда.

- Я откуда знаю? – огрызнулась я.

Мы осторожно приблизились. Возле костра сидело три силуэта. Безмолвные, их волосы трепал ветер, принося нам запах мандарин, кунжута и ванили. И всё бы ничего, но Пол наступил на сук, и они, как по команде, обернулись.

- Ребята, – раздался недовольный шепот Клары, – Давайте тише, ок? Я не хочу, чтобы нас спалили.

- Настолько, что разожгла костёр, – хмыкнул Пол.

Я с удивлением заметила, что дождь закончился. Но ветер всё равно был сильным.

- Холодно же, – сказала Кейт.

- Точно, – ответил Барри.

Кейт и Барри встречались со старшей школы. Кейт училась в математической школе, а Барри – в школе искусств. У обоих была нагрузка по самое не хочу, так что встречались они ночью. И самое забавное было то, что они не были связаны красной нитью. Знаете, я начинаю сомневаться в нужности этой самой нити.

- Клара, ты хоть поела? – спросила я, – Пожалуйста, поешь. Я не хочу, чтобы у тебя была язва.

- Она три дня не ела, – охотно заявила Кейт, – Смывает еду в унитаз, пока Кен не видит.

- Лучше бы ты молчала, Кейт.

Клара сделала страшные глаза. Но Кейт это, похоже, мало волновало.

- Кен – единственный, кого действительно волнует, поела она, или нет, – добавил Барри, – Жандармом над ней стоит. Но она всё равно умудряется обмануть. Коварная женщина!

- У меня на практике попалась одна такая, – вспомнил Пол.

- Ей вырезали язву? – спросил Барри.

- Нет, ей удалили часть кишечника, – хмыкнул Пол, – А потом проделали дырку в животе и вставили туда трубку.

- Фу! – скривилась Кейт.

- Ну и мерзость, – поддержала я, – Мог бы обойтись без подробностей.

- А старший, с которым я работал, рассказывал, что другой девушке, увлекающейся диетами, вырезали язву и теперь она всю жизнь будет питаться кашами, – с довольным видом продолжил Пол, – Кроме того, у неё половина зубов шатается, волосы выпадают и вообще с гормонами сбой. Может, даже бесплодие будет.

Я нахмурилась. Клара уже была похожа на авитаминозного дистрофика.

- А ещё у неё был голодный обморок. Но никто не заметил. Она тогда гуляла на заднем дворе. Её какой-то мальчик откачал, – добавила Кейт.

Я совсем растерялась. А потом разозлилась. Барри разогревал примус. Поймав мой взгляд, он понимающе улыбнулся.

- У меня заварная лапша есть, – сказал он.

- Даже не знаю, что хуже – голодать или есть вот эту дрянь, – процедила Кейт.

- У тебя есть идея получше? – спросила я.

- У меня есть печенье, – сказала Кейт и сунула коробку прямо остолбеневшей Кларе в руки.

- Нет-нет-нет, я не буду, – помотала головой она, – Даже не просите. Это не обсуждается.

- Выпадающие зубы, – начал перечислять Пол, – Выпадающие волосы. Слоящиеся ногти. Атрофия мышц. Ослабшее зрение. Торчащие кости. Язва желудка. Язва кишечника. Голодные обмороки. Бесплодие.

- И че? – парировала Клара.

Я уже окончательно потеряла терпение. Всё, с меня хватит. Взяв коробку, я достала оттуда печенье и засунула его Кларе прямо в рот. Он принялась отбиваться.

- Жри давай, дура, – проорала я, – Жри, я сказала! Хочешь сдохнуть от голода, а?! Я лично не хочу!!! Что за дурь ты себе вообще вбила в голову?!

- Но меня тошнит, – простонала Клара, – И живот, как только я поем.

- У неё же диета должна быть, – сказал Пол и отобрал у меня печенье, – Тем, у кого гастрит, нельзя есть печенье. И если ей действительно плохо, как только она поест, то у неё язва может быть. Лизи, не надо её заставлять.

- Предлагаешь позволить ей голодать?!

- Для начала её надо вернуть в больницу. Пусть её осмотрят врачи. Думай головой хоть немножко.

Клара обмякла в его руках. Она как-то странно побледнела и закатила глаза.

- Что же делать?! – испугалась Кейт.

- Позвоните в больницу, – сказал Пол.

Знакомая сцена. Подруга, лежащая без чувств. Пол, оказывающий ей первую помощь и раздающий команды. И другая подруга, дрожащей рукой держащая телефон. А я сидела в стороне, не зная, что предпринять.

Её вновь забирают, мы оказываемся в тесном и душном салоне. В том же самом салоне. Клару тошнит, а Кейт пугается, потому что видит кровь. Врачи хмурятся. Один из них грозит, что если она продолжит пререкаться, то её придется положить в психиатрическую больницу, и мы с ребятами одновременно содрогаемся, представляя её в пижаме среди психов.

Её отвозят в реанимацию. Кейт рыдает на плече у Барри, я сама едва сдерживаюсь, чтобы не разреветься. Не хочу показывать свою слабость перед всеми. Тем более перед ним.

Проходит мучительный час ожидания. Высовывается врач.

- Вы кем ей приходитесь?

- Родственники, – хором произносим мы.

- Что с ней? – добавляю я.

- Язва, – сказал врач, – Мы удалили часть желудка. Ей теперь придется всю жизнь придерживаться строгой диеты и не заниматься тяжелым физическим трудом. Если она не будет исполнять рекомендаций, то язва снова откроется.

- Хорошо, – киваю я.

Хорошо, что волосы закрывают мои виски. Ребята не увидят, как слезы блеснули в моих глазах.

- Её можно навестить? – спросила Кейт.

- Пока её лучше не беспокоить, – сказал врач, – Мы Вам позвоним и скажем, когда её можно будет навестить.

Он вновь скрывается в палате реанимации. Я без сил опускаюсь на скамейку. Пол осторожно трогает меня за плечо.

- Поплачь, – шепнул он, – Легче станет.

И тут, к своему стыду, я действительно разрыдалась. Он обнял меня, прижал к себе, гладил мои волосы и чуть покачивал, как ребёнка. Я вдыхала запах орхидеи и мяты, чувствовала тепло его тела сквозь мокрую от дождя майку, а потом у меня нос забило соплями. Когда я выбилась из сил и оторвалась от Пола, то Кейт и Барри уже не было.

- Давай кофе возьмем, – предложил Пол, ткнув в автомат.

Не дожидаясь ответа, он сунул туда монетку и стал ждать, когда приготовится кофе. Латте с молоком. Мой любимый.

- Как ты догадался? – обалдела я.

- Просто я его тоже люблю, – хмыкнул Пол, – Ну что, проревелась, дитя?

- Перестань издеваться, – мгновенно вспылила я, – Это сейчас вообще неуместно. Моя подруга почти что инвалид. Причем по своей тупости. Я жалею, что в старшей школе в неё насильно еду не впихивала.

- Я и не думал издеваться, – удивился Пол, – Не переживай так из-за своей подруги. Язва – не приговор. Если у неё есть голова на плечах, то она остановится.

- Это я виновата, – упрямо повторила я.

Пол дал мне дымящийся стакан с кофе. Лицо согрел пар, пальцы – кипяток.

- И что, ты должна была стоять над ней с ложечкой? Ты не можешь контролировать каждый её шаг. По идее, её питанием должны заниматься родители.

- Они заставляли её есть в детстве. Она рассказывала, что она плакала, давилась, а они кричали, чтобы она ела. Она просто всегда с недобором веса была. Родители беспокоились за неё.