Портер даже не начал разбирать документы, когда был убит.

Зак ошибался.

И Зак не ошибался. Просто не ошибался. И не лгал; ему вообще не было смысла это делать.

Зака не было там в ночь убийства.

— Он этого не делал! — выдохнул едва слышно Рид.

— Кто не делал, Рид? — Эмили обеспокоенно глянула на него.

— Зак, — ответил, медленно поднимаясь на ноги, Рид. — Извини, нужно кое-что проверить.

В конце концов, все документы по делу Гормогона лежали в хранилище, и нужно было их проверить. Удостовериться, что все обнаруженное действительно складывается.

Выходя из оперзала, Рид не обращал внимания на взгляды сокомандников. Пожалуй, он немного дергался, пока ждал лифта, и еще сильнее — внутри. Все свелось к медленному перекатыванию с пятки на носок, но куда сильнее, чем обычно.

К счастью, работники архива знали Рида, и нужные документы оказались почти под рукой. В обычной ситуации он бы занес документы наверх, но сегодня терпения на это не хватило. Рид бегло просмотрел фотографии с места преступления, снятые в кабинете мистера Портера: все верно, никаких признаков, что тот начал разбирать документы до того, как на него напали. Ясно, что он вошел в кабинет — на полу, отмечая место короткой борьбы, виднелись потертости. Кровавый след, правда, вел прочь из кабинета, а объем крови свидетельствовал, что ранение не смертельно.

В отчете криминалистов было отмечено, что Портера убили в кабинете. Судя по следу, в здании находился один подозреваемый; но в кустах около строения кто-то топтался, значит, подозреваемых было несколько — или, как признали криминалисты, один подозреваемый устроил на территории несколько засад.

Разумеется, ни отпечатков пальцев, ни следов ДНК не нашли, но, закончив изучение отчета судмедэкспертов, Рид удивился, что и других следов не отыскали тоже. Зак рассказывал об умении Ходжинса обнаруживать и увязывать вещественные доказательства. Удивительно, что здесь, кажется, никаких попыток найти улик не делалось.

Рид признал, что недостаточно пристально изучил отчет судмедэкспертов. Единственное, что в этом отчете было несомненным, — это вещественное доказательство против Зака, а учитывая, что все его коллеги — судмедэксперты, можно было представить, как тщательно они копались в уликах, пытаясь найти хоть малейшие следы невиновности (по крайней мере, частичной) Зака.

Позже и ему придется покопаться в уликах. Предпочтительней вместе с экспертом. Потому что, пусть Рид и был хорош в этом — пожалуй, он был лучшим в команде, и потому на него постоянно взваливали оценку результатов вскрытия или трактовку обрывочных улик, — но в действительности у него была другая специализация.

Хотя для начала нужно наведаться к одному психологу. Наверняка за три года Зак допустил не одну промашку.

***

Поиски доктора Свитса заняли больше времени, чем стоило. На пару часов, но все же. Информация о том, что отпуск у психолога был пять месяцев назад, не помогла. Зато помогла вербовка в свои ряды Гарсии: Рид выяснил, что бродячий психолог Зака подвизался музыкантом в одном баре в центре. К счастью, он все еще был в Вашингтоне. Чудеса случаются.

Когда молодой человек вошел в бар, Свитс сразу его заметил. Он выглядел пугающе неуместно. Высокий, с нескладными конечностями и потрясающе похожий на некоторых ребят из бойзбэндов, которые показывала ему Дейзи. С другой стороны, кардиган и строгая, застегнутая на все пуговицы рубашка свидетельствовали, что он, скорее всего, не из группы. Открыто висящий на поясе револьвер — наверняка многие ставили под вопрос и мужественность этого парня, и его способность пристрелить говнюка, — только подтверждал это свидетельство. На значке, висевшем на поясе, значилось «ФБР». Однако это все равно никогда не помогало.

Но он, прежде чем подойти, хотя бы дождался, пока Свитс закончит играть.

— Прошу прощения, — сказал он, и Свитс поднял голову. — Мы можем поговорить наедине?

— Там, в углу бара, есть сравнительно тихий уголок, и нас не побеспокоят.

Молодой человек согласно кивнул и последовал за Свитсом. Они скользнули в кресла, и оказалось, что они сидят друг напротив друга.

— Думаю, вы задаетесь вопросом, кто же я такой? — Свитс кивнул. — Я — доктор Спенсер Рид, — сказал парень. И это многое объясняло. Частый гость Зака из ОПА.

— Лэнс Свитс, — устало представился Свитс. Честно говоря, ему не хотелось тратить на это время. И все же, причин грубить пока не было.

Свитс глубже устроился в кресле.

— Вы пришли ко мне с какой-то определенной целью?

— Да, — ответил Рид. — Вы знаете, что Зак на самом деле не сумасшедший, так?

О. Хорошо.

— Конечно. — В конце концов, Свитс был единственным, кто с самого начала был против того, чтобы Зака объявили безумцем. — Спасибо, что подыгрываете мне в этом.

Он читал отчет Рида по поводу Зака, в котором описывалось, что тот демонстрирует сверхсильную паранойю и бред. Отчет описывал Зака почти как параноидального шизофреника, хотя в нем и не упоминался этот термин.

— Без проблем, — ответил Рид. — То есть, должна быть причина, по которой вы удерживаете блестящего молодого человека под замком и уверяете всех в его безумии, верно, и кто знает, что произойдет, если кто-нибудь узнает, что все это на самом деле фарс?

Черт. Зак не упоминал о свирепости, которой обладал этот молодой доктор.

— Признание Зака невменяемым было частью сделки с Кэролайн Джулиан в обмен на полное содействие в деле Гормогона.

— Ага, конечно. — Рид его проигнорировал. — Вы все убедили его, что тюрьмы ему не пережить, и будет лучше, если он проведет остаток жизни в том месте. — Свит слышал нарастающее презрение в голосе Рида. — Особенно учитывая, что он никого на самом деле не убивал.

В ответ Свитс сделал попытку сдержать мимику, и, кажется, по большей части преуспел.

— Улики и полное признание говорят о другом.

— Нет вещественных доказательств того, что Зак присутствовал при убийстве имиджмейкера. На самом деле, они указывают на обратное. — Очень самодовольный: единственный термин, которым стоило бы описать, как выглядел Рид. — А признание — неправда, и вы это знаете. Зака не было в той комнате. — Свитс открыл рот, чтобы заговорить. — Даже не думайте попытаться солгать мне, помните, чем я занимаюсь.

Сдаваясь, Свитс выдохнул.

— И давно вы знаете?

— Подозревал с момента первой встречи с Заком, но вы только что это подтвердили. — Свитс потрясенно смотрел на него. — Вас не удивило то, что он никого не убивал. И вы пытаетесь убедить меня, что доказательства указывают на обратное. Если бы вы считали, что Зак это сделал, то просто опровергли мое утверждение о его невиновности.

— Он сказал мне об этом спустя пару месяцев в «МакКинли» и немедленно упомянул о врачебной тайне. Зак не хотел, чтобы доктор Бреннан или Бут узнали.

— А они действительно считают, что он убил имиджмейкера? — недоверчиво уточнил Рид.

— Думаю, если ты однажды признал, что твой друг помогал серийному каннибалу и подорвал себя, чтобы сбить со следа, убийство не воспримут как нечто слишком ужасное.

— Гораздо более ужасное, чем им кажется. — Рид тяжело посмотрел на него. — Почему он все еще там?

— Вы профайлер. — Острого взгляда в ответ было достаточно, чтобы Свитс продолжил: — Зак убежден, что миру лучше без него, и он ни для чего не годен. В любом случае, — продолжил Свитс, — он все равно столкнется со множеством уголовных обвинений. Пособничество в убийстве, для начала.

— Препятствование федеральному расследованию, преступная небрежность, глумление над останками. Обвинение может приплести еще и парочку обвинений в мошенничестве и сокрытии улик, кроме всего.

Свитс кивнул.

— В любом случае ему грозит тюрьма. Он заинтересован в том, чтобы оставаться там, где сейчас. А чтобы заново открыть дело, вам нужно что-нибудь крупное.

— Я найду. Хороший адвокат отмажет Зака от мелких обвинений. Я не могу оставить его гнить там, зная, что он невиновен!