Человек остановился в дверях и обернулся.

— Сам не пойдет наружу, — сказал он дрожащим голосом.

— Тогда я застрелю тебя здесь, — устало ответил Сек.

Убивать этого идиота хотелось меньше всего. Проще будет уйти и оставить его здесь — пускай боится, пускай прячется дальше. Но чиновник — Осгрил — ссутулился и переступил порог. Сек вышел за ним. На разрушенный город опустились сумерки — густые и темно-синие, кое-где до сих пор работало автоматическое освещение, и развалины из-за этого казались еще живописнее. Ветер стих, и в воздухе повисла пыль. Пленник чихнул, вытер нос и, испуганно оглянувшись, снова поднял руки.

Они выбрались на ту улицу, по которой до этого пробежала толпа функционеров. Странное название для разумных существ! Они вроде домашних животных? Или раса того же вида, которой не дали развиться?

— Иди вперед, — сказал Сек, передумав задавать вопросы. — По следам. Видишь?

Осгрил затравленно кивнул и, продолжая сутулиться, пошагал впереди, приволакивая ноги. Казалось, идти он не хочет и чего-то очень сильно боится. Сек крепче сжал губы. Знать бы еще, чего… И ведь не скажет.

Они шли и шли, развалины то сжимали улицу в тесных объятиях, а то раскидывались по сторонам неопрятными грудами. Рука устала держать на весу дезинтегратор, и Сек опустил его. Как бы назвать это чувство? На страх не похоже. Внутри будто натянули металлический тонкий трос, и тот звенел от напряжения.

Тени, которые отбрасывали редкие фонари, лежали под ногами черными рваными силуэтами. При желании можно бы принять их за монстров. Видимо, его пленник и принимал: вздрогнул, отшатнулся от высокого, причудливо изломанного куска стены. Потом остановился и попятился.

— Сам дальше не пойдет, — прошептал он. — Стреляй.

— Объясни. — Сек автоматически тоже понизил голос.

Осгрил посмотрел на него странным взглядом.

— Там ваши… Ваше живое оружие. Прячутся в темноте. Шелестят. Скрежещут. — Его глаза стали совершенно безумными, и Сек поднял дезинтегратор. Что же с ним делать? — Сам умрет и так, если они найдут нас. — Неожиданно он громко расхохотался. — Они и тебя сожрут! Ха! Даже тебя!!! Э-э-эй!

Вот оно! Свободной рукой Сек выхватил из кармана фотонный нейрализатор и, не глядя на установленное время, зажмурился и нажал кнопку. Вспышка обожгла веко, но его пленник застыл, бездумно пялясь перед собой. Сек быстро посмотрел на табло: полтора часа. Удачно. Могло быть и хуже.

— Ты встретил меня в развалинах, — сказал Сек торопливо и включил модулятор внешности, — я тебе не враг. Мы ищем мятежных функционеров. Ты показывал мне дорогу и увидел… что ты увидел?

Осгрил дернулся и заморгал. Нейрализатор действовал на него так же, как и на всех гуманоидов.

— Хищники, — сказал он с явно ощутимым отчаянием. — Металлические… птицы без голов.

— Птицы? — переспросил Сек. Представить себе то, что описывал абориген, не получалось. — Без голов?

Значит, не вортизавры.

Осгрил вдруг дернул его за руку и пригнул к земле.

— Тише, — свистящим шепотом проговорил он. — Они все слышат. Все видят. Все… едят. А почему ты… розовый? Это болезнь?

— Это ожог, — сказал Сек первое, что пришло в голову. — Я… Сам попал под огонь.

— О-о-о, — сочувственно протянул Осгрил. — Враги безумствуют. Им было мало напускать на нас инопланетных зверей — они уже начали расстрелы! Как ты спасся, друг?

Впору было закричать «О Господи!» по примеру Мортимуса. Сек не знал, что сказать, чтобы это звучало правдоподобно. Идеи попросту закончились.

— Убежал, — неуверенно ответил он.

Осгрил вдруг вцепился в него, схватил за руки и заглянул в лицо.

— Сам так рад, что нашел тебя, — прошептал он, и Сек едва сдержал первый порыв оттолкнуть его. Не стоило стирать ему память. Если бы не неведомая опасность… но была ли она? — Вместе мы… Мы… И великий Калик…

Осгрил бормотал что-то неразборчивое, отчаянно-безумное — не нужно было быть экспертом в человеческих эмоциях, чтобы понять его состояние. Как он так быстро перешел от одного поведения к другому? Сек иногда не мог понять, как устроена психика у таких существ. Нет, настоящие люди все-таки устроены более рационально… Сек мотнул головой, отгоняя мерзкую, грязную мысль, прокравшуюся словно из прошлого. В любом из разумных видов есть что-то сильное, что-то слабое. Нельзя выделять какой-то один.

Металлический звон, шелест, шорох, который сначала показался случайным, теперь снова повторился, уже громче. Сек замер. Осгрил выпустил его руки и лег на землю лицом вниз, прижался крепче, словно хотел зарыться в потрескавшееся дорожное покрытие. Сек медленно опустился на землю, лег на спину и затаил дыхание.

Шум стал еще громче, отчетливее, словно нечто неведомое звенело медными перьями. Смутно знакомый звук, Сек, может, и не слышал его никогда, но точно знал о нем.

Невидимые крылья прошелестели почти над ними. Теперь было слышно и тихий скрежет, как будто что-то быстро дробило бетон. Белая пыль полетела в лицо, и Сек зажмурился, не дыша. Чихнуть сейчас будет очень некстати…

Звук начал удаляться. Стих скрежет, а потом и медное позвякивание растворилось в ночной тишине. Сек вдруг понял, что ужасно замерз. Он сел и обхватил плечи, стараясь согреться.

— Они улетели? — спросил, не поднимая головы, Осгрил.

— Д-да, — ответил Сек. Зубы стучали от холода, и остановить это не получалось.

— Сам забыл, куда мы шли, — подобострастно заглядывая в лицо, пробормотал Осгрил, и Сек отодвинулся от него, а потом поднялся на ноги.

Очень хотелось помыться. И согреться. Но помыться — сильнее.

— Мы преследовали функционеров. Вставай. Иначе мы не догоним их!

Лучше было бы бросить его, подумал Сек со злостью, которая появилась так невовремя. Он сунул дезинтегратор в кобуру, вытер вспотевшие, несмотря на холод, ладони о пиджак — и без того уже грязный, — и показал рукой направление. Осгрил кивнул, к счастью, молча, и пошел впереди.

Никого, конечно, они не найдут теперь. Сек вздохнул, потер замерзшие плечи и направился следом за своим ненужным уже проводником.

Развалины больше не казались живописными.

Осгрил брел перед ним, периодически оглядываясь, и через некоторое время Сек решил, что они потеряли след. Что не стоило уходить так далеко от ТАРДИС, и что с Мортимусом все равно ничего не случится — он таймлорд, он всегда сможет выкрутиться.

Фонарей здесь почти не было, и спина Осгрила едва виднелась на фоне сереющих в темноте обломков полусфер и бетонных блоков. Сек зевнул и зажмурился. Лечь бы сейчас и уснуть прямо здесь, но это смертельно опасно. Низкие температуры и эта неизвестная угроза в темноте.

— Кажется, я что-то слышу, — громко и отчетливо прошептал Осгрил, Сек открыл рот, чтобы отчитать его (шепотом!) за ненужный шум, но в этот момент из темноты вынырнули серые, длинноносые существа — те самые, которые сбили его с ног, которые забрали Мортимуса. Функционеры. Они появились как будто ниоткуда.

Сек выхватил дезинтегратор — вернее, собирался выхватить, но один из функционеров схватил его за руки, сжал, как в тисках. Осгрил заверещал и, громко топая, побежал куда-то в темноту. Его крик удалялся и удалялся, пока не стих — резко, словно его выключили.

— Отпусти мои руки, — металлическим голосом сказал Сек функционеру, ни на что не надеясь. Тот шмыгнул носом, промычал что-то, а остальные сгрудились вокруг них и молчали.

Потом тот функционер, который держал, потянул Сека за собой.

Они толкали и тормошили, заставляя идти с ними, идти неизвестно куда. Как насекомые, которые несут добычу в гнездо. Сек несколько раз уже пытался вытащить дезинтегратор, но функционеры, не зевая, хватали его за руки и останавливались — пока он не прекращал сопротивляться.

После был какой-то арочный вход, гидравлическая дверь, зашипевшая за спиной, и длинный спиральный коридор, ведший куда-то наверх.

Сека отпустили перед другой дверью. Он тут же вытащил оружие и навел на одного из функционеров. Тот замычал, словно немой, потоптался на месте и замахал руками, указывая на дверь.