Все-таки смог встать. Меня даже почти не шатало. Но в зеркало я на себя сейчас побоялся бы смотреть — искаженное нечеловеческой болью, искалеченное долгим падением окровавленное лицо. По крайней мере, мне представлялось нечто подобное, и я чувствовал вкус крови на губах.

Фигурки спускались. Я стоял. И тут за спиной раздался голос:

— У вас верные друзья, майор. Завидую вам. Вот у меня, кроме брата, близких людей нет.

Я медленно обернулся. За моей спиной стоял… бывший полковник китайской разведки Лю Сен Чу!!!

— Как вы здесь оказались? — осторожно шевеля разбитыми губами, спросил я, не спуская с него настороженных глаз. Самостоятельно я факта неожиданного появления Лю объяснить был не в состоянии.

— Случайно, — ответил полковник. Я непонимающе огляделся. Полковник был один, засады я не чувствовал.

В ответ на мой взгляд он сказал:

— Я не рассчитывал, что окажусь один против вас всех. Но вы умудрились как-то остановить моих людей. Я же просто вышел наружу одним из самых коротких путей, их здесь много, знаете ли, — он к чему-то прислушался, затем продолжил. — Понимаете, в чем дело — я собирался лично возглавить погоню за вами, уж очень вы мне, простите, нужны.

— Я понимаю, зачем вам нужны оружейники, но полицейские-то вам зачем? — задал я полковнику давно не дающий мне покоя вопрос.

— Да, менее хлопотно было бы от вас избавиться, — с легкой иронией произнес тот. — Но мои арабские друзья давно просили раздобыть им несколько хороших солдат, желательно со спецподготовкой…

— Но это же глупо! Они не заставили бы нас работать на себя! — перебил его я. Одна из моих версий начала подтверждаться…

— А этого и не нужно, майор. Им не нужны инструктора, вы им не нужны, как люди. Вы нужны им, как к у к л ы.

— Что? — у меня даже слов не было на адекватный ответ.

— Да-да, Беркутов. На вас солдаты моих арабских друзей отрабатывали бы тонкости рукопашного боя. Скажу по секрету, бывал я на таких тренировках. И еще слышал, что "куклы" больше месяца не живут. В самом лучшем случае.

— А вы монстры. Я всегда это знал, но когда окунаешься в ваше дерьмо с головой, понимаешь этот тезис полнее. Все эти Аль-Каиды, "Азиатские Единства" и прочие "фронты освобождения… от жизни" — вас уничтожать надо, как тараканов, как крыс… — я не заметил, как мой голос сорвался на ненавидящее шипение. Мутная пелена закрыла зрение, только самодовольное лицо китайца было по-прежнему четким.

Тяжело дыша, я постарался успокоиться и собраться.

— Майор, я не рекомендовал бы вам ставить нашу организацию в один ряд с этими гильдиями беспомощных отморозков. — негромко сказал Лю. Он самого начала нашего разговора так и не тронулся с места. Вообще, ситуация складывалась идиотская. У меня двигаться сил просто не было, полковник же был спокоен, словно мы с ним вели неспешную беседу за завтраком. Во мне закипала яростная волна желания вбить полковника в скалу, но я боялся даже шевельнуться, чтобы не рухнуть на камни. Полковник почему-то был абсолютно один, и совсем не стеснялся своего положения, вокруг нас царили тишина и запустение, поднимался легкий пыльный ветерок, и я невольно начал подозревать, что что-то здесь нечисто. Но додумать эту мысль не успел. Полковник начал рассказывать.

— "Азиатское Единство", уважаемый майор, это то, о чем пока мало кто знает, но скоро оно в полный голос заявит о своем существовании. Я понимаю, для вас это рядовая террористическая — это слово он произнес с сарказмом, — организация. Но вы ошибетесь, так подумав. Не сравнивайте нас с Аль-Каидой, с ирландской ИРА и прочими висельниками-фанатиками. Организация, которую я имею честь представлять, выше всех расовых и религиозных предрассудков. У нас приветствуется каждая из вер без ущерба друг для друга. Просто однажды собрались умные люди, и решили, что что-то в этом мире пора менять, — боже мой, он только что не расхаживал взад-вперед, как профессор возле кафедры во время лекции! — Из нашего названия вы можете вывести, что мы хотим создать единую Азию! Страну, в которой сольются множество восточных культур, государство без войн, без национальных проблем, мощную державу, которая на равных, а то и свысока будет говорить со слишком много возомнившей о себе Америкой. Кстати, Беркутов, вы ведь из Сибири, то есть не меньший азиат, чем я или кто-нибудь другой из нас. Идите к нам, вам будут только рады, примите участие в этой глобальной акции по перемене мира в лучшую сторону. Поймите нас, ведь мы правы в своих действиях! — полковник блистал словесными оборотами, видимо имел скрытую тягу к ораторскому искусству. Глаза Лю горели, голос был полон веры в свои слова. Кошмар, да они все просто нежить, нелюди, решившие устроить новый передел мира, потому что посчитали, что их несправедливо обделили, лишив такой жаждаемой власти. И коль ее у них нет, они возьмут власть силой. Я понял, зачем им нужны гениальные европейские оружейники — для войны нового поколения нужно оружие нового поколения.

Я с презрительным изумлением в голосе осведомился у Лю:

— У вас же были другие планы на мой счет, или вы уже решили меня перевербовать? И еще, полковник, неужели вы действительно во все это верите? В этот бред? Я считал вас умнее.

И тут неожиданно в полковнике произошла разительная перемена — он словно превратился из патетической восковой статуи обратно в нормального живого человека. Весело на меня посмотрев, он расхохотался:

— Силы небесные, ну конечно же, нет! Я еще не настолько сумасшедший, чтобы увлечься подобной чушью, майор!

А он отличный актер. Я поймал себя на мысли, что чуть было не поверил в речь Лю Сен Чу. В его самоотверженную преданность "великому делу". Однако, полковник! Бурные овации, и "Оскар" лично от меня в придачу.

Между тем люди наверху — я уже мог разглядеть, что это Ао и Керк — пытались найти спуск с одного особенно отвесного ската. Господи Иисусе, неужели я оттуда падал?!

— Как умный человек умному человеку скажу вам, майор, что меня интересуют деньги, только деньги, и еще раз деньги. Мне хорошо платят за мою работу, а что мне прикажут делать абсолютно все равно, могу поклясться Буддой, Христом, Кришной или Аллахом, даже любым из богов Вуду. Все религии, как и люди, их создавшие — ничто. Есть лишь один всемогущий создатель, и все вокруг лишь малая частица его. Считайте, что это моя личная вера, майор. Благодаря тому, что я понял свою личную правду, я могу гораздо больше, что простые смертные, могу даже предсказывать будущее. Но я очень ценю элемент игры в этой жизни, и стараюсь придерживаться правил… не всегда, конечно. Так что вы все просто фигуры на доске на доске моей игры.

Нет, он все-таки маньяк. Просто крышу у него сорвало по другой причине. Мания величия.

— Полковник, сколько вам платили в родной разведке?

— А вы, я вижу, тоже кое-что обо мне знаете. И вас действительно интересует? Да, мне платили недостаточно, на мой взгляд. Но понимаете ли, весь этот наш коммунизм с капиталистическим лицом — не по мне. Заставляют работать на энтузиазме, в знак веры в их п р а в д у. Вся эта прожужжавшая уши н а ш а фанатичность требует слишком многого. Я не желаю столько отдавать. За все мои умения, должен признаться, я благодарен Китаю. Но здесь мне живется лучше, — полковник завершил исповедь. Похоже, я скоро незаметно для себя превращусь в батюшку-священника, столько откровений мне пришлось выслушать за неполные сутки. Осторожно разминая ноющую левую руку, я спросил полковника.

— Извините за любопытство, зачем вы мне все это рассказываете? Считаете что и в самом деле лишь пешка в вашей дурацкой игре, и готовясь ее съесть, вначале пытаетесь ей объяснить, зачем вы это делаете? — ну вот, и я заразился этими ораторскими витиеватостями. — Так вы ошибаетесь, полковник. Я очень непредсказуемый человек.

И тут во мне словно заговорило пресловутое шестое чувство. Я еще не видел прямой опасности, но где-то в глубине сознания словно кто-то ерошил против шерсти мою интуицию. Она прямо-таки кричала мне — пора убираться отсюда! В самом деле, сколько можно выслушивать маньяка, словно просто вышел прогуляться, и возле подъезда встретил чудаковатого, но неопасного соседа. Лю опасен всегда, и тому, что я его еще не попытался прикончить, мешает лишь мое отвратительное состояние.