Подмосковным климат ему нравился больше, хотя и прошло только три месяца. История с Евой стала потихоньку вымываться временем, событиями, самим течением жизни, которая вроде сделала новый виток. Вадим купил дом в охраняемом поселке под Пушкино, с садом, бесполезным пока для него бассейном, нанял нового водителя и домработницу.

   Антон стал частым гостем и приезжал практически каждые выходные, и часто оставался ночевать. Они много гуляли, играли в шахматы, нарды, пили вино, и старались не вспоминать прошлое, хотя порой эта тема всплывала.

   Так, пару месяцев назад например, Антон каким образом выяснил, что Еву перевели в клинику в поселок Раменский, под Дубной.

   Вадим занервничал, но Антон успокоил его рассуждением - что, типа спец лечебница, и сто тридцать километров от Москвы, и у тебя здесь мышь без пропуска не проскочит, и Вадим смог отпустить всколыхнувшиеся было чувство тревоги и напряжения.

   Пролетело лето. Вадиму окончательно стало понятно, что ходить как раньше, он никогда не будет, но , он снова стал ощущал кайф от жизни, здесь, в небольшом по подмосковным меркам доме, среди природы, тишины, свежего воздуха, пения птиц по утрам, - было так хорошо, так спокойно. И он вспомнил, что давно не был на море, давно не был в театре, в хорошем ресторане, ощущения жизни звали его. Но, теперь он работал по удаленке, так же разрабатывал новые приборы в области электромагнитных излучений, и нужно было вести проекты, следить за ходом испытаний, строчить отчеты и готовиться к запускам, все напрягало, занимало время, и он начал подумывать о преподавательской деятельности.

   А порой, он просыпался ночью, в поту, с испугом всматривался в огромное, до пола окно, и ветки дуба вздрагивающие от ветра, казались ему движением ее рук, а какие то ускользающие тени в саду- грезились тенью ее и Стаса...

   В то утро, Вадим завтракал как обычно, на террасе, примыкающей к дому. Мария, миловидная женщина под пятьдесят, экономка и кухарка в одном лице, напекла ему горку тонких оладий, и он, набрав полтарелки, обильно полив сгущенкой, уселся перед окном с видом на сад. Осенний ветерок выплескивал в окно посвежевшего воздуха, солнце играло бликами на мраморной столешнице высвечивая все прожилки натурального камня, и было хорошо.

   Мурлыкал что-то на стене телевизор, и дикторша весело перебирала новости, и Вадим каким то образом развернулся к экрану, когда дамочка с красивыми локонами мягко пропела;

  " Сегодня, 26 сентября, в Подмосковном поселке Раменское, что в Дмитровском районе, сгорела психоневрологическая клиника ?14. Пожар начался глубокой ночью. В здании психбольницы находился 41 человек. 38 пациентов и три сотрудника. По предварительной информации, погибли 38 человек, все они спали, большинство из них находились под воздействием сильных лекарств (законно им прописанных в соответствии с их диагнозами), поэтому они не смогли оперативно и адекватно отреагировать на происходящее. В субботу и воскресенье будет проходить опознание тел погибших в результате пожара в психбольнице. Переедем к прогнозу погоды".

   Оладушек шлепнулся обратно в тарелку, и в миг побледневший Вадим, трясущимися руками тыкал в IPhone, набирая номер Антона.

  Ева. Эпизод 8. В осаде.

  Они сидели в зале на первом этаже особняка. Стены, увешанные картинами в тяжелых рамах, что предыдущий хозяин оставил Вадиму за вполне приемлемые деньги, отражали всполохи огня в камине, что хищно облизывал дрова, пробуя их огненными языками с разных сторон. Мягкий свет торшеров растекаясь вглубь зала в связке потоков дождя по оконным стеклам, придавал встрече некую умиротворенность.

   Антон, с позволения хозяина курил, всматриваясь в непостоянство огня, а Вадим в задумчивости теребил мундштук кальяна, и раз за разом выдувал в потолок большие облака ароматного дыма, извиваясь как змеи, они тянулись к потолку.

  - Ни слов, ни музыки, ни сил, -сказал Антон, - Макаревич как-то пел, песня Свеча по моему, И нет ни слов, ни музыки, ни сил!.

  - К чему это? -безразлично спросил Вадим.

  - Просто, вспомнилось. Да ты не переживай раньше времени! Месяца через два будут результаты генетической экспертизы, и будет ясно, погибла она или нет. - сказал Антон.

  - Да и мне и так ясно, что нет! - выдохнул дым Вадим, - Это же поджог Антон! Поджог больницы в двух местах! Ты же читал материал дела. Дураку понятно, кто это сотворил! Не родственники же, сумасшедших.

   Антон, спустя пару дней после пожара, съездил на место сгоревшей клиники, поспрашивал очевидцев, подняв связи и почитал материалы уголовного дела. Затем поговорил с пожарными и привез невеселые новости Вадиму. Новости, которые никогда не попадут в сводки газет и телеэфиры, а именно, больницу сожгли. Поджог был произведен в двух местах, и двери запасных выходов были закрыты снаружи наглухо.

  - Ну ладно, может я и согласен, и что дальше? - Антон подтянул длинные ноги и потянулся за коньяком к стоику между их креслами. Там же аккуратно расположились нарезанные апельсины, яблоки, сыры на белой тарелке.

   Вадим вяло взглянул на товарища, - А может с врачом поговорить, а? С профессором, ну что Еву лечил.

  - Ну лечил не он, лечащий врач Пал Палыч Мурзин, - ответил Антон, - Так ему не повезло, он в ту ночь дежурил, ну и спал наверно.

  - Вот ведь, сука, - выругался Вадим, - Столько народу погубила, да еще и врача.

  - М-да, сука! - согласился Антон. - А я предполагаю, что и мамаша ее , не случайно сгорела.

  Вадим кивнул, - Да наверняка! Ты мне телефон того профессора все же найди, позвоню, может чего скажет.

  Я тут начитался всяких книжек по психологии, про мутации мозга и прочее, хотелось бы задать пару вопросов. И вот еще момент...

  -Да. - спросил Антон, не отрывая взгляда от камина.

   - Можешь сгонять в Питер? Я тебе водителя своего дам, нужно мне кое-что привести.