LORD POLONIUS

[Aside] Though this be madness, yet there is method

in 't. Will you walk out of the air, my lord?

HAMLET

Into my grave.

LORD POLONIUS

Indeed, that is out o' the air.

[Aside]

How pregnant sometimes his replies are!

William Shakespeare. Hamlet

ПОЛОНИЙ (в сторону)

Если это и безумие, то в своём роде последовательное. – Не уйти ли

нам подальше с открытого воздуха, милорд?

ГАМЛЕТ

Куда, в могилу?

ПОЛОНИЙ

В самом деле, дальше нельзя. (В сторону)

Как проницательны подчас его ответы!

Уильям Шекспир.

Гамлет, принц датский (пер. Б. Пастернака)

ПРОЛОГ

Ти’арг, Академия. 3916 год от Сотворения, первый месяц зимы

Нет ничего приятного в том, чтобы просыпаться под крики.

Профессору Орто это было известно всю жизнь – даже до того, как он стал главным знатоком анатомии в Академии Ти’арга. Но раньше это знание исходило из простой житейской логики и медицинских соображений (что хорошего в головной боли и вспышке парализующего страха, который покрывает кожу липкой испариной?). С недавних же пор всё изменилось.

С тех пор, как альсунгцы вторглись в Ти’арг. С тех пор профессору Орто уже не раз довелось проснуться под крики, нарушавшие пыльно-книжный покой его комнатки-кельи.

И всегда они были криками ужаса.

Голоса гулко доносились из-за двери: люди бежали по винтовой лестнице преподавательской башни, бежали вниз; профессор Орто не слышал, но мог представить панический перестук их сердец и шорох наспех наброшенных мантий. Морщась и преодолевая слабость старого тела, он перевалился на бок и встал.

Значит, снова. Снова.

Профессор Орто вздохнул и покачал головой. Опять ему не дали досмотреть сны – чарующие сны, где он был силён и молод, где вновь помогал рыбаку-отцу вытягивать тяжёлые от улова сети, и молился богу Шейизу в грозу, а Эакану – в шторм, и перешучивался с девушками. Сны о том, что случилось – или могло случиться – до того, как он посвятил себя Академии.

В последнее время профессор Орто предпочитал сны яви. Будь его воля, он бы спал и на занятиях – только и занятий нет уже не первый месяц из-за этой проклятой войны…

Когда забарабанили в дверь, он был уже готов. Оделся потеплее, сложил ящичек с инструментами, проверил на свет у окна несколько флаконов… Совсем мало спирта, и настойки подорожника тоже мало. Профессор Орто поморщился: снова придётся донимать просьбами несчастных ботаников и химиков, которые сейчас и без того не спят ночами. Кто же знал, что лучшие профессора королевства будут вынуждены делать работу простых лекарей…

– Войдите.

– Профессор, там они… Снова… – задыхаясь, выпалил тощий прыщавый студент. Он ввалился в комнату, нервно почёсывая небритый подбородок, и был так напуган, что едва не снёс клетку с подопытными мышами. Мыши протестующе запищали.

– Что «снова», Теннар? – терпеливо спросил профессор Орто, сворачивая бинты. Его пальцы работали быстрее, чем мозг успевал осмыслить сделанное: сейчас главное – успеть. – Новая атака?

– Да, профессор, – студент поправил клетку и перевёл наконец дыхание. – Штурм. Они даже рассвета не дождались. Говорят, первое кольцо стен уже прорвано. И ещё…

– Идёмте, – прервал профессор Орто и осторожно вытолкнул студента за дверь, пока тот не опрокинул столик, где пылились учебные муляжи костей и конечностей. – Расскажете по дороге.

***

Теннар, конечно, не ошибался, как не ошибались и паникующие профессора. От самой Академии до столицы (или, как звали её местные, Академии-Города) было с полчаса быстрой езды – и, ещё не увидев городских стен, профессор Орто уловил в воздухе шум битвы. Звон стали, какие-то глухие удары – и крики, крики… Повсюду крики: от них можно сойти с ума.

Профессор выдохнул сквозь стиснутые зубы, готовясь к знакомому зрелищу. В седле было нелегко: каждая кочка на дороге отзывалась болью в костях и мышцах, а спина непрерывно ныла; хотелось лечь и замереть, вытянувшись. За ночь дорогу опять занесло снегом, и хилая лошадёнка из конюшни Академии шла, утопая в сугробах. Профессор Орто то и дело погонял её, но это было бесполезно. Хорошо хоть теперь метель стихла; зато в воздухе висел тот же застарелый мороз. Суровая настала зима.

Во всех смыслах суровая.

Шла третья неделя осады Академии. На глазах профессора Орто альсунгцы продвигались всё ближе и ближе к ней; день ото дня прибывали новые вести о захваченных городках и землях – и новые раненые. Ти’аргская армия – рыцари и пехота, отряды наёмников, даже иноземцев – остервенело дралась за каждый домишко и каждое дерево, но таяла, будто лёд на солнце. Альсунгцы сминали их без особых усилий, точно охваченные кровавым безумием. Их силы всё росли: с севера Ти’арга, из Хаэдрана, из-за Старых гор приходили отряды подкрепления и обозы с продовольствием, снова и снова. Варвары словно лишились обычного человеческого страха – не боялись за свою жизнь и не щадили чужой. Даже вдали от родного моря, в душной сети городов и замков они теперь почему-то чувствовали себя вполне спокойно. Как ни старался профессор Орто, он не мог понять, что с ними случилось. То ли правда тёмная магия, то ли просто другие времена.

Конечно, в итоге альсунгцы осадили город, но пока их удары оставались безуспешными – если не считать огромных людских потерь. Оборона столицы была организована грамотно – хоть об этом король Тоальв позаботился…

Вспомнив о короле, профессор Орто грустно улыбнулся. Старик – совсем как он. Только к тому же немощный калека. На что он надеется, когда всё королевство уже во власти этих зверей? Каково, интересно, ему сейчас – знающему, что позволил пасть на свою страну небывалому, страшному позору?

Профессор Орто натянул капюшон, укрываясь от порывов ледяного ветра. Нет, он не имеет права судить короля, которому сейчас, пожалуй, больше всех не позавидуешь. Лучше уж занимать своё личное, пусть скромное, место, как теперь, и делать свою работу.

В чём бы эта работа ни заключалась.

Когда с вершины пологого холма профессору Орто наконец открылся вид на Академию, к какофонии стали и криков примешался ещё один звук. Дикий, голодный птичий грай. Профессор поднял голову и понял: над городом вилась огромная, просто исполинская стая ворон – густое каркающее облако в бледно-сером небе. Он был отнюдь не суеверным человеком, но невольно вздрогнул. Потом опомнился и погнал лошадь вперёд – спускаться с холма ей было проще, даже по снегу.

Уже отсюда было понятно, что имел в виду Теннар в своей сбивчивой болтовне, которую пришлось выслушивать, пока они добирались до конюшни: в паре сотен шагов от внешних стен замерла махина из дерева и железа, а возле неё, вокруг кучи камней, суетились люди в альсунгских доспехах. В куче, как на подбор, были громадные валуны, и профессор Орто глухо застонал, увидев бреши в стенах.

Катапульта. Подумать только – варвары-альсунгцы соорудили собственную катапульту. И теперь, кажется, готовились перекатить её поближе, чтобы обстреливать внутренние стены. Профессор Орто впервые видел такое. В военном деле он не разбирался, но знал, что это не сулит ничего хорошего.

От большинства бойниц не осталось ничего, кроме уродливых огрызков в каменной крошке, а на месте главных ворот зияла огромная дыра. И снег у внешней стены…

Профессор Орто кашлянул от надсадной боли в груди. Он был красным, этот снег. Абсолютно красным – точно алая кайма на белой ткани, между сугробами и белизной камней Академии. Красным и усеянным трупами.

Значит, альсунгцы всё-таки прорвали оборону. Бой и в самом деле идёт внутри. Профессор Орто озвучил про себя эту мысль, и почему-то она успокоила его. Самые безумные вещи можно облечь в слова, и тогда успокоишься – одна из истин, которым научила его Академия…