Вот они, полускрытые колонной, на них падает свет. Склонились друг к другу, пьют одинаковый коктейль – что-то алое, прозрачное, с кусочками льда, – и их головы почти соприкасаются. На Айрис брюки с низкой талией. Она по-прежнему худая, над поясом выпирают кости. С ее блузки как будто срезали воротник и манжеты.

– Привет! – машет им Фран, но ее не замечают.

Они держатся за руки. Или нет. Рука Алекса лежит на запястье Айрис.

Прижимая сумочку к боку, Фран протискивается к столику. Когда она подходит, Алекс и Айрис прыскают от смеха, а Алекс трясет рубашку, как будто у него за пазухой что-то застряло.

– Над чем смеемся? – с улыбкой глядя на них, спрашивает Фран. – Что случилось?

– Ничего, – давясь от смеха, отвечает Алекс.

– Ой, ну пожалуйста, – просит она, – расскажи.

– Да неважно. Потом объясню. Хочешь коктейль?

На другом конце города Эсме стоит у окна. Слева от нее лестничный пролет уходит вверх, а справа ступеньки сбегают вниз. Туман от ее дыхания скапливается на холодном стекле. Ледяные иголки дождя бьют в окно снаружи, сгущаются сумерки. Она смотрит на дорогу, на две полосы, разбегающиеся в противоположные стороны, на озеро вдали и на уток, выписывающих круги по стеклянной воде.

Внизу весь день снуют автомобили. Пассажиры садятся на заднее сиденье, мотор фыркает, и машина уезжает, шурша шинами по гравию. «Прощайте!» – размахивая руками, кричат им вслед стоящие на пороге. Прощайте-прощайте-прощайте!

– Эй! – доносится окрик.

Эсме оборачивается. На верхней ступеньке лестницы мужчина. Они знакомы? Может, и встречались, хотя вряд ли.

– Что вы здесь делаете?!

Странно. Мужчина слишком взволнован. Она не знает, что ответить, и просто молчит.

– Нечего здесь болтаться. Уходите!

Бросив последний взгляд в окно, Эсме видит на улице, возле коричневой машины, женщину, которая когда-то спала на соседней кровати. Пожилой мужчина укладывает чемодан в багажник. По щекам женщины катятся слезы, она стаскивает с рук перчатки. Мужчина на нее не смотрит.

Эсме отворачивается и поднимается по лестнице.

Забравшись в стеклянную витрину, Айрис аккуратно снимает бархатный брючный костюм с манекена, встряхивает пиджак и брюки и переносит их на вешалку. Потом возвращается к прилавку и снимает один за другим слои тончайшей муслиновой ткани, под которыми скрывается алое платье. Осторожно приподнимает наряд за плечики и встряхивает его, раскрывая, будто цветок.

Держа платье на вытянутых руках, она подходит с ним к окну, выносит на дневной свет. Редчайшая вещь. Такое достается раз в жизни. От-кутюр, натуральный шелк, произведение известного модельера. Когда какая-то женщина сказала ей по телефону, что обнаружила в старом сундуке матери «симпатичные платьица», Айрис ничего особенного не ожидала. Женщина открыла сундук, и среди смятых шляпок и выцветших юбок вспыхнуло что-то алое, скроенная по косой юбка, сужающийся рукав.

Айрис набрасывает платье на плечики манекена и осторожно расправляет: одергивает юбку, ставит на место рукав, собирает на спинке и закалывает парой булавок. Собака наблюдает за ней с подстилки янтарными глазами.

Закончив, Айрис выходит на улицу и рассматривает витрину. Собака идет следом и останавливается на пороге, часто дыша и пытаясь угадать, поведут ли ее на прогулку. Платье сшито идеально. Ему не меньше полусотни лет, а на ткани – ни пятнышка. Возможно, его ни разу не надевали. Когда Айрис спросила женщину, где ее мать приобрела это платье, та лишь пожала плечами – где-то далеко, по всей видимости.

– Ну, как тебе? – спрашивает Айрис собаку и отступает, любуясь витриной.

Собака зевает, показывая розовое ребристое небо и язык.

Вернувшись в магазин, Айрис разворачивает манекен на сорок пять градусов. Теперь кажется, что фигурка в красном платье вот-вот шагнет из витрины прямо на тротуар. Айрис приносит из кладовки за торговым залом сумку-футляр с резкими прямоугольными краями и кладет ее у ног манекена. Выходит на улицу и снова окидывает взглядом витрину. Чего-то не хватает. Может, переставить манекен? Или добавить туфли из змеиной кожи?

Айрис со вздохом поворачивается к витрине спиной. Платье никак не идет у нее из головы. Слишком уж красивое, слишком идеальное. Она не привыкла к таким вещам. На самом деле ей хочется оставить платье себе. Однако она тут же гонит эту мысль прочь. Нельзя. Она даже не решилась примерить это платье, испугалась, что не заставит себя его снять. Слишком дорогой наряд. Кто бы ни купил это платье, обязательно в него влюбится. Особенно если учесть, сколько оно стоит. У платья будет хорошая хозяйка.

Чтобы не стоять без дела, Айрис вынимает из кармана мобильный телефон и звонит брату. Бросает еще один тоскливый взгляд на витрину и глубоко вздыхает, готовясь говорить. Однако после короткого щелчка в трубке звучит голос Фран:

– Здравствуйте, это телефон Алекса.

Айрис резко опускает руку с мобильником и захлопывает крышку, обрывая связь.

Днем, ближе к вечеру, приходит покупатель. Он долго вытирает ботинки о коврик у двери, то и дело оглядывая магазин. Айрис улыбается ему и склоняется над книгой. Она никому ничего не навязывает. Айрис молча следит за мужчиной из-под ресниц. Шагая среди вешалок, мужчина натыкается на женские шелковые халаты и ночные рубашки и отшатывается, будто испуганный конь.

Айрис опускает книгу на колени.

– Вам чем-нибудь помочь? – спрашивает она.

Покупатель подходит к прилавку и грузно опирается на него.

– Я ищу подарок жене. – Судя по выражению лица, жену он любит и хочет ей угодить. – Ее подруга сказала, что ей нравится этот магазин.

Айрис показывает ему кашемировый кардиган цвета вереска, пару китайских шлепанцев, расшитых оранжевыми рыбками, замшевую сумочку с золотой застежкой, ремешок из поскрипывающей крокодиловой кожи, абиссинский шарф с серебряными нитями, корсаж из искусственных цветов, жакет с воротником из страусовых перьев и кольцо с застывшим в янтаре жуком.

– Вы не хотите ответить? – спрашивает мужчина, поднимая голову.

– Что, простите?

Расслышав звонок телефона под прилавком, она приседает и снимает трубку.

– Алло?

Тишина.

– Алло? – громче повторяет она, прижимая ладонь к другому уху.

– Добрый день, – произносит вежливый мужской голос. – Вы можете уделить мне несколько минут?

– Возможно, – тут же настораживается Айрис.

– Я звоню относительно… – Голос заглушают статические помехи, но через несколько секунд он пробивается вновь: – …и встретиться с нами.

– Простите, вы не могли бы повторить?

– Я звоню по поводу Юфимии Леннокс.

Теперь голос звучит немного обиженно.

Айрис хмурится. Вроде она где-то слышала это имя.

– Простите, не знаю, о ком вы говорите.

– Относительно Юфимии Леннокс, – повторяет мужчина.

Айрис в замешательстве качает головой.

– Я не знаю…

– Леннокс, – снова звучит в трубке. – Юфимия Леннокс. Вам знакомо это имя?

– Нет.

– По-видимому, я неверно набрал номер. Прошу прощения.

– Подождите-ка… – начинает Айрис, но связь прерывается.

Мгновение она удивленно смотрит на телефон, а потом опускает трубку на место.

– Неправильно набрали номер, – объясняет она покупателю.

Его рука тянется то к китайским шлепанцам, то к вышитой бисером сумочке с черепаховой застежкой. Наконец он кладет руку на сумочку.

– Вот это.

Айрис заворачивает покупку в тонкую золотистую бумагу.

– Как вы думаете, ей понравится? – спрашивает мужчина, принимая сверток.

Интересно, какая она, его жена? Каково это – быть мужем и женой, так тесно связанными друг с другом?

– Обязательно понравится. А если нет, пусть придет и выберет что-нибудь сама.

Закрыв на ночь магазин, Айрис едет на север, оставляя позади Старый город. Она едет по долине, где когда-то было озеро, пересекает улицы Нового города и стремится дальше, к докам. Айрис оставляет машину на стоянке для жителей здания и нажимает на кнопку звонка на двери крупной юридической фирмы. Раньше она здесь не бывала. Дом выглядит пустынным, над дверью мигает лампочка охранной сигнализации, в окнах темно. Но она точно знает: Люк там, внутри. Айрис склоняет голову к интеркому, ожидая в любую секунду услышать голос. Тишина. Она снова нажимает на кнопку и ждет. Где-то внутри щелкает замок, и дверь перед ней распахивается.