Н.К. Метнер. 1910 г.

Издательство «Алетейя» выражает благодарность Исследовательскому центру Вячеслава Иванова в Риме и лично проф.

А.Б. Шишкину за возможность ознакомления с эпистолярным наследием Э. К. Метнера и разрешение публикации факсимиле письма Эмилия Метнера, Мемориальному Дому-музею С.Н. Дурылина за предоставление фотографии Николая Метнера, М. Моховой и Р. Разгуляеву за перевод с немецкого языка комментариев проф. Кристофа Фламма, а также всем, кто принял участие в подготовке к современному изданию книги:

А. Блажко, Е.А. Дайс, Т.Ю. Масловской, Г. В. Нефедьеву, Е.Н. Попсовой и др.

Публикуется с согласия наследницы Н.К. Метнера

Ответственный редактор и составитель: А.Л. Рычков

Автор идеи проекта: Г. В. Нефедьев

Научный рецензент: проф., канд. искусствоведения Т.Ю. Масловская (РАМ имени Гнесиных)

В оформлении обложки использована фотография Николая Карловича Метнера с Анной Метнер и братом Эмилием Метнером (1910-е гг.) из фондов Мемориального Дома-музея С.Н. Дурылина

© А. Л. Рычков, вступ. ст„сопроводит, материалы, 2019 © К. Фламм, коммент., 2019 © Издательство «Алетейя» (СПб.), 2019

Анна Метнер в «Краткой биографии» Николая Метнера (1880–1951) свидетельствует, что ее супруг начал собирать материалы для книги «Муза и мода» в 1926 году[1]. Н. К. Метнер писал ее, когда жил в Парижском предместье Монморанси. В течение 1933/34 гг. он попытался систематизировать разрозненные тезисы своей творческой эстетики, отраженные в дневниковых записях, которые делал в течение долгих лет. Близкий товарищ и переводчик книги Н. К. Метнера на английский язык проф. А. А. Сван вспоминает: «В начале тридцатых годов Метнер занялся собиранием записей своих мыслей о музыке. Все то, что он так неистово высказывал в беседах с людьми и в письмах, включено было в книгу, которую он озаглавил “Муза и мода”»[2]. А. Сван также отмечает, что «годы 1930 и 1931 в жизни Метнера были, пожалуй, самыми критическими.

Поддерживали его, главным образом, концертные выступления в Англии»[3].

В 1934 г. Н. Метнер послал копию первой части «Музы и моды» в Калифорнию С. В. Рахманинову Рахманинов в ответ написал Метнеру (Чикаго, декабрь 1934 г.) слова горячей поддержки и пообещал помочь с публикацией после возвращения в Европу: «… получил первую часть Вашей книги. Прочел ее в один присест и хочу Вам высказать свое поздравление по поводу достижения Вашего на новом поприще. Сколько там интересного, меткого, остроумного и глубокого! И своевременного. Если даже болезнь эта пройдет как-нибудь, чего, признаюсь я по правде, не вижу, останется навсегда Ваше описание ее; и какое удачное название Вы дали Вашей книжке! Вообще я вполне удовлетворен и с радостью напечатаю Вашу книжку, как только приеду в Европу. С нетерпением жду второй части!»[4]. Позже в том же году, после прочтения оставшейся части книги, Рахманинов написал Метнеру: «Вчера в поезде весь день читал вторую часть [Музы и моды]. Что Вы за удивительная умница!»[5]. Книга Н. К. Метнера была издана в 1935 году на средства С. В. Рахманинова в его издательстве «Таир» (сокращение происходит от имен Татьяна и Ирина – дочерей С. В. Рахманинова)[6].

По инициативе близкого друга Н. К. Метнера, музыковеда и композитора, профессора колледжей в Суорсморе и Хаверфорде Альфреда Джулиуса Свана (1890–1970), в 1945 году им, совместно со студентами Суорсморского колледжа с русского оригинала был сделан английский перевод книги «Муза и мода», отпечатанный на ротапринте колледжа в Хаверфорде в количестве 150 экземпляров. Заново выправленная с помощью жены Джейн Сван (Jane В. Swan), очередная версия книги была послана А. Сваном Н. К. Метнеру, а затем вычитана и откорректирована автором. В итоге, А. Сваном и Н. Метнером были сделаны дополнительные справки и сноски к последней версии, которая была опубликована колледжем Хаверфорд в 1951 г.[7] В «Примечании переводчика» А. Сван говорит о важности книги для музыкальной культуры: «По твердому убеждению переводчика, изучающие музыку студенты могут получить громадную пользу от внимательного прочтения книги Метнера <…> В сущности, эта книга должна быть прочитана с храбростью, так, как будто бы она великий очищающий огонь, предназначенный для того, чтобы стимулировать читателя во все более углубленных связях с искусством музыки: как в его собственном творчестве, так и в оценке окружающей его музыки»[8]. Позднее, А. Сван писал об этом издании в своей статье для Метнеровского сборника: «Изданная Рахманиновым “Муза и мода” в то время была замечена лишь очень немногими. А между тем некоторые мудрые положения автора, притом ярко и выпукло преподнесенные, не устарели и по сей день. В 1951 году я выпустил перевод этой книги на английский язык и в течение десятилетий обязывал своих студентов изучать ее»[9].

На русском языке книга «Муза и мода» была переиздана в виде факсимиле парижским издательством УМКА-PRESS в 1978 году. Однако, в СССР книга оставалась практически неизвестной. Так, Е. Б. Долинская в выдержавшей два издания монографии «Николай Метнер. Монографический очерк» (1966, 2013) уделяет книге «Муза и мода» 8 страниц (стр. 60–68) и пишет, что: «В Советском Союзе имеется небольшое число экземпляров этой книги (2–3). Фрагменты “Музы и Моды” были опубликованы П. Васильевым: Н. Метнер. “Муза и Мода”, “Советская музыка», 1963, № 8, стр. 44–50»[10]. В 1981 году в СССР в журнале «Советская музыка» вновь публикуются фрагменты из «капитального историкохудожественного исследования» «Муза и мода»[11], сопровожденные статьей Е. Б. Долинской[12] и послесловием Д. Житомирского, в котором он с сожалением пишет о том, что книгу «встретили “жутким гробовым молчанием”, которое почти не прерывалось в последующие десятилетия»[13]. В своей работе «Н. К. Метнер (заметки о стиле)» Д. Житомирский пытается выявить причины такового молчания: «… она у нас до недавнего времени находилась лишь в частных библиотеках, у трех-четырех близких друзей Метнера (я лично впервые познакомился с ней в 1946 году дома у А. Б. Гольденвейзера). Музыканты-теоретики не уделили этой книге решительно никакого внимания, и среди тех, кто обычно упоминаются как критики, историки, теоретики современной музыки, мы не найдем даже имени Метнера. Тому были, разумеется, свои причины. Метнер не являлся теоретиком ни по призванию, ни по профессии. Он оставался лишь мыслящим музыкантом, впрочем, с заметно выраженной склонностью и способностью к теоретическому мышлению. А склонность эта, замечу попутно, проистекала из глубокой этической основы, что роднило Метнера с его учителем Танеевым; эта склонность возникала, как мне кажется, из чувства ответственности за судьбы искусства, более того – за судьбы духовной культуры в целом. Она существовала как непреодолимая потребность прояснить, доказать, утвердить некоторые истины, от которых зависит будущее искусства. В книге Метнера нетрудно заметить некий отпечаток “приватного” теоретизирования. Автор фундаментально владеет всеми данными традиционной теории музыки, но не связывает себя с ходом развития музыкальной науки в разных ее областях. Он все строит в своем собственном варианте. Вместе с тем он не считает нужным доводить свои мысли до необходимой полноты и доказательности, и страстный публицист нередко заслоняет в нем теоретика. Но главным для судьбы этой работы явилось, как я думаю, нечто иное <…> он говорит, что “принужден был плыть против течения”. Он мог бы то же сказать и о направленности своей книги. То, что он выступил как критик многих уже признанных корифеев “новой музыки”, было совершенно очевидно; серьезность и глубина стимулов, побудивших его к этой критике, оставались в тени. Пристрастия времени мешали (и поныне мешают) заметить обоснованность, трезвость и дальновидность многих суждений Метнера. Все же есть основания надеяться, что эти суждения будут восприняты с большим вниманием и войдут как необходимое звено в историю современной мысли о музыке»[14].