- Цепь?

Жибер резко вскочил и тихо выругался. «Чёрная крыса» уже не скреблась, а бесновалась в легких.

- Надо закурить.

Быстрым шагом он покинул соборную площадь и скрылся во дворах. В темном переулке, стоя одним сапогом в луже испражнений, он дрожащими руками запалил трубку и затянулся. Дым ласкал легкие, усыплял крысу, убивал, успокаивая.

- Ой ли? – хохотнул Калеб. Он уже давно докурился до осознания простой и очевидной мысли: привычка стала ритуалом, а наслаждение сменилось успокоением «крысы».

Когда чесотка в легких угомонилась, перед глазами вновь возникло лицо Луизы. На этот раз испуганное. То, из переулка.

- Испуганное, - проговорил он. – Ладно, хватит думать.

Охотник затушил трубку и резво зашагал в сторону филиала Ордена. Пазл не собрался, картина походила на кашу, но надежда на то, что Хэйтем поможет расставить фрагменты мозаики по местам, все еще удерживала его разум от неудобной мысли.

«Что, если она невиновна?»

Комментарий к Жибер. Ни одной улики

Продолжаем работать! Буду рад комментариям, пожеланиям и указам на ошибки.)

========== Луиза. Кровавый тотем ==========

Луиза мысленно хмыкнула, разглядывая потрескавшийся потолок. Она лежала на жесткой кровати, прижав руки к бокам и сжимая кулаки. О каком сне могла идти речь, если убийца сейчас на свободе? Если Калеб Жибер, этот знаменитый палач, наверняка сейчас стоит на одной из крыш и смотрит на очередной дом, мрачно проверяя мушкет. Как можно уснуть, если в любой момент в звенящей тишине ночи может прогреметь выстрел. Мысли роем жужжали в голове. Она думала о брате, о посланном Великим Волком видении, о тяжелом разговоре в доме госпожи Катарины Флер, о бесконечных соболезнованиях от братьев и сестер ликантропов. Оборотни требовали расправы, обвиняли Жибера в убийстве, проклиная Орден и всех охотников.

Луиза закрыла глаза, вспоминая широкую, роскошную гостиную Флер. Она сидела в мягком кресле, дрожа от коллективной ярости. Шестеро вервольфов, в основном старшие члены общины, яростно обсуждали убийство. Леди Катарина, высокая, беловолосая волчица с необычно яркими оранжевыми зрачками и белоснежной кожей, не сводила с нее глаз. Луиза ежилась под этим тяжелым, холодным взглядом.

- Братья, не горячитесь, - обратился к оборотням ее супруг, Велиен Корри. – Все мы возмущены произошедшим. Но мы не должны попирать закон и устраивать самосуд.

- Черта с два! – вспылил Горвар Феде, высокий, мускулистый лесоруб. Он держал лесопилку за городом. – Мы не для того проливали кровь, чтобы головорезы вроде Жибера убивали нас на улицах!

- Согласна, - встряла в разговор Анастасия Лот, владелица трактира «Черный коготь». – Мы не должны спускать такое на тормозах.

Горвар кивнул и продолжил.

- Орден предал нас уже тем, что оставил Жибера в своих рядах. У нас был уговор: всех охотников на вервольфов разогнать, а они…

- Не всех охотников, - умиротворяюще оборвал его Корри. – Они сказали…

- Да неважно это все! – вспылила супруга владельца кожевенной мастерской Филиппа. Худая как смерть, недавно перенесшая тяжелые роды, эта стареющая дама все равно посещала собрания лидеров общины, не отказывая себе в удовольствии сказать резкое фи и порычать на леди Флер, обошедшую ее в состязании за роль альфа-волчицы. – Все это неважно! Своими громкими призывами и речами мы лишь сотрясаем воздух! Убийца на свободе и закон на его стороне.

- Все верно, - взяла слово Флер. – Неожиданно правильные слова, дорогая Мадин. Собратья, вы, верно, все позабыли о том, что мальчик-то обратился.

Луиза не выдержала и, подняв взгляд на Флер, возразила:

- Это все Жибер! Он заставил его обратиться.

Глаза Флер вспыхнули пугающим огнем.

- И откуда такие знания?

Луиза осеклась. Гробовая тишина – не то, чего она ожидала добиться своим выпадом. Она надеялась, что ее слова подхватят старшие вервольфы, что начнется спор, но все молчали, пристально глядя на нее. Голос волчицы дрожал, она опустила взгляд и ответила:

- Генри был словно болен. Он говорил, что не может сопротивляться зову крови. И… охотник был на крыше возле нашего дома. Следил.

- Совпадение? – предположил Корри.

Флер кивнула.

Если бы Луиза знала, чем закончится это собрание, запаслась бы чем-нибудь холодным. Стоило ей остаться наедине с Флер, как та медленно поднялась с кресла, подошла к ней и влепила такую громогласную пощечину, что искры из глаз посыпались. Даже сейчас, лежа в темноте, волчица чувствовала неприятную пульсацию в рассасывающемся синяке. Раны ликантропов быстро затягиваются, кровоподтеки исчезают буквально на следующий день. Так что альфа-волчица не сдерживала силу удара.

- Никто не смеет призывать Великого Волка без моего разрешения! – крикнула Флер, и от второй пощечины вспыхнула левая щека. – Никто! Маленькая дура! Ты хоть понимаешь, что могла навлечь на нас?! Если бы Великий Волк решил тебя обратить средь бела дня? Затуманить твои дурьи глаза жаждой крови?!

- Но… но…

- Заткнись, идиотка! – ярость в глазах Флер вдруг погасла, сменившись величественным покровительским холодом. – Никогда, никогда больше так не делай!

- Да, госпожа, - сдерживая слезы, ответила Луиза.

- Хорошо.

- Ладно. Не смей даже приближаться к охотнику, - строго сказала она. – Я сама во всем разберусь. Я выясню, что произошло. А тебе нужно подготовиться ко дню оборотничества. Больше спи, больше ешь. И не вздумай ничего предпринимать. Я тебе приказываю.

- Слушаюсь.

- Вот и славно, - Флер довольно вернулась в кресло. – Сотни ликантропов погибло ради мира с людьми. Велиан прав: мир хрупок. И ты, дурочка, своими обвинениями ему не помогаешь.

Девушка села на кровати, касаясь ступнями ледяного пола. Дом был ненормально тих и темен. Она покосилась на соседнюю кровать, мысленно надеясь увидеть бугор под одеялом. Услышать тихое сопение брата. Ей показалось – она видит его, но это было лишь игрой воображения.

«Пусто.»

Луиза судорожно вздохнула и подошла к его кровати. Ладонь коснулась холодного, шерстяного одеяла.

- Я узнаю правду, Генри. Обещаю.

Вдруг в сердце точно впился гвоздь. Казалось, сам вид пустой кровати заставлял выть от злобы и боли. Девушка наскоро оделась и вышла на улицу, подняла взгляд на крыши.

«Никого.»

Гулять по ночному городу – безумное занятие. Особенно для красивой молодой девушки, но она не думала о своей безопасности.

«Что толку теперь беречь себя? – думала Луиза, медленно шагая по каменным улицам Шербурга. – Генри мертв, Флер на меня злится, а убийцу покрывает закон. А что дальше?»

Луиза остановилась, опустив взгляд в серебристую лужу. Ее дальнейшая жизнь не вызывала оптимизма. Через три дня «день обращения», когда все вервольфы уходят глубоко в лес, чтобы совершить законную трансформацию. Чтобы охотиться, поедать местную фауну и находить пару на всю оставшуюся жизнь. Волчица посмотрела на свое искаженное мутное отражение.

Ей уже девятнадцать лет. С шестнадцати она ходит на эти «дни оборотничества», но возвращается ни с чем. Ни один холостяк из общины не признает ее своей. Да и она, чего врать, не испытывает влечения ни к кому из знакомых волков. Даже Генри успел жениться и потерять любимую в войне с носферату, а она все еще одинока. Наверное, поэтому Флер так жестока к ней.

Долгие годы Генри и его жена Кристин были единственной родней для нее. Пока бедную рыжеватую волчицу не разорвал в клочья вампир. Она помнила это невероятно четко, будто это произошло вчера.

Она, полупьяная, вернулась домой после веселых посиделок с подругами. Дверь в дом была не заперта, горел свет. Она вошла внутрь и закричала. Спальня была залита кровью. Окно распахнуто. Генри, голый, стоял на коленях и, содрогаясь в рыданиях, прижимал к себе тело жены. Ее живот и горло были разорваны когтями. Возле них чернела одежда, покрытая черным, все еще дымящимся пеплом. Генри повернулся к сестре, на его лице и зубах чернел тот же пепел, в глазах - отчаяние и ужас.