Слова воина застали Сиб врасплох: во-первых, он стал одним из немногих, кто сказал ей слова сочувствия, а не поздравлял с переменами, а во-вторых, принцесса совсем забыла, что в каком-то смысле слова Огун был её соотечественником. Он – не ван, но из Ванахейма. Это наполнило её странным чувством теплоты и тоски.

— Как давно вы в Асгарде? — спросила Сибилла.

— Около двухсот лет, — ответил он. Тора окликнул какой-то старик с седой козлиной бородкой и тот, извинившись, исчез в толпе. — Знаете, мадам, ведь мы с отцом и братом воевали за короля Ралларда.

— О… — это было неожиданно. — Надеюсь, они…

Огун улыбнулся.

— Да, они живы. В битве за ту узкую лощину во владениях леди Таррин мой старший брат свалил узурпатора с лошади и наверняка убил бы, если бы люди вашего дяди не оттеснили его прочь. Он до сих пор рассказывает эту историю. Это было славное сражение.

Да, Сиб хорошо помнила тот день: тогда они с сёстрами и матерью скрывались во дворце леди Таррин, а узурпатор штурмовал его стены, добиваясь выдачи ему племянниц. Это была первая битва, в которой Раллард лично руководил армией – до заката он добыл блестящую победу и громко заявил о себе, как о молодом, сильном и неустрашимом претенденте, который готов сражаться за корону своего отца до конца. Это было славное сражение, но в конце дня меж походных костров, наравне с песнями, слышались и тризны… Муж и сыновья леди Таррин попали в плен и были казнены узурпатором несколько недель спустя, а мать Сибиллы скончалась всего через пять дней после победы Ралларда – она так и смогла оправиться после того, как упала с лошади по пути ко дворцу в Зелёной лощине.

Принцессе было странно встретить в этом чужом краю того, кто тоже помнил тот день.

— Что ж, я… — она даже не знала, что сказать. Это было неожиданно. — Я благодарю вас за вашу отвагу. Уверена, без воинов вашего племени Ралларду пришлось бы не сладко.

— Вам стоит благодарить моего брата, а не меня. Я получил по голове через пять минут после начала сражения и провалялся в грязи, пока меня не нашел заградотряд. Это был такой позор, — признался Огун.

Сиб улыбнулась.

— А как вы оказались в Асгарде?

— Мой отец был так разочарован моими неудачами на поле битвы, что отправил меня искать удачи в других мирах. Я жил то здесь, то там, пока однажды меня не занесло на Нидавеллир, где я встретил Тора. Он предложил мне показать радужный мост и Асгард, а я был так поражен увиденным, что остался здесь навсегда. Благо, асы добры к чужакам.

Да, наверное, так и есть. Сибилла сделала ещё глоток.

— Я рада, что вы нашли своё место в мире, отважный Огун.

— Вы тоже его найдёте, моя принцесса, — пообещал воин. — Асгард – не худший из миров, а Тор – лучше, чем кажется на первый взгляд. Он не будет к вам несправедлив.

Сиб не знала, что сказать, но, к счастью, в этот момент заиграли трубы, возвещая о появлении царя и царицы, и гости почтительно умолкли и расступились, давая им дорогу.

Один вёл свою великолепную супругу под руку, и вместе они казались такими царственными и величественными, что у принцессы захватывало дух. Всеотец и Фригга прошли через толпу и приблизились к отдельному столу на возвышении – они были настоящей царской четой, единой и слаженной, воплощающей собой величие Асгарда, и когда Сибилла смотрела на них из-за стены других гостей, то понимала только одно.

Когда Тор займёт место отца, они с Сиб никогда не смогут выглядеть хотя бы в половину так блестяще, как Один и его сияющая царица.

Никогда. От этой мысли царевне стало немного грустно, и она сделала ещё один большой глоток.

— Прошу прощения, мадам, я должен переговорить со стражей, — тотчас извинился Огун, и принцесса кивнула, отпуская его. Теперь все взгляды были обращены на Всеотца и Фриггу, и Сибилла почувствовала себя лучше: она опустошила чашу с элем и взяла себе ещё. В зале были накрыты столы, и многие асы сидели на лавках, угощаясь пышными блюдами, но ванахеймка была не голодна. Ей не хотелось ужинать, а ещё меньше хотелось снова попасться кому-нибудь на глаза и вести светскую беседу, поэтому принцесса огляделась по сторонам в поисках укрытия и нашла его. Зал опоясывал ряд огромных колон, которые создавали между собой и стеной глухую тень, во мраке которой Сиб и поспешила скрыться.

Здесь её никто не видел. По крайней мере, ей хотелось так думать. Медленно потягивая из уже третьей чаши за вечер, Сибилла медленно брела в темноте вдоль стены и рассматривала гостей: Один уже занял своё место за столом и устало взирал на увеселения с высокого кресла, Фригга беседовала с одной из своих дам, а Тор всё ещё разговаривал с тем самым стариком, который его окликнул. На некотором расстоянии от них молодёжь затеяла танцы, и среди весело отплясывающих девиц Сиб заметила Игрид и Дэну. Принцесса грустно ухмыльнулась. Её фрейлины точно не чувствовали себя здесь чужими! Пир только начинался, и веселье набирало обороты. Сибилле было почти стыдно за то, что она прячется вдали от всех и не развлекается с другими гостями, к тому же, ей следует показаться на глаза и высказать своё уважение царю и царице, вот только принцесса не успела как следует об этом подумать. Стоило ей пройти ещё немного, как из мрака вынырнула тень, схватила её за руку и уволокла в тёмную пустую нишу между стен.

Сибилла испуганно вскрикнула, но её крик так никто и не услышал, ведь рот принцессы крепко зажала чья-то тёплая ладонь.

— Тише, милая, — знакомый голос раздался прямо напротив её уха. — Ты же не хочешь, чтобы нас услышали, да?

Локи.

Принцесса едва сдержала стон раздражения. Локи! Она подняла руку и убрала его пальцы с её рта. Её зрение постепенно привыкло к темноте, и Сибилла смогла увидеть его лицо: младший сын Одина смотрел на неё, а на его тонких губах играла самая самовлюблённая из усмешек.

Ублюдок!

— Что ты делаешь?! — выцедила Сиб. Ей хотелось как следует заехать ему чашей, которую она всё ещё держала в руках. О чём он только думает? Она поверить не могла, что он осмелился сделать это в десяти футах от своей семьи и сотни придворных.

Локи улыбнулся.

— О, не волнуйся. Нас никто не видел.

— Какого…

— Ты не ответила на мои письма.

— Давай притворимся, что я их не получала, — предложила принцесса. Локи поднял бровь.

Он был одет в привычный чёрный камзол с зелёной отделкой, его тёмные волосы – гладко зачёсаны назад, и когда Сиб смотрела на него, то чувствовала, что забывает дышать. Принц был абсолютно великолепен. Его синие глаза смотрели на неё сверху вниз так, что по спине Сибиллы бежали мурашки, но, чёрт, она не могла себя за это винить! Он казался ей таким привлекательным, что принцесса не успела понять, когда оправдала себя за то, что уступила Локи в библиотеке. Небо, в какой вселенной она смогла бы ему противостоять?!

— Мне кажется, или ты меня избегаешь? — спросил принц.

— Я тебя не избегаю.

— Пытаешься лгать повелителю обмана? — усмехнулся Локи. — Как мило.

Самовлюблённый мерзавец. Сиб вскинула подбородок и с вызовом уставилась в его красивое лицо.

— А если избегаю, то что?

— Тогда я скажу, что это очень неразумное решение, принцесса, — Локи покачал головой. — Ты обречена жить в этом дворце до конца своих дней, впрочем, как и я. Мы не можем вечно прятаться друг от друга, ты согласна?

Да, это вряд ли возможно, но что им остаётся? В последний раз, когда они виделись, этот горячий рот был на ней, и теперь Сиб не могла избавиться от греховных мыслей, которые предательски возникали в её голове всякий раз, когда она вспоминала об их поцелуе. И пока Сибилла думала об этом, синий взгляд принца скользнул по её лицу и ушел вниз, изучая ванахеймку с головы до ног.

— Чёрт… Ты сегодня просто ослепительна.

В его голосе было что-то такое, от чего принцесса почувствовала сухость во рту. Он умудрялся искушать её, даже не прикасаясь.

— Так… так будет лучше, — наконец сумела выдать Сибилла, но она звучала так жалко, что и сама не верила в то, что говорит.