— Не будь идиотом. Что бы ни было целью ётунов, они потерпели поражение. Это не повод начинать войну.

— Неужели ты не видишь, что я хочу не начать войну, а защитить Асгард?!

Младший принц раздраженно закатил глаза. Тор не затыкался со вчерашнего дня – с тех пор как военный совет решил оставить нападение ледяных великанов без ответа. Он пускался то в гнев, то в бахвальство, то поносил отца и Хеймдалля за нерешительность, то строил планы тайной атаки на Ётунхейм и казни короля Лафея. Локи достало его хвастовство. Ему хотелось затолкать брату в рот целую курицу, только бы заткнуть его хотя бы на пару минут.

— Ты хочешь добыть себе славу, а не защитить Асгард, брат.

— Славу?! О чём ты говоришь?

— Локи прав, — властно заключил Всеотец. Он тоже устал от пререканий первенца. — Мы не будем наказывать ётунов. Это решено.

— Но, отец..!

— Так будет, пока я царь! И довольно об этом.

Тор был разочарован и рассержен, но не осмелился возражать: он снова взял кусок мяса и стал яростно молоть челюстями, будто это была плоть самого короля Лафея. Локи умилял гнев брата. Наследник редко получал отказ от отца в чём бы то ни было, и младший принц не часто бывал свидетелем того, как Один усмиряет своего любимчика. Это был просто праздник.

Впрочем, Фригга поспешила замять неловкость унижения Тора и обратилась к Локи:

— А ты, сынок? Какое впечатление сложилось о ванах у тебя?

— Если не брать в счёт любовь к пышности, то они такие же, как мы, — сказал принц. Усмирение брата несколько подняло ему настроение и развязало язык. — Этот их посол – странный тип, но если в Ванахейме он вылизывает зад хотя бы вполовину так тщательно, как здесь, то я понимаю, за что король Раллард его ценит.

Всеотец тоже решил увести разговор в другое русло. Он откинулся в кресле и с готовностью поддержал беседу.

— Посол Бана – опытный политик, сын. Он сумел удержаться на высокой должности при нескольких царях. Такая живучесть достойна уважения, тебе не кажется?

— Но эта живучесть говорит о глупости молодого короля, принявшего присягу этого типа после стольких предшественников.

— Ты бы её не принял?

— Нет. Как и ты.

— А их принцесса? — улыбнулась Фригга. — Как она тебе? Как думаешь, она достойна стать асгардской царицей?

Локи отпил из бокала.

Сибилла могла бы стать королевой каждого из девяти миров – никогда в жизни он не видел женщину, которая выглядела бы так царственно. Принц с лёгкостью мог представить её на троне – блестящую и величественную, с золотой короной в её тёмных волосах. Сибилла рождена, чтобы быть королевой. Она станет самой великолепной королевой из всех – прекрасной и величавой, но эта чудесная картина меркнет в воображении Локи, когда он видит подле принцессы своего брата-идиота… Куда приятнее представлять на троне рядом с Сибиллой себя самого.

Какой блестящей парой они могли бы стать. Эта мысль тешила воображение царевича, как ничто другое в этом мире.

— Я не знаю, — но принц никогда не выскажет своё мнение вслух. Он пожал плечами, надеясь, что выглядит достаточно равнодушным. — Я плохо с ней знаком.

— Во всяком случае, лучше меня, — сердито фыркнул Тор. Он всё ещё переваривал жесткие слова отца.

— О чём ты, сынок? — осведомилась Фригга.

— Вчера я встретил их в библиотеке.

Локи сжался. Ему не хотелось заострять внимание на этом моменте.

— Принцесса зашла, чтобы познакомиться с Гарольдом, но его не оказалось на месте. Только и всего. Это твоя невеста, а не моя, какое мне до неё дело?

— Она пока не моя невеста.

— Негласно уже твоя, — равнодушно хмыкнул младший принц, хотя ему мало нравилась эта тема. — Даже последняя служанка во дворце уже считает принцессу своей будущей царицей. То, как насчёт помолвки, отец? Насколько я знаю, наши ванахеймские друзья отбывают послезавтра. Полагаю, они рассчитывают на конкретику.

Всеотец нахмурился. Он и сам знал, какого рода обязательства на себя возложил, и какие ожидания правят в ванахеймском посольстве. Если до прибытия принцессы Один всё ещё рассчитывал на то, что в случае провала с Тором её можно будет выдать за Локи, то теперь понял, что ошибался. Король Раллард прислал в Асгард ценнейшее из своих сокровищ – асы не могут лишить его сестру видов на престол, не оскорбив ванахеймский двор. Ванам нужен наследник, а не последыш. Но даже всесильный Один, защитник девяти миров, не в силах изменить того, что его старшему сыну не хватает выдержки и благоразумия. Разве он может назвать его женихом и назначить день свадьбы, если они с принцессой Сибиллой почти не знают друг друга? Только счастливый брак станет залогом мира и процветания их царств, но о каком счастье может идти речь, если Тор пренебрегает невестой ради игр в войну?

— Мы объявим о помолвке, когда придёт время, — ответил Один. — До той поры принцесса останется нашей гостьей.

— Это продлится недолго, — сказала Фригга Тору. — Локи прав, ваны ждут конкретики. Решение будет принято до твоей коронации.

Наследник оставался равнодушен. Его мысли витали вне этой комнаты, дворца и даже Асгарда – Локи знал, что брат думает об Ётунхейме, а женитьба заботила его в последнюю очередь.

— Пусть так.

— Но я хочу, чтобы ты ближе познакомился с принцессой. Она милая девушка, сынок, и заслуживает твоего внимания. Тем более что послезавтра её народ отбывает обратно в Ванахейм, и я уверена, бедняжка почувствует себя одиноко. Будет замечательно, если ты уделишь ей внимание и поможешь привыкнуть к новому дому. Я хочу, чтобы девочка не чувствовала себя здесь чужой и никому не нужной, понимаешь?

— Хорошо, мама, я сделаю всё, что смогу, — хмуро пробормотал Тор. Он лгал.

— И ты, Локи. Всё же, скоро она станет твоей сестрой.

— Да, мама.

Остаток ужина прошел вяло. Всеотец и Тор почти не разговаривали, Фригга всё твердила о завтрашнем прощальном приёме в честь ванахеймских гостей и планах на королевскую свадьбу, а Локи пытался выглядеть как можно равнодушнее. Неожиданно, разговоры о скором браке Тора с Сибиллой стали раздражать его даже больше, чем болтовня о коронации.

Принц был зол. Рассержен.

Разочарован.

Равнодушие брата – вот что бесило Локи больше всего. Как этот тупица может относиться к принцессе с таким пренебрежением? Видимо Тор даже глупее, чем Локи думал раньше, если не способен увидеть в ней тот свет, который видит он сам. Младший царевич нахмурился. Собственная сентиментальность злила его почти так же сильно, как поведение брата, но он ничего не мог с собой поделать. Какое ему дело до этой ванахеймской девки? Никакого! Он встречал женщин красивее, умнее, лучше. Но всё равно Сибилла была всем, о чём Локи мог думать последние дни, и собственная беспомощность сводила принца с ума.

Бесхребетный идиот!

То, как она смотрела на него, когда он создал иллюзию в библиотеке… Удивление в её серых глазах, приоткрытые розовые губы. Локи не мог справиться с греховными мыслями, что рождались в его порочном воображении, когда он смотрел на этот маленький влажный рот. Принц ненавидел себя за это. В отличие от Тора, его брат никогда не позволял похоти править собой, но он не мог просто стать на горло собственному воображению и перестать думать о Сибилле.

Локи кидало в крайности, и этим он бесил сам себя. Думая о принцессе, он то восхищался ею, то ненавидел. Размышления о её красивом личике прерывало чувство жгучей злости за то, что оно стоит у него перед глазами, затем царевич хотел увидеть Сибиллу стонущей под собой и слышать своё имя в её чувственных криках, но тут же презирал себя за собственную слабость. Чёрт, это просто смешно! Сын Одина не может позволить низменным желаниям править собой. Долбаная ванахеймская принцесса, каким бы лакомым кусочком она ему не казалась, не сможет заставить его думать и действовать, словно озабоченный пятисотлетний пацан.

Это просто неразумно. А Локи всегда поступает разумно.

Принцы решили не ждать десерта и простились с родителями раньше времени. Тор был слишком рассержен, его брат – погружен в собственные размышления, поэтому они покинули покои королевы ещё до полуночи.