Подскочил и метрдотель:

– Надеюсь, вы довольны, месье Гренвилл?

– Еда превосходная, Жак. – Гренвилл пожал собеседникам руки и направился к выходу из ресторана в сопровождении метрдотеля.

– О боже! – воскликнул Паттерсон. – И вправду он – высший класс!

– Если кто-то и способен добыть для вас два миллиона, мистер Паттерсон, так это он, – сказал Арчер.

– Ага. – Паттерсон потребовал счет. – Вот это настоящий стиль. Ладно. Не думаю, что этот парень лажанется.

«Очень на это надеюсь», – подумал Арчер, наблюдая, как у американца округлились глаза при виде счета за обед.

Хельга Рольф, одна из богатейших женщин планеты, принимала ванну в люкс-апартаментах отеля «Плаза-Атене»: она лежала в горячей ароматной воде, которую приводила в движение, покачивая длинными ногами, а руками сжимала крепкие груди.

Хотя Хельга всегда путешествовала ВИП-классом с максимальным комфортом и была избалована вниманием стюардесс, она ненавидела долгие перелеты, особенно в компании Стэнли Винборна, которого не любила, и старого зануды Фредерика Ломана. Однако оба они были весьма полезны в управлении «Рольф электроник корпорейшн».

Став президентом корпорации, она некоторое время подумывала избавиться от этой парочки, но потом решила, что не стоит: работали они очень эффективно.

Идея открыть отделение корпорации в Париже принадлежала Ломану. Он провел переговоры с французским премьер-министром и встретил с его стороны полную поддержку. Так что плюсов у идеи оказывалось много, и Хельга согласилась. Ломан собирался отправиться во Францию для дальнейших переговоров вместе с Винборном.

«Весна в Париже!» – подумала Хельга.

И к изумлению своих подчиненных, заявила, что полетит с ними.

Однако теперь, расслабляясь после утомительного семичасового перелета, Хельга усомнилась в правильности своего решения.

Париж весной прекрасен, если ты предоставлен сам себе; когда же за тобой по пятам ходят два занудных бизнесмена с калькуляторами и когда французская пресса не спускает с тебя глаз, все оказывается не столь уж привлекательным.

Она снова взбаламутила воду красивыми длинными ногами. Вот уже пять месяцев она находится в статусе вдовы.

Волшебный ключик к миллионам Рольфа – в ее руках. Теперь она сама по себе стоит сто миллионов долларов. Ей принадлежат роскошный дом в Парадиз-Сити, роскошный пентхаус в Нью-Йорке и роскошная вилла в Швейцарии. Но свобода? Где она? Любой ее шаг освещается прессой. Боже, как она ненавидит газеты!

Секс для нее был такой же неодолимой потребностью, как выпивка для алкоголика. Когда Рольф умер, Хельга вообразила, что теперь вольна заполучить любого мужчину, которого пожелает, но вскоре осознала, что если она не будет в любовных делах столь же скрытной, как при жизни мужа, то имя ее начнут бесконечно трепать в разнообразных таблоидах.

За пять месяцев так называемой свободы у нее было все лишь три любовника: официант в нью-йоркском отеле, один старый повеса, в дееспособность которого никто поверил бы, да молодой вонючий хиппи, которого она подобрала на дороге и с которым они предались неистовому сексу на заднем сиденье ее машины.

«Так не пойдет, – твердила она себе. – У меня куча денег. У меня есть все, кроме секса. Надо найти мужа – какого-нибудь достойного мужчину, который полюбит меня и будет рядом, будет удовлетворять мои желания. Не хочу ни от кого прятаться. Вот решение проблемы. Единственное решение».

Она вылезла из ванной, остановилась перед большим зеркалом и осмотрела себя. Ей исполнилось сорок четыре. Возраст не портил ее, ведь она не пренебрегала услугами косметологов и соблюдала строгую диету. И вот – женщина с упругой грудью, подтянутой фигурой, округлыми бедрами; блондинка с большими голубыми глазами, высокими скулами, полными губами и прекрасным цветом лица. Выглядела она лет на десять моложе своего реального возраста.

«И что с того?» – горько спрашивала себя Хельга, вытираясь. И лицо, и тело прекрасны, но нет мужчины, который мог бы все это по достоинству оценить!

Вернувшись в спальню, она застала там горничную, которая распаковывала и раскладывала вещи. Хельга согласилась – боже, какая тоска! – поужинать с Ломаном и Винборном в ресторане. Она надела обтягивающее платье из черного шелка, схватила накидку из темных страусовых перьев и спустилась в лифте на первый этаж, где ее поджидали Ломан и Винборн.

Оба подошли к ней. Была уже половина десятого, и Винборн предположил, что коктейли ждут их на столе. Входя в ресторан, Хельга фиксировала обращенные на нее взгляды. Среди посетителей был один полный мужчина с изрытым оспинами лицом, определенно наглый американец, он ел в одиночестве и пялился на нее больше других.

Паттерсон наблюдал, как Рольф расположилась за столиком напротив и кивнул своим мыслям. Арчер прав: к такой дамочке и впрямь нужен особый подход. Управляясь с очередным бифштексом, он наблюдал за Хельгой, как она беседовала со своими спутниками, и говорил себе, что Гренвилл – правильный выбор, чтобы совладать с такой штучкой.

Покончив с едой, Паттерсон неспешно потягивал двойной виски со льдом, пока Хельга не покинула ресторан вместе со своими сотрапезниками. 22:15. Он вышел в вестибюль и увидел, как Винборн и Ломан провожают даму к лифту.

Избавившись от свиты, Хельга подумала: «Что ж, опять две таблетки снотворного! Смогу ли я когда-нибудь поступать как заблагорассудится?»

Оказавшись в апартаментах, она подошла к окну, раздвинула тяжелые шторы и выглянула на улицу. Внизу бурлила парижская жизнь: машины, огни, шум, люди. Но что может предпринять одинокая женщина?

Она снова задернула шторы, потом повернулась и обвела взглядом огромный пустой номер.

Муж!

Вот решение!

Муж!

Хельга сняла одежду и нагой пошла в ванную. Открыла шкафчик, достала снотворное. Проглотила две таблетки, помедлила, вновь взглянула на себя в зеркало.

Вот тебе и первая ночь в весеннем Париже!

Вернувшись в спальню, она надела короткую ночную сорочку и упала в постель. Сколько раз она уже делала это – снотворное вместо любовника?

Муж, думала она, пока препарат начинал действовать. Да, решение в этом – чуткий, замечательный любовник!

Хельга погрузилась в наркотический сон.

Когда Хельга поздним утром вышла из отеля, снаружи ее подкарауливал фотокорреспондент. Хотя похожий на крысу мужичок показался ей отвратительным, она ослепительно улыбнулась ему и помахала рукой, позируя для снимка. Хельга давно приучила себя дружить с прессой.

Она пошла вверх по авеню Марсо, пересекла улицу Квентен и прогулочным шагом, наслаждаясь атмосферой Парижа, добралась до ресторана и бара «Фуке» на Елисейских Полях.

Да, думалось ей, вот он, настоящий Париж весной! Каштаны в цвету, толпы туристов, шагающих по тротуарам, солнышко пригревает, переполненные кафе…

Она села за свободный столик, подошел официант. Хельга решила устроить себе поздний ланч и поэтому заказала мартини с водкой. Официант, впечатленный дорогим шерстяным пальто цвета шампанского, с меховыми манжетами, в мгновение ока принес напиток.

Хельга сидела, расслабленно изучая местных чудиков, глупо выглядящих туристов, пожилых американок в их ужасных шляпах и украшенных драгоценными камнями оправах очков. Это зрелище развлекало ее.

Винборн предлагал совместный ланч, но Хельга, лишь бы избежать его общества, сказала, что прогуляется по магазинам. Она решила, что приятнее пообедать даже и в одиночестве, нежели терпеть монотонную болтовню Винборна.

Но пообедать в весеннем Париже!

Она открыла сумочку и достала портсигар. Зажав губами сигарету, Хельга услышала щелчок и увидела пламя золотой зажигалки, инкрустированной алмазами. Она поднесла сигарету к язычку огня, затем подняла взгляд.

Откуда же ей было знать, что Гренвилл добрый час подкарауливал ее на выходе из отеля, потом следовал за ней по авеню Марсо, увидел, как она заняла столик, и неприметно расположился с ней по соседству.