– загорелась Анечка. – Нет, – покачал головой старший помощник. – Я – обычный простой человек. Маленький, – он бросил короткий взгляд на Свету, от которого та вдруг поперхнулась и закашлялась. Ничего подобного Денис в виду не имел и даже проявил беспокойство о девушке: – С тобой все в порядке? – участливо поинтересовался он. Света ничего не ответила, только покраснела и уставилась в пол. Зато, неожиданно, заговорила Таня: – Он врет! – Что? – не поняла Аня и старший помощник был с ней солидарен – он тоже не понял, что имела в виду “Кармен”. – Он не простой человек. Он – колдун! – отчеканила брюнетка. Денис, Аня и Роман с удивлением на нее уставились, а остальные восприняли, как должное. – Как это

– распахнула глазищи Аня. – Не может быть! Вы меня разыгрываете! – надулась она. Потом вдруг заулыбалась – похоже, в голову ей пришла гениальная мысль, которую она тут же и озвучила: – А покажи что-нибудь! – А вот этого не надо! – твердо объявила, пришедшая на помощь рыжая. – Он не фокусник. После его выступлений мобильники горят. У тебя есть айфон? – обратилась она к Ане. – Есть, – с некоторой задержкой, удивленно подтвердила девушка, не понимая в чем подвох. – Хочешь без него остаться? – Нет! – испуганно замотала головой Аня. – Тогда и не проси! Аня растерянно закивала – что мол, раз так, то ни в коем случае просить не будет. Айфон дороже всяческих дурацких фокусов. – Вот и умница, – улыбнулась ей Юля. За то короткое время, пока происходил этот обмен мнениями, Роман успел прийти в себя. Он перегруппировал силы, подтянул резервы, выровнял линию фронта и снова распустил перья. А Денис потягивая коньячок, в ожидании десерта, от нечего делать разглядывал великана. Глумливый склад ума старшего помощника, в очередной раз, дал о себе знать и Денис внезапно задался вопросом: не было ли у Светы более глубинной причины, чем внешность, чтобы дать отставку ему и предпочесть великана? И если есть, то какая? Мозговой штурм, устроенный старшим помощником, был похож на игру “Что? Где? Когда?” – варианты ответов набрасывались, обсуждались и отбрасывались, пока не сверкнуло озарение, и шестерка знатоков, в его лице, не нашла-таки ответ! Деньги? – Нет. Связи? – Нет. Тогда что же!?.. Что!?.. Может быть... может быть... Член! – Да! Если предположить, что размер этого органа у Ромы пропорционален линейным размерам тела, то он должен напоминать хобот африканского слон!. Ну-у... может быть – слоненка. Денис представил голого Романа с этакой гофрированной трубкой, вроде шланга древнего противогаза, между ног и невольно ухмыльнулся. Это не прошло незамеченным общественностью. Может быть и не всей, но рыжая заметила. – Чего это ты веселишься? – подозрительно осведомилась она. – Радуюсь, что тебя встретил, моя прелес-с-с-ть, – осклабился старший помощник. И пожалуй, сделал это зря. Юля чарующе улыбнулась ему, но глаза сузила – это был нехороший знак, только Денис об этом еще не догадывался – списывал на остаточную злость от отлучения от “сиськи”... в смысле – наоборот, но смысл тот же. – А я думала, что ты спортсмен, – вдруг ни с того, ни с сего объявила Аня, глядя на старшего помощника. – Почему!? – в один голос, синхронно, будто заранее отрепетировали, воскликнули Света и Юля. – Твердый такой... везде... – хихикнула девушка. – Нет, в футбол он действительно хорошо играет, – издевательски ухмыльнулась рыжая, выделяя слово “футбол”, и показывая тем самым, что в своем новом статусе нисколечки не боится ни Дениса, ни его страшных врагов из Акапулько, которых боится он сам. Ну, что тут скажешь? Можно лишь повторить – незнание опасности рождает героев. – Правда девочки? – она дождалась утвердительных кивков от блондинки и брюнетки, – мы видели. Нам очень понравилось! – ее прелестные губы снова исказила злая ухмылка – мол, и что ты мне можешь сделать?! – Ничего! Руки коротки! “Уймись, сучка! – сверкнул глазами старший помощник. – Не знаешь, с чем играешь!” “А пошел ты!” – взглядом ответила ему рыжая. – А в баскетбол? – ревниво поинтересовался Роман. Он выпал из фокуса женского внимания, взревновал, и решил таким незамысловатым способом напомнить о себе. – Ростом не вышел, – вздохнул Денис. – Да, Света? – блондинка опять покраснела и отвела взгляд. Хотя это и было нехорошо, но такая ее реакция старшего помощника забавляла. – Ну, за футбол! – голосом генерала Иволгина, объявил тост Миша и по-гусарски, отставив мизинчик, хряпнул водки, удивив тем самым Дениса, потому что до сего момента депутатский сын пил какую-то кислятину. Закусив маринованным грибочком, Миша продолжил: – Сыграешь с нами в субботу? Старший помощник задумался. Поиграть в футбол ему хотелось. Он это дело очень любил, но в той, первой жизни, играл плохо. Даже на уровне институтской группы его брали в команду только, если не было другого выхода, а уж про игры между группами и факультетами и говорить нечего, и теперь Денису хотелось наверстать. Он небезосновательно полагал, что сейчас, даже не входя в кадат – это было бы и неспортивно, и расходовать его на игрушки нельзя – может не хватить, когда жизнь придется спасать, сможет качественно улучшить свою игру. Очень хотелось проверить. Но были обстоятельства, которые могли помешать осуществить эту светлую, практически – детскую мечту. Первое – неизвестно, кто или что встретится ему в ночь с пятницы на субботу – может пластом будет лежать и радоваться, что жив. Правда, до сих пор такого не было, но это не означало, что не будет никогда. Второе – и более важное, потому что пятничный боевой выход можно и пропустить – день туда, день сюда – ничего не изменится, потому что все равно непонятно, когда происходит исцеление. Тут главное другое – куда на время игры спрятать рюкзак, пояс и шкиру? Ответа на этот вопрос старший помощник пока не знал, но надеялся, что пока. Поэтому ответил Денис уклончиво: – Миша, в пятницу созвонимся и я скажу. Пока неизвестно, вдруг форс-мажор какой. – Типа, как у нас, или у Светки? – Нет. Это были плановые операции. – Как в... – начала рыжая, собираясь сказать: “в Акапулько”, но поймав ледяной взгляд старшего помощника, осеклась и только зло сверкнула своими зелеными глазищами. – Как где? – заинтересовался Миша, но Юля вопрос проигнорировала. Она решительно отодвинула стул и поднялась. – Так девочки, пойдем попудрим носики! – приказала она и весь женский контингент незамедлительно, словно птичья стая, в середину которой пульнули камнем, вспорхнул из-за стола. Очень было похоже на то, что рыжая понемножечку, исподволь уже начала пользоваться своей Силой – Денис, уж на что тертый калач, и то на секунду почувствовал необоримое желание встать и пойти попудрить носик. Что уж говорить про остальных. Все парни попытались встать, но Юля усадила их взглядом обратно. Перед тем, как выйти из зала, рыжая обернулась и многообещающе на Дениса посмотрела, отчего у него немедленно заныло под ложечкой. “Подлянку готовит!” – высказал свое мнение бдительный внутренний голос. “Похоже на то...” – вздохнул старший помощник. Вернулись девушки минут через десять, но в неполном составе. Как и предполагал Денис, рыжая отсутствовала. Занервничавший Андрюша немедленно исполнил арию: “Я спросил у тополя: “Где моя любимая?” – тополь забросал меня осеннею листвой”. Но, в его случае все было гораздо лучше – его никто ничем не забрасывал, а Света успокоила, что Юля встретила каких-то знакомых и сейчас придет. И действительно, минут через пять рыжая явилась. Ни на кого не глядя, она уселась на свое место и Андрей, как грудничок потерявший и снова нашедший мамину титьку, немедленно успокоился, а старший помощник наоборот – насторожился, и как показал дальнейший ход событий – не зря. Денис кожей чувствовал нарастающее напряжение – ощущение было, как перед грозой, когда парит, стихает ветер и замолкают птицы. Однако, кроме него и рыжей, скромно опустившей глазки и чопорно, по-аристократически, ножом и вилкой, расправлявшейся с кусочком тортика, никто ничего за столом не чувствовал. Все остальные ели, пили, веселились. Но, гром грянул! Ружье, висевшее на стене выстрелило! Дверь с треском распахнулась и в банкетный зал ввалились трое крепких парней лет двадцати – высоких, мускулистых, густо татуированных, с лицами не отягощенными излишней приверженностью к общечеловеческим ценностям, как-то: толерантности, веротерпимости, уважению прав человека, презумпции невиновности и прочей либеральной ботве. Приблизившись к столу, главарь, находившийся в центре (а главари всегда в центре, причем неважно чего), грозно сдвинул брови, сверкнул глазами, и заговорил, пристально глядя на, онемевшую от всего этого хазарского набега, Аню: – Ты что ж, сучка, думала я тебя не найду