DARPA

было нельзя, но в случае американского происхождения, молниемет вряд ли попал бы в руки таких придурков, как приснопамятное трио, хотя... в жизни все бывает. Исходя из имеющейся (скудной) информации, компаньоны выдвинули три гипотезы о происхождении молниемета: первая – оружие родом оттуда, откуда было родом “ружье”, засветившееся при штурме замка Ортега-ар-Фарана, во время войны некромантов; вторая – оно попало на Землю из какого-то неизвестного компаньонам мира и третья – его сделали проклятые империалисты. Все три гипотезы были равновероятными. Правда, могло бы показаться, что вариант “родственности” с “ружьем” имеет приоритет из-за похожего функционала – отказа работать в чужих руках, но этот принцип настолько очевиден, и будет применяться повсеместно, как только позволят технологии, так что давать преимущество варианту “родственности” компаньоны не стали. Вариант, что его сделали наши, Шэф с Денисом не рассматривали. А не рассматривали по той простой причине, что даже если бы такую штуку придумал наш гениальный изобретатель, то его или бы с потрохами купили американцы, потому что наши ученые люди бедные, а кушать всем хочется, не только чиновникам и депутатам, или же секрет продали наши доблестные генералы, в руки которых он попал. А как не продашь? – детишки-то там живут, да и денежки в тамошнем банке, никак нельзя не продать. Китайский след не рассматривался из-за того, что китайцы, пока, только копируют и воруют технологии, своих прорывов еще нет. Но, это пока, китайский дракон еще покажет всем такую китайскую кузькину мать, что мало не покажется. Однако, если выжать всю воду из умозаключений, сделанных компаньонами, то в сухом остатке останется пшик. Производитель гаджета неизвестен, как он попал на Землю неизвестно, как попал в руки бандитов неизвестно, как им воспользоваться – неизвестно. Единственный значимый результат исследования, если считать, что в науке отрицательный результат не менее ценен, чем положительный, это знание о том, что ни в руках Шэфа, ни в руках Дениса молниемет не работает. Вот такая, блин, лабораторная работа. Компаньоны сделали по глотку коньяка, после чего старший помощник поинтересовался: – Ты таких придурков встречал раньше? – командор, перекатывая на языке капельку Солнца, молча покачал головой. – А слышал? – продолжил допытываться Денис. После небольшого раздумья, Шэф отозвался: – Слыхал... – он поморщился, – как-то раз про вампиров. Не поверил. Получается – зря. – А двое амбалов тоже непростые были, – встречно скривился старший помощник. – Они мне в скорости, практически не уступали. А я в кадате был! – Шэф на этот крик души никак не отреагировал. Да и что здесь скажешь. Компаньоны молча выпили, помолчали, и Денис снова взял слово: – Я думаю, это были не те, – он показал глазами на потолок. – Почему? – несколько меланхолично поинтересовался главком. У Дениса сложилось впечатление, что Шэф думает о чем-то другом – была в нем какая-то рассеянность, что ли. – Те по ауре наводились, а мы их сменили. – Командор покивал, соглашаясь. – Но, самое главное, они знали, как ты выглядишь. Вернее – как ты раньше выглядел. Целью был только ты. Если бы охотились на обоих, атаковали бы и меня. – И какой вывод? – после непродолжительного молчания задумчиво, продолжая размышлять о чем-то своем – о девичьем, полюбопытствовал главком. – Вывод такой... Я конечно могу ошибаться, – подстелил соломки старший помощник, – Но, мне кажется, что те ребята – которые твои знакомые, – тут он, на всякий случай, уточнил: – что меняют хрустальные черепа на истинное серебро, реально воюют с вампирами, а те решили перекрыть канал поставки. Логично? – Логично... Но... – Денис был удивлен. А если называть вещи своими именами, то – шокирован. Происходило невероятное – Шэф мялся и мямлил. Чувствовалось, что говорить ему не хочется, но главком все же продолжил: – Список моих, скажем так – недоброжелателей, – невесело хмыкнул командор, – несколько шире. Так что боюсь, что вампирами список этот не ограничивается. – А вот отсюда, Штирлиц, поподробнее! – старший помощник попытался скрыть за напускной развязностью, охватившее его смятение. – Или это секрет даже для ближайших сотрудников? – Никакого секрета... – произнеся эти слова главком замолчал, а потом неожиданно (по крайней мере для Дениса это было совершенно неожиданно) спросил: – Дэн, как ты думаешь, откуда я узнал, где расположены двери? Наверняка ты об этом задумывался. – Задумывался, – не мог не признать очевидного старший помощник. – Ну, и? – У тебя был наставник, или “тельник” подсказал, или же ты нашел какой-то другой источник информации... – Денис защелкал пальцами, подбирая дефиниции: – Ну-у... фолиант какой... свиток... или флешку... Короче – источник информации! Командор покивал, хмыкнул, поморщился и прокомментировал услышанное: – Логично. Но, ничего общего с действительностью не имеет. – А что имеет? – Что имеет... – повторил Шэф. – А имеет вот что... – Командор прикрыл глаза, потер переносицу и, как показалось Денису, сменил тему: – Не помню, я тебе рассказывал, как попал на Маргеланд? – Рассказывал. Гулял с няней в саду, отошел пописать и привет семье. – Да, – согласился командор. – Все именно так и было. Потом был Орден Пчелы и многое другое, но я ни на секунду не забывал, как в один миг из избалованного маменькиного сынка, чьи капризы исполняла многочисленная челядь, превратился в малолетнего узника лагеря смерти, – главком взглянул на старшего помощника и привычно усмехнулся. Правда, Денису показалась, что усмешка была горькая, но он мог и ошибаться, а Шэф продолжил свой рассказ: – Просыпаясь, я никогда не знал, доживу до отбоя, или нет. Да ты сам в курсе... немножко. Так что, если я и был когда-то добрым ребенком, – он хмыкнул, – честно говоря, не помню – может и был, то эту доброту из меня быстро выбила жизнь. А так как природа пустоты не терпит, то ее место заняла злость. Я стал очень злым человеком. – Ну-у... ты это... чего сейчас-то переживать, – попытался успокоить любимого руководителя Денис, но Шэф только махнул рукой. – Потом я стал Мастером Войны, много путешествовал по Маргеланду и однажды меня занесло в те края, куда я провалился. – Денис слушал исповедь любимого руководителя затаив дыхание – раньше за командором не замечалось стремления излить душу, а тут – на тебе. Надо было пользоваться моментом. Как говорили глашатаи бухарского эмира:”слушайте и не говорите, что не слышали!”. – Память у меня хорошая, – главком сделал большой глоток коньяка, чтобы промочить горло – все профессиональные рассказчики пользуются этим приемом, после чего продолжил: – и я нашел то место. И мне пришла в голову простая мысль: провалился я – могут провалиться и другие. Надо с ними пообщаться. Деньги у меня были и я нанял парочку головорезов. Условия простые – за каждую голову, – командор ухмыльнулся, – десять золотых. – Обмана ты конечно же не опасался... – задумчиво протянул Денис. – Разумеется, – сухо подтвердил Шэф. – Они знали, что я – Мастер Войны, да и репутация у меня была... – командор щелкнул пальцами, подбирая слово. – Специфическая, – подсказал старший помощник. – Ну, пусть будет “специфическая”, – кивнул верховный главнокомандующий. – Короче говоря, стали ко мне приводить ходоков. Они мне все и рассказали. – Добровольно? – поднял брови Денис. – А сам, как думаешь? Старший помощник сразу же вспомнил ту пару интенсивных допросов, на которых присутствовал в качестве допрашиваемого, и поежился. ... самое страшное, что мне плевать на этих людей... ... и к Шэфу я хуже относиться не стану... ... похоже стал таким же зверем, как он... ... но... сам бы не стал... наверное... – Свидетелей, конечно, не оставлял, – на всякий случай спросил Денис, хотя был уверен в ответе. – Никогда не задавай вопрос, ответ на который слышать не хочешь, – поморщился командор. – Все шло нормально, – продолжил он, – если то, что я делал с ходоками считать нормой. Я все рассчитал, и чтобы не вызывать подозрений, после поимки очередного “языка” охоту прекращал. Я на практике проверял полученные сведенья о дверях, на это уходило много времени, а когда возвращался, мои наемники возобновляли охоту. Но, любая серия, что в футболе, что в жизни, рано, или поздно заканчивается. Однажды мои ловчие заглотили добычу, которая была им не по зубам. Больше их никто никогда не видел. – Это, как с геологами, – покивал Денис. – В смысле? – Ехали геологи по степи на двух машинах. Встретили по дороге огромную отару овец, объезжать не стали – поехали прямо через нее. Из задней машины видят, как в переднюю, на ходу, затащили пару овечек, думают: Ага! – на привале шашлычок будет! Ан нет – через несколько метров выкинули овечек обратно. Потом выяснилось – вместо овечек затащили кавказских овчарок. – Похоже, – согласился командор. – Только в моем случае, овчарки сначала тщательно допросили геологов, а уже потом выпрыгнули. Следствием этого стало то, что Братство начало охоту уже на меня. – Братство? – “Братство” – организация объединяющая ходоков. Организация со строгой дисциплиной, иерархией, бюрократией, начальством, ну и так далее. – То есть, со всем тем, что ты так любишь, – не смог не съехидничать старший помощник. – Именно. Но, это еще не все. Братство стремится поставить всех ходоков под свой контроль, а несогласных уничтожить. Или, как в моем случае, попытаться уничтожить. – Их можно понять. Я про твой случай. – Можно. Но, не нужно. – Получается, что врагов у тебя... – У нас. – Согласен. У нас – до хрена и больше... – старший помощник ошарашено замолчал, пытаясь переварить полученную информацию. “Да-а... когда Шэф меня “вербовал”, ничего такого не рассказывал...” – мысль билась в черепной коробке Дениса, как птица в клетке. “А если бы рассказал? Ты что – отказался бы от ног?” – внутренний голос задал свой вопрос очень серьезно. Отшутиться было нельзя. “Да... Нет... Пожалуй... Не отказался бы...” “Так чего сейчас сопли жевать!?” “Согласен”. – Тогда получается, – Денису показалось, что один из многочисленных, не до конца собранных пазлов наконец сложился. – Что на Сете нас встретили люди из Братства, – он на секунду замолчал, потому что ему пришла в голову еще одна неприятная мысль. – И те, – он поднял глаза к потолку, – тоже связаны с Братством. – Он еще секунду помолчал. – И вампиры тоже. – Нет, – покачал головой Шэф. – С Братством у меня... у нас, – поправился он, – уже давно вооруженный нейтралитет. – Нейтралитет? – искренне удивился старший помощник. – Вооруженный нейтралитет, – поправил командор. – Ты вообще в курсе, что в любых отношениях существуют только три устойчивых состояния: “Ты”, “Тебя” и “Вооруженный нейтралитет”. – Нет, – Денис ненадолго задумался, а потом спросил: – А просто нейтралитета не существует? – Просто нейтралитет – это неустойчивое состояние. Оно в любой момент может измениться на одно из трех устойчивых. Старшего помощника так и подмывало спросить, какие отношения в их коллективе, но он хорошо запомнил совет мудрого руководителя, насчет вопросов, ответы на которые не хочешь услышать, поэтому он задал совсем другой вопрос: – А как ты его добился – вооруженного нейтралитета? Как я понимаю, у них особых стимулов не было. – Были у них стимулы. Были... – зло ухмыльнулся командор. – За время войны они меня пару-тройку раз ранили, один раз тяжело, а я уничтожил три зондеркоманды по пять человек в каждой. Командира третьей я убивать не стал и передал через него руководству Братства предложение о мире и дружбе, – снова ухмыльнулся главком: – Они прекращают охоту, а я больше не трогаю их ходоков – это пряник. А кнут – если будет еще одно покушение, я начинаю крестовый поход против руководства Братства. Судя по всему, они предложение приняли – больше инцидентов не было. – А нарушить конвенцию не могли? В Бобруйск-то всем хочется. – Теоретически могли. Почему нет. Но! – Шэф поднял палец. – Интуиция подсказывает, что ни сейчас, ни на Сете Братство ни при чем. – Ладно. Ни при чем, так – ни при чем, – покладисто согласился Денис. Он вполне справедливо полагал, что интуиция Мастера Войны – это такая штука, которой стоит доверять. Но, у него был еще один вопрос, который надо было прояснить немедленно: – Ты мне все это рассказал, чтобы я ходил и все время оглядывался? – Да. – И ни на секунду не расслаблялся? – Да. – Понятно... Шэф, еще вопрос. – Валяй. – Почему ты мне об этом раньше не рассказывал? – А смысл? Многие знания – многие печали. Сам знаешь. – Знаю. – Но, самое главное даже не это. Мы все время были вдвоем, я и караулил. – А сейчас что изменилось? – поднял брови Денис. – И сейчас вдвоем. – Нет. – После небольшой паузы ответил командор. – Сейчас ты остаешься один, а я ухожу лечиться к себе. – В смысле? – не понял старший помощник. – Ты будешь не в России? – Я буду не на Земле. Есть такое выражение: гром среди ясного неба. Что-то похожее Денис и ощутил. – Но... ты же говорил, что ты русский! – старший помощник сузил глаза. – Врал значит! – Для того, чтобы быть русским, – пожал плечами Шэф, – не обязательно родиться в России. Русский – это состояние души, а не место рождения. Ферштейн? – Ферштейн... – с сомнением в голосе пробормотал старший помощник, помолчал и внезапно перешел к высокому штилю: – О сколько нам открытий чудных готовят... – начал нараспев декламировать он, но рассказать стихотворение до конца не смог – перебил командор: – Ты никак еще “Очевидное – невероятное” помнишь? – изумился главком. – Помню, – не стал отпираться Денис. – Любил в детстве смотреть. А про свой мир расскажешь? – резко перевел он стрелки. Но, как известно, верховного главнокомандующего на простое постановление не возьмешь. – Многие знания... – Многие печали, – закончил за командора Денис. – Ну, на нэт и суда нэт, – легко согласился он, потому что, честно говоря, и не рассчитывал. – Ладно, с предварительными ласками закончили, – главком покрутил бокал, любуясь маслянистым следом, – переходим к основной части. – Так это была прелюдия!? – поразился старший помощник. – Да. Так что, бери ручку и бумагу. Там в секретере, – показал пальцем Шэф. – Будешь записывать. – Секретаря нашел, – буркнул Денис, но письменные принадлежности достал и приготовился стенографировать. – Не бурчи, – хмыкнул командор. – Это тебе нужно, а не мне. Многие вещи гораздо проще сделать в моем присутствии. Нужно составить список, что нужно сделать пока я здесь. Этим сейчас и займемся. После заявления верховного главнокомандующего о своем уходе, старший помощник ощутил некоторую растерянность... хотя нет, растерянность – это слишком сильно, а замешательство и подавно. Образ жизни Дениса, в последнее время, выжег из его характера черты, которые могли бы привести к растерянности, замешательству, нерешительности и неуверенности в себе. Так что, скорее всего, он просто испытывал определенное смущение. Дело было в том, что он никогда не жил один. Сначала с обоими родителями, потом с мамой, потом с Шэфом и никогда сам по себе – отдельно. Точнее говоря, немного пожил самостоятельно, но опыт был неудачным и должен был закончится суицидом. Образ жизни в Ордене Пчелы тоже особой свободы не предполагал. Так что, как ни крути, а в жизни старшего помощника наступал новый, доселе неведомый этап жизни, а это всегда несколько волнительно. Грядущей самостоятельности и связанной с ней свободе он не радовался нисколечко, ни капельки. Денис только внешне напоминал юного абитуриента, у которого от открывшихся перспектив проживания без родительской опеки, да еще не в родном Мухосранске, а в огромном мегаполисе, где есть ночные клубы и проститутки – да-да-да – самые настоящие проститутки, как в кино!, захватывает дух. А если учесть, что жить предстоит в университетской общаге, где по слухам девчонки вообще всем дают! – старшие товарищи рассказывали!, то от восторга может остановиться сердце. От таких перспектив у юношества в крови играет адреналин, эндорфин и прочие гормоны и это прекрасно – в жизни должна быть такая пора. Но... На самом деле старший помощник был взрослым, битым жизнью мужчиной, который прекрасно отдавал себе отчет в том, что самостоятельность – это прежде всего ответственность за принятые решения. Так что настроение у Дениса было неопределенным, но определенно не радужным. – Главное, что нужно для счастливой жизни в России это... – Шэф замолчал и выжидательно уставился на Дениса, ожидая его реакции, но старший помощник на эту провокацию, прямо скажем – дешевую, не поддался и в свою очередь уставился на командора, не менее выжидательно. Осознав через короткое время, что Денис говорить не сбирается, главком одобрительно хмыкнул – его школа!, и продолжил: – Самое главное для жизни в России это... – ... не обосраться! – меланхолично и внезапно, когда верховный главнокомандующий этого уже не ждал, озвучил свое виденье ситуации старший помощник. Это высказывание напоминало крысу, которую принес Монморанси для ирландского рагу – хрен поймешь, издевается, или реально хочет помочь. – Ты Россию с танком-то не путай, – ухмыльнулся Шэф. – Хотя... Ладно, – он стал серьезным, – шутки с в сторону. Главное в России это крыша. – Над головой, – уточнил Денис все тем же бесцветным голосом, так что понять – прикалывается он, или нет, было невозможно. – И над головой тоже, – согласился Шэф. – Но, ментовская важнее. – И кто у нас крыша? – небрежно, в стиле этаких великосветских салонов, поинтересовался старший помощник. “Ишь, поднабрался в Бакаре аристократических замашек!” – недовольно подумал главком, но от высказывания замечаний вслух воздержался. – А угадай. Ты его знаешь. Особо гадать старшему помощнику не пришлось – он знал лишь одного земного знакомца любимого руководителя. – Твой якорь – Леонид Иванович. Фамилии не знаю. Шэф беззвучно похлопал. – Маладэц Прошка! Ты не безнадежен. Леонид Иванович Раталин, генерал-майор ФСО. – Ишь ты! – присвистнул Денис. – Круче только Маршал Госбезопасности! – Ну-у... где-то так, – не стал спорить командор. – Если ты, конечно, имеешь в виду Генерального комиссара государственной безопасности. – Имею, – кивнул Денис. – В случае конфликта интересов с властями, он вопрос решит. – Любой? – скептически поднял бровь старший помощник. – Практически – да. Но! – Шэф поднял палец, призывая к вниманию. – За решетку лучше не попадать. Гораздо проще замять дело, чем выдернуть человека из кутузки. – Так что? – решил расставить точки над i Денис. – Если не дай Бог будет ситуация – или валить ментов, или идти под арест, то... – Валить! – безапелляционно заявил командор. – В смысле – бежать. Лучше попартизанить месяц по лесам и уйти на Тетрарх, чем попасть в мясорубку российского правосудия – бессмысленного и беспощадного. Однако же, сам понимаешь – гораздо лучше вообще не попадаться, а для этого надо научится прыгать. Время у тебя теперь есть – займись. Не научишься – сам виноват. Ферштейн? – Ферштейн-то – ферштейн... – грустно протянул Денис. – А как учиться? – Ну, ты же как-то прыгнул, когда тебя топили. Один раз получилось – получится и еще – дерзай! – А ты как прыгаешь? Шэф недовольно скривился и покачал головой. – Ты можешь объяснит человеку, который не умеет кататься на велосипеде, как это делать? Денис задумался. – Нет, наверное. – Подумал еще и добавил: – Формально смогу: поставить ногу на педаль, толкнуться, перекинуть вторую ногу, сесть в седло и крутить педали. Но, я тебя понял – такая инструкция ездить не научит. – Хорошо, что понимаешь, – кивнул командор. – А я прыгаю очень просто. Если близко, то смотрю на то место, куда надо прыгнуть и представляю, что я там. Если далеко – тоже представляю финиш, но уже по памяти. Все просто. – Я бы даже сказал – элементарно, – грустно ухмыльнулся старший помощник. – Но, выхода нет – придется научится, чтобы валить самому, а не ментов. Они же, блядь, порядок охраняют – их беречь надо. – И это правильно, – резюмировал Шэф. – Едем дальше. Что у нас на втором месте по важности? Денис ненадолго задумался, потому что претендентов на второе, если вообще не на первое место хватало. Это командор считал, что на первом месте крыша, а по мнению Дениса на первом месте деньги. Будут деньги – будет и все остальное. Так он любимому руководителю и заявил. Командор покачал головой: – А документы? Ну, к такому развитию событий старший помощник был готов, как пионер, то есть – всегда. Он без запинки отбарабанил текст, встреченный когда-то в сети и запавший в душу, как стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова “Белеет парус одинокой...”: – Документом, удостоверяющим личность гражданина Российской Федерации, является банкнота в пятьсот рублей, вложенная в любой другой документ, не являющийся документом, удостоверяющим личность гражданина Российской Федерации. – Ну-у... эко ты загнул братец... – пятьсот рублей. – Шэф недоверчиво покачал головой, как бы не веря, что любимый помощник мог такое сморозить в здравом уме и твердой памяти. – Да по новому закону о милиции... тьфу ты – о полиции, любая купюра, явно, или неявно, предложенная сотруднику правоохранительных органов, номиналом меньше пяти тысяч рублей, считается оскорблением при исполнении служебных обязанностей! Пятьсот рублей! – хмыкнул командор, – это же курам на смех. – Денис пристыжено молчал. – Ладно! – Шэф стал серьезным: – Во-первых – мы не миллионеры... – Шутишь! – не поверил старший помощник. – С такой-то крышей, да не иметь пары-тройки лимонов зеленью. Не верю. – Ну, в вопросах веры я тебе помочь ничем не могу, – вздохнул главком. – Слишком это интимная тема – каждый сам решает верить ему, или нет, и в кого. – Ты тему-то не переводи, – покривил губы Денис. – Видел я у тебя в сумке бластеры с таблетками. Может скажешь, что не своему якорю притарабанил? – Бластер – это такое оружие фантастическое, – назидательно произнес Шэф, – вроде того, что на Сете было. И никаких бластеров с таблетками у меня нет. А если ты имел в виду блистеры, – ухмыльнулся командор, – то да – блистеры с тетрархскими таблетками есть, и да – Леониду Ивановичу. – Бесплатно? – со всем возможным сарказмом полюбопытствовал старший помощник. – Бесплатно, – как нечто само собой разумеющееся подтвердил верховный главнокомандующий. – Но почему!? – округлил глаза Денис. – А зачем? – встречно поднял брови Шэф. – Скажи на милость, зачем мне деньги на Земле? Надо сказать, что старший помощник когда-то давно, по какому поводу уже и не вспомнить, задался вопросом – верна ли сентенция: “Денег много не бывает”, и пришел к парадоксальному, на первый взгляд, выводу – неверна. Денис рассуждал так: если на оси абсцисс откладывать количество денег, а на оси ординат удовольствие, получаемое от их наличия, то в результате получится стандартный колокол нормального распределения. Проще говоря, пока денег немного, с ростом их количества, удовольствие растет пропорционально – зарабатываешь и покупаешь машину, квартиру, дом, лимузин, особняк, самолет, яхту, дом в Майями, виллу на Лазурном Берегу, и... СТОП! Личное потребление заканчивается, и надо куда-то вкладывать деньги, а это уже совсем другая история. Туда, где ждут твоих инвестиций, ты вкладываться не хочешь, а туда куда хочешь – не пускают – самим надо. Да и защищать капитал приходится – много охотников до чужого добра у нас имеется, так что служба безопасности нужна, а как сказано в Писании: кто устережет сторожей? – еще один геморрой. Недаром ведь после банкротств, рейдерских захватов и смертей владельцев, бизнес часто переходит к начальнику службы безопасности – тенденция, однако. Короче говоря, получается парадокс – количество денег растет, а удовольствие падает. Все это старший помощник тогда же давно для себя уяснил, поэтому вопрос любимого руководителя в тупик его не поставил, но призадуматься заставил. – Черт его знает, – после непродолжительного молчания был вынужден признать Денис. – Вот именно. Поэтому, на втором месте после крыши – надежные документы, потому что денег у тебя будет немного, на взятки не хватит, – с этими словами Шэф протянул ему карточку. – Здесь миллион. – Баксов, надеюсь? – Рублей. Понадобится еще – заработаешь. – По способам заработка ограничений нет? – сухо поинтересовался старший помощник. – Есть. Нельзя попадаться. А так, хоть вагоны разгружай, хоть банки грабь. – Экономный ты наш ... – пробормотал Денис. – Но, с документами-то, как я понимаю, у нет проблем нет. Мы, вроде, на все случаи жизни приготовили. Или я принимаю желаемое за действительное? – нахмурился старший помощник. Полиграфическое искусство Островной Цитадели и возможности “тельника” по взлому и корректировке любых земных баз данных, позволяли компаньонам иметь документы, которые могли пройти любую электронную проверку. Загвоздка могла бы возникнуть лишь в случае тщательной проверки исходных бумажных носителей, необходимых для выдачи документов, но Шэф с Денисом рассчитывали, что до этого не дойдет. Человек всегда надеется на лучшее. – С документами у нас полный ажур, – кивнул командор. – Паспорта в ассортименте – на любой вкус, от американского до украинского. А для тебя дополнительно военный билет, студенческий билет и прочая ерунда – на все случаи жизни. Поймают – пришьют шпионаж в особо крупных размерах с расстрелом и конфискацией. Так что, не попадайся. – Папаша, вы бы лучше материально помогли, чем советами. А где я жить буду? За нормальное жилье ваш лимон за два месяца и уйдет! – А ключи от квартиры, где деньги лежат, тебе не надо? – ухмыльнулся Шэф. – Здесь будешь жить. “Тельник” прописку уже оформил. А пентхаусы снимать – пожалуйста за свои. – Жмот. В ответ главком лишь молча покивал, соглашаясь с предъявленным обвинением, после чего резко сменил тему: – Ты машину умеешь водить? – Нет. – Ничего, научишься – если зайца бить, он спички зажигать научится, а там всего две педали и ты не глупее зайца. – Спасибо. Но педалей – три. – Мы тебе автомат возьмем. На нем любой дурак сможет. – Денис хотел было возмутиться, но передумал – возник более важный вопрос: – А на какие шиши? На твой лимон? Так на него приличную тачку не купишь, а если купить ведро с гайками, то мне на нем что – бомбить что ли? Денег на еду-то не останется! Придется таксовать. Может мне еще патент оформить? – Старший помощник хмыкнул и покачал головой. – Буду единоличником с мотором! – В-о-о-о-о-т! – Шэф назидательно поднял палец. – Мы плавно переходим к бесплатным пилюлям. Когда мне что-то нужно, меня не интересует цена вопроса. Я просто обращаюсь к Леониду Ивановичу и прошу сделать то-то и то-то, а сколько это будет стоить, и насколько трудно – не мои проблемы. Ферштейн? – Ферштейн. А кстати, – совсем некстати вдруг заинтересовался Денис, – а какие у тебя отношения с якорем – “ты”, или “нейтралитет”? Вариант “тебя” я не предлагаю, – ухмыльнулся старший помощник. – Вариант простой, – хмыкнул Шэф. – Он меня боится и имеет с меня большую выгоду. Самая сильная скрепа – любовь-ненависть, или, выражаясь по-научному – кнут и пряник. – Но, ведь может и продать? – Побоится. Леонид Иванович знает, что я умею прыгать и понимает, что я уйду, чтобы вернуться. – А пилюли от чего? От рака? – От рака нет универсального лекарства. Для каждого вида заболевания и для каждого человека готовится препарат с учетом генетической карты. – Ни фига себе! – присвистнул старший помощник. – Так что за пилюли ты возишь? – Антибиотики. – Антибиотики? – не поверил Денис. – А что – на Земле своих мало? Их же вроде туева хуча выпускается. – Туча-то – туча, – согласился командор, – но бактерии мутируют быстрее, чем создаются новые препараты и бывают случаи, когда местные лекарства не справляются. А если заболеет вип? – Денис понимающе кивнул. – А если самый главный вип!? – Шэф поднял глаза к потолку. – Понятно... А как он легендирует наличие у себя таких препаратов? – Понятия не имею. – Понятно... А как вы состыковались? – Как состыковались? – хмыкнул командор и перешел в режим акына: – Давно это было... Кстати, – вернулся он вдруг в стандартный режим: – Ты в курсе, что вся эта братия: чекисты, энкавэдэшники, кагэбэшники и прочие эфэсбэшники всегда очень интересовались всякой чертовщиной? – Как же, как же, – кивнул Денис. – Глеб Бокий – чекист и оккультист. Читал когда-то. – Он ехидно ухмыльнулся: – Оттуда есть пошла земля русская! В смысле – спецслужебная. – Спецслужбы на Руси зародились гораздо раньше, чем при большевиках, – покачал головой верховный главнокомандующий, – Но, все равно, приятно иметь дело с эрудированным человеком. Так вот... – главком вернулся в режим акына: – В разгар войны с Братством, в дело вмешалась третья сила – меня попытались арестовать какие-то непонятные люди. Я возражал. Последнего добивать не стал, решил, как принято в приличных домах, сначала допросить – может чего нового узнаю. И представляешь мое удивление! – Шэф очень правдоподобно изобразил на лице изумление. – Люди оказались не из Братства, а из КГБ. У Братства там были контакты и меня сдали спецотделу. Да-а... – в голосе командора прорезались ностальгические нотки по давно ушедшим временам: – Было время... – Чем была вызвана ностальгия верховного главнокомандующего – воспоминаниями, как главком резал чекистов, или какими иными причинами, старший помощник выяснять не стал, а командор продолжил деловым тоном: – Убивать молоденького лейтенанта я не стал. Зачем? Он человек подневольный – его послали, он пошел. – Да ты гуманист! – Спасибо, что толерастом не назвал, – хмыкнул Шэф и продолжил: – А через много лет, будучи опять на Земле, я почувствовал внимание. Не враждебное, но довольно навязчивое. И вот сижу я как-то раз в ресторане, ужинаю, заходят с интервалом минут в пять четверо спортивных парней – типа незнакомые между собой, – командор благодушно улыбнулся. Такая улыбка бывает у взрослых, наблюдающих за возней малышни в песочнице. – И рассаживаются по разным концам зала, на меня не смотрят, но внимание зашкаливает. Ладно, думаю – подожду. Заходит главный. Ба! -да это же Леонид Иванович собственной персоной. Подходит, здоровается, просит разрешения присесть. Почему бы нет? Побеседовали. Он крупной шишкой стал – начальник отдела по противодействию нетрадиционным методам воздействия. О как! – Вербовал? – А как же, голуба ты моя! – усмехнулся Шэф. – Сулил златые горы и реки полные вина! – Ты, естественно, согласился, – встречно ухмыльнулся Денис. – Естественно послал. Тогда Леонид Иванович обиделся и начал угрожать. – И ты снова всех перебил, а его оставил на развод? – Экий ты кровожадный! – верховный главнокомандующий неодобрительно посмотрел на старшего помощника. – Все б тебе кого-нибудь перебить, или валить. Нехорошо! – С кем поведешься... – буркнул Денис. – Так что ты сделал-то? – Я просто ушел. По-английски. Не прощаясь. – Прыгнул? – Да. А потом навестил Леонида Ивановича в его тщательно охраняемом загородном доме и вот там-то, беседуя тет-а-тет, мы и пришли к консенсусу. – Понятно. А он знает про другие миры? – Знает, конечно же. Ведь на меня он вышел через это блядское Братство! – обычно командор не ругался и столь эмоциональная оценка вышеупомянутого Братства явно давала понять, что нейтралитет между Шэфом и Братством, ну... как бы поточнее выразиться – уж очень вооруженный. Можно сказать – до зубов. – Понятно... – старшему помощнику показалось, что ему все стало ясно, как вдруг в его голову пришел еще один вопрос: – А он с тобой от себя работает, или от конторы? – А черт его знает. Нам татарам все равно. – Понятно. – Ну, что... вопрос с деньгами решили, – при этих словах Шэфа, Денис сделал очень скептическое лицо, но главком, не обращая на это ни малейшего внимания, продолжил: – с документами решили, с жильем решили... – он на секунду задумался, вспоминая, не осталось ли еще нерешенных задач, пришел к выводу, что не осталось и продолжил: – Ну, что ж – пора потрогать за вымя гражданина Корейко. Тьфу ты – гражданина Раталина. С этими словами командор извлек из недр своего неисчерпаемого рюкзака симку, из кармана древний, утром приобретенный мобильник, вдохнул в него жизнь, посредством вставки симки, и набрал номер. – Леонид Иванович... А уж как я рад... А как же, для этого и звоню... Нет. Сегодня. – Последовала пауза во время которой генерал что-то втюхивал Шэфу. Наконец командору это надоело. – Леонид Иванович, через сорок минут мы ждем вас в той кафешке, что около дома, – сказав это, главком дал отбой, не став слушать дальнейшие возражения собеседника. – Он знает адрес? – Да. – Плохо. Шэф пожал плечами: – Такие вещи скрыть практически невозможно. Тысячи камер, софт для распознавания лиц, мобильник отслеживается... – Главком вздохнул: – Не говоря уже про эти дебильные соцсети и прочие инстаграммы. Какой-нибудь придурок делает селфи, или же снимает таких же придурков, а ты случайно попал в кадр, – он поморщился. – Биг дейта. Не люблю Землю. – Понимаю... – задумчиво протянул Денис, после чего поинтересовался: – Генерал хотел завтра? – Да. – А чего ты не согласился? Надо показать, кто в доме хозяин? – И это тоже, но основная идея в другом. Ты остаешься с ним один на один, а он тебя и не знает, и не уважает, и не боится. Он помнит тебя безногим карликовым пуделем, с ампутированными задними лапками, а ты стал безбашенным, четырехлапым бультерьером. Надо показать товар лицом, во всей красе. – Почему безбашенным? – Нужны примеры? – прищурился командор. – Нет, – без раздумья отреагировал старший помощник. – Вот и ладушки. Значитца, сделаем так Шарапов...